— Идем работать, Том, не будем мешать.

Его голос болезненными толчками отозвался в висках. Как только не сорвалась с места и не бросилась следом? Очень хотелось это сделать, не пустить его никуда. С ней. Догнать. Объяснить. Успокоить и успокоиться самой. Но я почему-то продолжала стоять, не двигаясь с места и ничего не говоря.

— Ир, вот чего ты такая колючая? — Белов сделал ещё одну попытку меня обнять, но я в буквальном смысле отскочила от него, выставляя вперёд руки. Пусть считает колючей, злой, да какой угодно! Только уберется из моей жизни подальше и побыстрее. — Или это только для меня? — он криво усмехнулся в ответ на мои телодвижения.

— Слушай, чего ты добиваешься? — потребовались немалые усилия, чтобы не забыть, где мы находимся. Не повысить голос и не начать скандалить, хотя очень хотелось это сделать.

— Ни чего, дорогая, а кого, — хмыкнул Сергей. — Тебя, конечно. Странно, что ты это не понимаешь. Специально приехал, потому что соскучился безумно.

Я бы скорее поверила, если бы подобное признание мне сделал Дельман. Хоть с заведующим нас и связывали исключительно рабочие отношения, романтика с его стороны не воспринималась бы так дико, как это прозвучало сейчас от Белова. Он в принципе был не из тех людей, кто способен скучать.

Да и потом, столько времени уже прошло. Мы расстались не самым лучшим образом, я ушла на другую работу, но при этом телефоны и соцсети никто ведь не отменял. И если бы Сергей в самом деле нуждался в общении со мной, нашел бы вариант для связи. Написал бы что-то. Позвонил. Приехал, в конце концов, гораздо раньше. Зачем появился именно сейчас, было вообще непонятно. Как будто выискивал момент, когда для меня это будет меньше всего удобно.

Или… в висках резко застучало от осознания, что его приезд — не просто так. Этот человек просто так никогда ничего не делал. Эмоциональные порывы влюбленного — вообще не про него. А вот выверенные, продуманные до мелочей шаги, чтобы достичь своего — очень даже.

— Давай честно, Сергей! — я посмотрела на мужчину в упор, собираясь вникнуть не только в то, что он скажет, но и о чем подумает. — Зачем ты тут? Ну, помимо того, что помираешь от любви ко мне.

По его лицу промелькнула тень, и отчетливо заходили желваки на скулах.

— Не веришь? Ир, я же правда… — начал — и сам осекся, умолкая на середине фразы. Осмотрелся по сторонам, словно выискивая что-то, а затем неожиданно рассмеялся. — Умная ты баба все-таки, зря мы расстались. Где я ещё найду такую? Все понимаешь, чувствуешь…

Снова перевёл на меня задумчивый взгляд.

— Это ты из-за него меня бортанула? — мотнул головой, указывая туда, куда скрылись Климов с Тамарой. — И чем же он лучше?

Значит, я все же была права. Не просто так появился он здесь. И про Климова знает, и еще, наверняка, много всего из моих рабочих будней. И почему-то совсем не трудно догадаться, кто именно его просветил.

Подавила вздох: наивно было рассчитывать, что обиженная Силина вот так просто возьмет и уйдет с дороги. Она ни только не сделала ничего подобного, наоборот, умудрилась покопаться в моем прошлом. И хотя в любое другое время это вряд ли бы меня побеспокоило, сейчас в буквальном смысле лишило остатков самообладания. Я злилась на Ивана, который ушел с этой пронырливой особой. На Белова за то, что так невовремя снова вернулся в мою жизнь. А еще больше — на саму себя, что так поддаюсь всем этим переживаниям. Стою и припираюсь здесь с бывшим вместо того, чтобы идти работать. А в голову лезут дурацкие мысли, о том, чем сейчас занимается мой любимый мужчина. И с кем.

— Всем, — выпалила с жаром, которого не ожидала от себя. И Белов тоже не ожидал, потому что расширил глаза, явно шокированный моим заявлением. А я поняла, что признаюсь не только ему. И себе, и всему миру. И плевать, что и кто подумает. — Всем лучше, Сергей. Но дело даже не в этом!

— В чем же? — процедил мужчина сквозь зубы, и я снова не стала медлить с ответом:

— В том, что я его люблю!

Не знаю, кто удивился больше моему заявлению: Белов или я сама. Оказалось, что это не так уж трудно: сказать вслух о том, что переполняло сердце. Давно переполняло. И мир не обрушился, не перестал вращаться. Не случилось никакой катастрофы. Не смутило даже то, что говорили мы довольно громко и нас в любом момент мог услышать, кто угодно. И обо всем узнать.

Наверно, я так устала скрывать все это и прятаться от самой себя, что стало попросту все равно. И выбирая между возможностью хранить свои тайны и обрести, наконец, любимого человека, предпочла последнее. И отчаянно надеялась, что еще не слишком поздно.

Сергей заморгал, уставившись на меня со смесью растерянности и обиды во взгляде. Даже жалко стало на какое-то мгновенье. Он походил сейчас не на взрослого, состоявшегося мужчину, достигшего в жизни почти всего, чего хотел, а на мальчишку, у которого внезапно отобрали любимую игрушку. Не плакал, конечно, но выглядел совершенно несчастным.

Правда, быстро взял себя в руки, и выражение лица снова стало привычно жестким. Губы расползлись в кривой ухмылке. Он зачем-то осмотрелся по сторонам, словно выискивая невидимых зрителей, а потом процедил свистящим шепотом:

— Любишь, значит? Бабника, волочащегося за каждой юбкой? Не думал, что ты способна пасть так низко.

Мне стало смешно: почему-то откровенно высказанная гадость совсем не зацепила.

— А ты лучше вообще не думай обо мне, Сереж. Не трать ни силы, ни нервы. У тебя новая должность, куча ответственности. Люди, которые от тебя зависят. Вот там и напрягайся. Я — пройденный этап, и ты это прекрасно знаешь. Давай не будем усложнять друг другу жизнь. Раз, тем более, в твоих глазах я так низко пала. Иди своей дорогой.

Прозвучало очень пафосно, но иначе у меня сейчас не складывались слова. Да и тянуть не имело смысла, давая человеку ложную надежду. И так все слишком далеко зашло, раз он решил, что может заявляться ко мне в любой момент и мешать моей личной жизни.

— Он же тебя бросит, — Белов, казалось, совсем не слышал того, что я сказала. Продолжал сверлить взглядом, становясь с каждой секундой все более злым. — Наиграется и бросит. У него таких, как ты, — в каждом отделении. Неужели тебе нравится быть одной из?

Сколько раз сама думала об этом — не передать. Подобные мысли сверлили, драли изнутри, нередко причиняя такую боль, что хотелось выть. Но я ни за что на свете не показала бы это Белову. Да вообще никому. Мои сомнения — это только мои сомнения, и, поддаваясь им, можно упустить еще и то, что действительно достойно внимания. И потом, не попробовав, я же никогда не узнаю, так ли все на самом деле. Пусть у нас с Иваном ничего не получится, но я хотя бы использую вверенный мне судьбою шанс. А там…

— Обязательно брошу, — голос за спиной раздался так неожиданно, что я вздрогнула. — Только не ее, а тебя с лестницы. Причем с удовольствием.

Не глядя на меня, Иван прошагал к Белову, останавливаясь в шаге от него.

— Вон пошел! И побыстрее. Или мои слова станут не только угрозой.

— Правда будешь со мной драться? — хмыкнул Сергей, но как-то не слишком уверенно.

— Хочешь проверить? — в следующее мгновенье Климов за грудки притянул его к себе. Тряхнул с такой силой, что показалось, оторвал от пола. И высокий, широкоплечий мужчина, каким всегда виделся мне Белов, внезапно превратился в побитого щенка. Съежившегося и перепуганного, совсем не похожего на себя. Сделался до неприличия жалким. Я едва рот не открыла от изумления. Он был, конечно, негодяем и нахалом, но чтобы еще и трусом?

Протащив через весь холл и не встретив никакого сопротивления, Иван подтолкнул моего бывшего к выходу.

— Убирайся! Сейчас можешь на ногах, в следующий раз будешь катиться.

Я не успела оправиться от шока, переживая все случившееся на глазах, а он уже оказался рядом. Стиснул за плечи, притягивая к себе.