Все молчали. Командир посмотрел на меня.

Утром четвёртого дня Леший пошёл на ту сторону черноты встречать Муху и Тороса. Вернулись они далеко за полдень. Уставшие, голодные, но довольные. Вернулись не одни, а вместе с Прапором и Аби, который всё же умудрился уломать сурового вояку взять его в этот рейд.

Исследовав весь остров и посовещавшись, командиры пришли к выводу, что тут надо делать базу и оставлять хотя бы одного дежурного для эвакуации иммунных.

Как оказалось, Умник не только может отличать иммунных от не иммунных, но ещё и видит приближение перезагрузки. Это было настоящее открытие для нашей группы. С таким помощником можно не опасаться внезапного попадания под откат, нападения других мутантов и пустой нервотрёпки, траты сил и времени на эвакуацию всех подряд и отсеивание свежаков. Решили построить небольшой домик на стабильном кластере в лесу, но как основную базу оставить подвал Кепа. Очень уж удобно он тут всё оборудовал. Ещё надо было выяснить интервал перезагрузки всех трёх кластеров. Из-за этого решили задержаться ещё на пару недель. Началась бурная деятельность по строительству и собиранию нужных в хозяйстве вещей. Нашли двенадцать внедорожников, семь тракторов и ещё кучу нужной в Светлом техники. Встал вопрос о переправке машин через Черноту. Леший, конечно, хороший силач, но и его силы не бесконечны. Лишних, посторонних людей привлекать, ох, как не хотелось. Из тупика помогла выйти детская непосредственность.

— А вы верёвками тяните, — сказала Лена, сидевшая в сторонке и вроде как не обращавшая внимание на разговоры взрослых, — можно сделать длинный трос и лебёдку, как на пароме. Тут цепляешь, там тянешь и всё. Только, где вот столько верёвки найти, — задумалась девочка, — а там долго по этой черноте идти? Сколько километров?

— Вот, видал, — ошарашенный Прапор кивнул не менее удивлённому Лешему, — а мы тут, толпа идиотов, битый час уже голову ломаем!

В итоге завертелась ещё одна стройка. Строили самый настоящий паром. На колёсах, с двумя движителями на зелёных кластерах, вместительностью сразу на четыре трактора. При перезагрузке конструкция легко снималась и перекатывалась в безопасное место. Дом в лесу уже подвели под крышу.

Умник вместе со своей новоиспечённой стаей, в которую вошёл и Павлик, подъели, практически, всех оставшихся пустышей. Наконец, перезагрузился кластер с коровами. Умнику стоило великого труда удержаться самому и удержать на месте свою, ещё туповатую стаю. Я очень боялся появления скреббера. Мы все боялись его появления.

Прапор пялился в бинокль уже битых три часа.

— Ты уверен, Док? Может, давай ещё денёк понаблюдаем, — говорил Прапор, рассматривая фермерскую территорию.

Леший лежал рядом.

— Ночью начнётся обращение, и завтра будет уже небезопасно. — ответил батька, сканируя Кирдовской приспособой округу.

— Вроде как, — ответил я. — По крайней мере, кроме людей и живности я больше никого не чувствую, — и снова включил свой эмонациональный сканер на приделе возможностей. Пользовался им я пока что коряво. Как говорил Батон — " Дури много, а опыта нэт".

Арман валялся неподалёку, подставив пузо солнышку, лениво пережёвывая травинку.

— Может, мутозавр вообще не придёт, — сказал он, жмурясь от яркого света, — может, он чисто мимоходом в тот раз завалился, пожрал и дальше побрёл своей дорогой.

Фома хмыкнув, развернулся в сторону Армана:

— Если ты случайно найдёшь склад с боеприпасами и военной техникой, выметешь всё оттуда подчистую, ты забудешь про этот склад и больше не вернёшься туда, так? — спросил, ухмыляясь, Фома. — Да ты будешь наведываться туда регулярно, как к себе домой! Возможно, даже приведёшь друзей… но не думаю, что эти существа такие добрые, как ты. Тут два варианта: либо наш клиент опаздывает к обеду, либо он затаился и наблюдает, так же как и мы, а Док его просто не видит. Мы же не знаем, как его сенсор на этих, — показал руками бабайку, — работает. Может, никак не работает. — Пожал он плечами, разводя руки в стороны.

Тут встрял Прапор:

— Мы за коровником наблюдаем, и он за коровником тоже наблюдает… Тогда получается, что ему не коровы нужны? — Прапор не отрывался от наблюдения за территорией, продолжал рассуждать, — что вы говорили, он всех элитников местных схарчил, и только один подранок ушёл, перепуганный до усрачки? А коровы были все сожраны? Нет? Ни на какие мысли вас это не наводит?

— Умника не пущу! — Тут же понял я, к чему клонит этот хренов стратег.

— А и не надо, — продолжал Прапор. — Я так понимаю, эта гадость питается вовсе не коровками, она питается элитниками и теми, кто старше спидера. В прошлую загрузку тут было полно крупняка и три элитника. А в итоге от них остались рожки да ножки.

Арман даже приподнялся, опершись на локоть, и выплюнул травинку.

— Что ты хочешь сказать, что он теперь несколько загрузок пропустит, выжидая новое поколение подросших мутантов? — спросил он, уставившись серьёзным взглядом на Прапора.

— Так точно, се-ер, — ответил тот, не поворачиваясь. — Поэтому не вижу смысла тянуть резину. Выводите иммунных, если таковые имеются, и можно кормить стаю.

— Я пойду с Доком. — Арман подтянулся ближе к лёжке наблюдения, протянув раскрытую ладонь к Лешему. Тот, сунул в неё свой бинокль и сказал:

— Тройкой идите, у Фомы язык хорошо подвешен. Эти свежаки не пуганы, брыкаться будут.

— Здорово, отец! Где тут у вас главный? — вежливо поинтересовался Фома, подойдя поближе к какому-то деду, подтягивающему подпруги замызганной лошадке.

Дед замер, удивлённо таращась на бойцов в камуфляже и при оружии.

— Война дед! Война! Давай скорее веди к начальству и собирай всех людей… — огляделся по сторонам, — да вот, хоть здесь. — Указал Фома на небольшой пустырь.

Дед, охнув, слегка присел, хлопнув ладонями себя по коленям, и быстро посеменил к двухэтажному пошарпаному зданию, попутно причитая и бормоча о том, что же это в мире-то творится. Мы топали следом. Я сильно нервничал. Подобная операция с населением на моём счету первая.

Начальству напели ту же версию о войне и о срочных сборах определённых лиц, имён которых мы не знаем, но имеются фото. Поэтому просим предоставить для осмотра весь персонал без исключения, даже женщин и детей, если таковые имеются.

Осмотр ничего не дал. К сожалению, все оказались с серой паутиной. Жаль…

Объявив, что нужных граждан не найдено, мы удалились, оставив всё и всех на попечение судьбы.

По пути я дал Умнику отмашку. Стая ринулась пировать. На душе стало очень мерзко и паскудно, я только скрипнул зубами и запинал свою совесть поглубже, заставив её заткнуться. Это не люди. Это уже не люди, твердил я себе в оправдание. Нет, не помогло. Хотелось напиться и забыться, но в походе этого делать нельзя. Пришлось терпеть.

Вернувшись в подвал, мы обнаружили сюрприз. Этот сюрприз сидел на руках у Тамары и наяривал кусок сала, капая слюнями на розовую кофточку.

Наша четвёрка замерла в дверях. Сзади послышался бас Лешего:

— Ну! Чего встали! И так не пролезть в эту кроличью нору, а они ещё тут… — Леший, наконец, пролез сквозь маленький, жутко ненавистный им дверной проём, и тоже встал столбом. — И откуда у нас это маленькое чудо? — спросил он, расплываясь в улыбке и протягивая здоровенный палец к животу ребёнка, — ути-и, какая прелесть, — легонько пощекотал он малышку. Та тут же цапнула его жирной ручонкой и попыталась затянуть в рот. — Э-э, у дядьки руки грязные. — Забрал он свой палец у недовольной малышки.

— И откуда дровишки? — Спросил Прапор, скептически рассматривая ребёнка, — Док, а ну-ка глянь, она иммунная?

Это я посмотрел тут же, как только увидел ребёнка.

— Ага. Ядрышко золотое. Удачно угадали. — Обрадовал я и всех остальных.

— Это не мы, — крикнул Аби откуда-то из-за стеллажа. — Это Умник принёс. Он стал фыркать в окошко и кидать камни, тёть Тамара вышла и вернулась вот с ней.