— Деньги? — не отставал Матвей.

— Я предлагал ей, но она не брала. — На щеках Андрея появились два ярких пятна, словно он стыдился своих слов.

Не говоря ни слова, Костя прошел мимо них и остановился у одного из стеллажей. Там, на полке, всегда лежала наличность для курьеров, заправщиков и некрупных взяток, требуемых по разным вопросам.

— Офигеть… — донесся до них его растерянный голос. — Ребята, у нее есть деньги. Немного, насколько я понимаю, но…

Он вернулся, протягивая еще один листок, где под каракулями и схемами Матвея почерком Алисы было выведено: «Костя, Матвей, спасибо вам огромное за все! Мне пришлось взять немного денег. Простите меня, что без спроса. Так получилось. Обнимаю вас.»

— И вот. — На его ладони лежали маленькие золотые сережки Алисы.

— Первый раз вижу женщину, которая платит за себя сама, — оторопело произнес Матвей. — Хотелось бы иметь возможность взглянуть на нее еще раз. Так, остался последний вопрос. Куда она могла уйти?

Андрей посмотрел в темное окно, в котором отражались комнатные лампы, и хрипло произнес:

— В Тимашаевск…

— Зачем? — нахмурился Матвей. — Какого хрена, Дюха? Ты что, не сказал ей, что все уже закрутилось?!

— Я посчитал, что еще рано…

— А теперь походу поздно…

— Нет! — крикнул Андрей и рванул к выходу.

— Коть, ты за рулем, — скомандовал Матвей, и братья кинулись вдогонку за Андреем.

Им с трудом удалось впихнуть Андрея в автомобиль, убедив, что так они все равно быстрее доберутся до метро. Высунув голову в окно, он вглядывался в прохожих, в надежде, что увидит Алису. Колокольниковы перешептывались, даже не пытаясь уговорить его успокоиться и перетерпеть. Шутки кончились, и это ясно читалось на их хмурых лицах.

— Я тут пробил расписание — есть ночной поезд до Краснодара, но он только через два часа. Так что, если она решила попасть на него, то сидит сейчас на вокзале, — осторожно отвлек Андрея Костя.

— Если билеты смогла купить, — возразил Матвей. — Лето!

— С проводником всегда можно договориться, — ляпнул Костя и тут же скривился, когда брат показал ему кулак. — За два часа мы ее найдем, не ссы, бро! А с какого вокзала?

— Черт… — сплюнул Матвей. — Туда же не только с Казанского идут поезда…

С заднего сидения раздался отчетливый стон. Андрей раскачивался из стороны в сторону, вцепившись в собственные волосы.

Когда они подъехали к метро, Костя остался в машине, а Андрей с Матвеем вбежали внутрь. Пытаясь сбивчиво объяснить, что им нужно, они пристали к дежурной, а та отправила их к старшему по станции.

— Чего вы от меня хотите? — Сдвинув рыжеватые брови, спросил их вызванный по внутренней связи мужчина. — Обращайтесь к полицейским.

— Ну, тут такое дело… — отодвинув плечом Андрея, понизил голос Матвей. — Нам нужно найти девушку… Она как бы…

— Террористка? — еще больше нахмурился дежурный.

— Господь с вами! Понимаете, дело личное! Я бы даже сказал, семейное… Она не в себе…

— Корона?! — брови мужчины поползли вверх.

— Типун вам… простите! Нет, она его… — Матвей покосился на осунувшегося Андрея. — Она его сестра! Не сдала экзамен и впала в депрессию. Как бы чего не вышло… Видите, парень совсем скис? Переживает. Дура она, конечно, малолетняя, но ведь сестра! Родители не переживут, вы же понимаете! Ваше беспокойство мы компенсируем. А в полицию обратишься, потом не отмоешься.

— Это да… — мужчина пожевал губами, а затем кивнул. — Ладно, поищем. Надеюсь, под поезд она не планирует кидаться? Было бы из-за чего! Вон у нас всегда вакансии есть. Экзамены… Дурища!

Матвей тяжело вздохнул, а Андрей скрипнул зубами.

Через полчаса они спустились по эскалатору, по пути набрав Костю:

— Двигай к Ленинградскому!

— А…

— И жди там! Мы на связи!

— Моть, спасибо тебе… — глухо сказал Андрей. — Без вас я бы…

— Без тебя, без тебя! Все ненужным сразу стало без тебя! — пропел Матвей вполне приличным тенором. — Вернём мы твою Джульетту!

— Если она сама этого захочет… — горько усмехнулся Андрей.

— Девушка, остановитесь!

Проездная карточка прилипла к ее ладони, когда Алиса несколько раз провезла ею по турникету, недоумевая, почему металлическая конструкция не желает ее пропускать. И лишь когда заметила, что кружок, вместо зеленого стал красным, осознала, что, вероятно, на карте закончились деньги. Мысль об этом промелькнула за одно мгновение, прежде чем за ее спиной опять настойчиво повторили:

— Девушка, я к вам обращаюсь!

Алиса бросила быстрый взгляд на стоявшую у кабинки дежурную и обернулась, надеясь, что требование относится не к ней. Однако люди проходили мимо, и вот уже чья-то рука тянулась к турникету, отпихивая ее в сторону, будто досадное недоразумение.

— Сюда подойдите!

Два полицейских стояли чуть в стороне, ближе к входным дверям, и Алису от них разделяло метров пять и редкие припозднившиеся пассажиры или провожающие с вокзала. Все хотели успеть до закрытия метро и поскорее казаться дома, заодно сэкономив на такси.

— Вы мне?… — испуганно переспросила Алиса и тут же добавила, стараясь придать голосу озабоченность: — Извините, я тороплюсь. Мне надо карточку новую… то есть, деньги на нее положить.

Один из мужчин-полицейских, молодой, не старше тридцати, поманил ее согнутым указательным пальцем, и от этого жеста Алису передернуло и внутри все свело от страха. Она взглянула на дежурную, ожидая поддержки, но та смотрела сквозь нее осоловевшими глазами и кривила рот, пытаясь сдержать зевок.

— А что случилось? — Алиса растянула губы в робкой улыбке. Получалось плохо, ей едва удавалось контролировать собственную челюсть, чтобы не стучать зубами.

— Документики ваши предъявите, — ощупывая ее сальным взглядом водянисто-голубых глаз, произнес мужчина.

Алиса несколько раз моргнула и облизала губы.

— Я дома оставила. Подругу провожала и вот…

Паспорт сейчас находился в кармане толстовки, но показывать его она, разумеется, не планировала. Разве что проводнику и то только в том случае, если он согласится посадить ее в поезд без билета. Все лучше, чем обнародовать свои данные через вокзальную кассу. А эта встреча, так некстати произошедшая в вестибюле метро, теперь путала все ее планы.

— По какому адресу прописаны?

— Пожалуйста, я ничего не сделала!..

Светлые мраморные стены и высокие потолки вестибюля, напоминавшие царские шатры, мгновенно сжались до размеров спичечного коробка, и стало трудно дышать. В голове тоненько зазвенело и, кажется, начисто отшибло память. Но даже если бы у нее получилось вспомнить название улицы и номер дома Андрея, она не смогла бы произнести их вслух. Горло пересохло, стало горячим и колючим, словно изнутри его хорошенько натерли наждачной бумагой. Ни закричать, ни заплакать, ни кинуться бежать — тело застыло и превратилось в кусок этого проклятого светлого мрамора.

— Пройдемте, гражданочка, — как сквозь вату донесся до нее голос полицейского.

Он не хватал ее за руки и не повышал голоса, просто стоял и смотрел. И пригвожденная его официальным видом и эти спокойным взглядом, будто бабочка к картонному листу, Алиса не смогла воспротивиться приказу, который каким-то образом пробил тягучий непрекращающийся комариный писк в ее голове.

Через минуту она уже шла между двумя мужчинами через вестибюль. Раскрылись высокие двери, и кожу на ее лице опалило потоком плотного ночного воздуха.

— Совершеннолетняя? — спросил ее второй мужчина, постарше и поприземистее. От него почему-то пахло нафталином, и Алиса задерживала дыхание, чтобы не расчихаться, когда волна запаха особенно ощутимо ударяла в нос.

— Да, — еле слышно ответила она, покосившись на его ноги.

Они свернули от метро и теперь шли по тротуару вдоль дороги. Горели фонари, мигали светофоры и ездили машины. Большой город продолжал жить в звуках и ночных красках, но Алиса никак не могла отделаться от ощущения, что находится внутри мыльного пузыря, отделяющего ее от остальных людей. И самое страшное, что ей никак не удавалось прорвать его тонкие на вид, радужные стенки.