— Знают, но молчат. И будут молчать дальше. Что толку говорить?

Ее вопрос застал его врасплох, как и ее взгляд. Он стал другим — глубоким и тяжелым, похожим на речной омут. Поверхность его была затянута болотной ряской, которая подрагивала от движения воды, и казалось, что нет под ней ничего страшного. Но стоило подойти ближе, как тебя начинало затягивать, и противиться этому было бессмысленно.

— Но с тобой-то ведь ничего подобного произойти не может? — спросил он. — Твой отец никогда не допустит, чтобы кто-то покусился на твою честь.

В лице Алисы опять что-то изменилось. Мимолетная тень, и губы ее сомкнулись в прямую линию, а подбородок поднялся выше.

— Мне кажется, мы говорим на разных языках. Глупо получилось, — едко заметила она.

— Глупо? — съязвил Андрей. — Ты залезла в багажник, чтобы что?

— Чтобы уехать отсюда! Неужели непонятно? — тряхнула она волосами.

И тут в его голове сложилась отчетливая картинка того, что происходит, и как ему следует поступить. Все оказалось так просто, что даже не верилось. В его руках сейчас находилась не девушка, а шкатулка с секретом. За привлекательной внешностью пряталась другая Алиса. Ее Страна Чудес носила гордое название Тимашаевска и была полна грязных тайн, за которыми ему пришлось бы лезть в узкую нору и рисковать собственной жизнью. А она предлагала ему все это даром. Разве можно было отказаться от этого подарка? Оставалось лишь подобрать ключик.

— Видишь ли, Алиса, я обещал твоему отцу, что поеду с ним завтра утром… то есть, сегодня, на комбинат, — озабоченно возразил Андрей.

— Если я вернусь, то уже не смогу выбраться, — с болью в голосе прошептала Алиса. — Вам проще. Я слышала, как Гантемиров звонил кому-то в Москву, спрашивал о вас. — Она опять перешла на вы, но сделала это неосознанно, задумчиво глядя в одну точку. — Поэтому вы можете перенести встречу или приехать потом. — Ее тело вдруг прошила нервная дрожь. — Говорю же, они не отстанут. Так что, если вы рассчитываете продолжать иметь с ними дело, то… Я понимаю, деньги значат очень много, но не могу предложить вам ничего взамен.

Андрей промолчал. У него были причины, чтобы согласиться, и в то же время, что-то внутри него отчаянно сопротивлялось этому. Потому что она стояла рядом, со сбившимися волосами, без грамма косметики, с этими острыми ключицами и хриплым голосом.

— У меня нет денег, чтобы я могла… И я никогда не работала.

От частого дыхания скулы ее порозовели.

— Допустим, я бы мог предложить тебе… — Андрей оборвал фразу, потому что слова встали комом в горле. В ее глазах он не видел того, что обычно наблюдал у тех, кто зарабатывал продажной любовью. Ему было бы проще, если бы он уловил хоть намек, но Алиса, эта чертова кукла, стояла и ждала от него того же, что и он.

Кто-то должен был сделать первый ход.

И, кажется, она готовилась вступить в игру, ожидая, когда он огласит правила.

Однако играя в подобные игры, Андрей всего лишь переставлял шахматные фигуры.

А с таким игроком, как Алиса, партия обещала быть волнующей, но, вероятнее всего, довольно примитивной. Поэтому ему очень захотелось добавить хоть немного приятного возбуждения и нервной щекотки, прежде чем смахнуть надоевшие фигуры с доски.

— Ты ставишь меня перед очень трудным выбором, Алиса, — глухо сказал Андрей и покачал головой. — Даже не знаю, смогу ли я возместить те потери, которые понесу, решив оказать тебе эту услугу. К тому же, возможно, ты и сама не представляешь, на что подписываешься.

Все это можно было отнести и к нему самому, но стоило ли зацикливаться на этом? По ходу пьесы все встанет на свои места. Главное, выдержать ритм и отыграть грандиозный финал.

Решение следовало принимать сию же минуту, а они так и продолжали стоять и смотреть друг на друга, будто в немом ожидании соизволения свыше. В их взглядах читалось недоверие, свойственное незнакомым людям, и в то же время Андрей отчетливо ощущал нарастающее внутри возбуждение и желание узнать Алису лучше. Похоже, и ей хотелось того же.

И это было неправильно.

Что чувствовала сама Алиса Бражникова, его не особо волновало. Но вот ее глаза, чуть приоткрытые губы и алеющие пятна на скулах говорили о многом. К своим 28 годам Андрей научился достаточно хорошо читать людей. Это являлось важной составляющей его образа жизни. И этому следовало постоянно учиться и совершенствоваться, чтобы не проколоться ни по-крупному, ни, тем более, в мелочах. Любой обман строится прежде всего на знании психологии и умении манипулировать.

Он молчал еще некоторое время, разглядывая стоявшую рядом девушку. Она сильно нервничала, бездумно впиваясь ногтями в собственное запястье. Вероятно, это причиняло ей довольно сильную боль, но она будто не замечала ее. Значит, выбранная ею цель значила для нее гораздо больше любых доводов разума и чувства самосохранения.

Алиса Бражникова, провинциальная «принцесса», выросшая в семье его врага, не должна была вызывать в нем абсолютно никаких положительных эмоций. Все, что он сейчас «переваривал» в себе, являлось лишь обычной мужской составляющей, животной стороной, которую тоже следовало держать в узде, как бы ни хотелось выпустить ее наружу.

Алиса была как раз в его вкусе, и это мешало. Невысокая, стройная и наверняка гибкая, судя по ее плавным движениям. К светлым, выгоревшим на солнце, а не полученным в парикмахерской локонам прилагались опушенные темными ресницами глаза. И именно они творили с его сознанием ужасные вещи, заставляя признавать очевидное — желание мести должно превалировать надо всеми остальными чувствами. Только тогда ничто не сможет помешать его планам. Ведь хуже всего, когда ты не владеешь собой и своими эмоциями. Именно тогда ты теряешь власть и над собой, и над своей жизнью.

Но все разговоры о том, что дети не отвечают за грехи родителей, Андрею хотелось задвинуть на задний план, потому что в этот момент он понимал — если бы он хотел отомстить именно Алисе, то отказал бы ей и выставил из номера. Это была бы отличная месть.

Ведь главное для нее, это убраться из города и избежать свадьбы с Карапетяном. Представить то, что с ней станет творить этот гориллоподобный человек, не составляло труда. Однако ни один мускул не дрогнул на лице Андрея, когда его фантазия услужливо подкинула ему картинки происходящего.

Он мог бы и дальше представлять себе, какой несчастной Алиса Бражникова станет, оказавшись в лапах Карапетяна. Но это бы не решило тех проблем, которые были связаны с ее отцом. Более того, усугубило бы их. Так что все, что происходило с ними сейчас, было действительно правильно.

Андрей нагнулся к виску девушки и вдохнул запах ее кожи.

— Сколько тебе лет, Алиса?

Ее глаза расширились, а тело напряглось.

— Через неделю исполнится восемнадцать, — очень тихо ответила она. — Я в школу позже на год пошла, потому что болела, — Алиса обхватила горло ладонью. — Совсем говорить не могла. И сейчас иногда голос пропадает, когда волнуюсь.

— Мне нравится твой голос. И нравится, когда ты волнуешься, — усмехнулся Андрей.

«А еще мне нравится, что ты ни хрена не понимаешь в том, что происходит…» — мелькнула в его голове противная мыслишка.

Однажды его отец как-то заметил, что в каждом живут два человека, которые бьют ногами третьего. Странная фраза, которую Андрей так и не смог понять до сих пор.

— Тебе придется во всем слушаться меня, — предупредил он Алису, с чем она тотчас согласилась, кивнув и сжав кулаки.

Ее готовность одновременно и позабавила, и разозлила его.

«Нет, нянчится я с тобой не собираюсь!» — решил он и сказал:

— Иди в комнату и ложись на кровать.

Взгляд Алисы мгновенно потемнел. Она отступила на шаг, но Андрей был неумолим.

— Или ты слушаешься меня, или мы расходимся.

За пару секунд на ее лице отобразились все «оттенки серого». И все же она сделала то, что он просил. Вышла из ванной и направилась в комнату. Оглядев кровать, села и обхватила себя руками.