— Меня зовут Андрей, — сдался он, испытывая при этом невероятное облегчение.

Алиса отняла ладони. Странная улыбка пробежала по ее губам.

— Я знала, что ты другой… не тот, кем хочешь казаться, — она говорила шепотом, но Андрей различал каждое слово. — Ты делаешь это не просто так, правда?

— Правда, — кивнул он.

— А я? — Алиса сделала шаг навстречу.

Теперь Андрею стало действительно не по себе. Он выдержал ее взгляд и, стараясь удержать волнение на привязи, ответил:

— Я не оставлю тебя здесь одну. Потом решим, что и как… — обтекаемо добавил он и посмотрел на часы. — Нам пора. Потому что…

— Я знаю, — кивнула Алиса и улыбнулась. — Когда он найдет нас, то обязательно убьет.

— Если найдет, — уточнил Андрей, содрогаясь от того, каким тоном она произнесла эти слова.

Разбираться со всем этим было некогда, поэтому он схватил сумку и закинул ее на плечо.

Не оборачиваясь, Андрей направился к дверям и не заметил, как Алиса прижала пальцы к своим губам. И взгляд ее при этом был особенный. Такой, который мог бы о многом рассказать Андрею, если бы он обернулся.

«Идиот! Придурок! Озабоченный опоссум!» — награждая себя разнообразными эпитетами, Андрей подошел к машине и увидел в стекле отражение Алисы, которая ни на шаг не отставала от него. Теперь он старался не смотреть на нее открыто, потому что осознавал, что только что переступил черту, позволил себе слабость и почти раскрыл перед этой девчонкой свои тайные желания.

Казалось бы, обычный поцелуй, который по сути и не значил ничего для него. Так, легкая разминка, чтобы не потерять навык и заставить Алису замолчать.

«Да ты, блядь, стратег!», — в очередной раз выругался он и едва не вырвал дверную ручку.

Самое дикое в этой ситуации было даже не то, что он сам чувствовал в этот момент, а то, что она ему ответила. Неумело, судорожно, робко ее язык мягко коснулся его языка, и все его тело прострелило жгучее неуемное желание. И вот это была реальная проблема. Ведь когда женщина настолько проникает в кровь и под кожу, когда от ее близости сносит крышу и немеют пальцы, жизнь мужчины оказывается на волоске. На этом ее чертовом волоске из копны светлых волос, от которых одуряюще пахнет чем-то нежным и сладким. Она сама и есть эта сладость. В ней хочется раствориться целиком и позволить себе быть уязвимым. А разве не так попадаются на удочку своих желаний?

Нет, только не я и только не с ней, думал Андрей, когда зашвыривал сумку и садился за руль.

Им удалось проскочить незамеченными мимо дежурного администратора. Перед ней в этот момент находилась семья с тремя разновозрастными детьми, младший из которых надрывался безудержным плачем, изгибаясь в руках матери, словно гуттаперчевый цирковой гимнаст. Двое других детей, пыхтя и покрикивая визгливыми голосами, сражались на палках-мечах за спинами родителей, грозя снести стеллажи со старыми потрепанными журналами и книгами. Бородатый худой отец семейства с лицом великомученика навис над стойкой, пытаясь договориться о дополнительной кровати в двухместный номер, словно заселялся в турецкий отель. Ему было необходимо поспать хотя бы пару часов, а матери принять душ, потому что ее грудь была обмусолена младенцем и залита грудным молоком.

«Все едут к морю, надеясь на то, что оно вылечит и наполнит новыми силами, не понимая, что вся эта дребедень, которая их мучает, создана их же руками», — мысленно отвлекал себя Андрей, пока Алиса садилась рядом. Он скользнул взглядом по ее пальцам, теребившим замок ремня безопасности, и не удержался, посмотрел на нее.

— Я хочу, чтобы ты поняла одну простую вещь, Алиса. Обратного пути не будет. Ты не должна была узнать того, что теперь знаешь.

— Поехали, Андрей, — ответила она и глубоко вздохнула. — Обратного пути не будет.

По ее бледному лицу пробежала тень. Алиса отвернулась к окну и сжала губы. Андрею показалось, что он видел, как блеснули слезы в ее глазах, но ничего не сказал. Что бы она в тот момент ни думала, ему было все равно. Он так решил, что все, что будет связано с Алисой Бражниковой вне тех вещей, которые его интересуют, будут ему безразличны. Только трезвый расчет и отсутствие эмоций. Только так!

От Андрея исходила такая волна, что Алиса поежилась и обхватила себя руками. Что-то изменилось в один миг, и объяснить этого она не могла как ни старалась. Собственно, она и до этого не представляла, чем все может закончиться. Правильнее было бы сказать, что ожидание развязки, будто шаровая молния, уже металось между ними, выбирая жертву. И как ни крути, а жертвой оказалась именно она, Алиса. Даже в самом невероятном сне ей вряд ли могло привидеться, что когда-нибудь она будет испытывать подобные чувства к мужчине.

Ее несло стремительно и неудержимо. Она была готова остаться, отдаться ему там же, в номере дорожного мотеля, потому что ничего не соображала, совершенно опьянев от его близости и поцелуя. Своего первого поцелуя. Сердце ее стукнуло два раза, а потом просто перестало биться. И тело стало легким, невесомым, будто с него сняли тяжелый груз. И она вдруг поняла, что начала жить. По-настоящему, полной жизнью.

Однако уже через несколько минут ей пришлось вернуться с небес на землю. Взгляд Андрея, до этого горящий и полный желания, потемнел, словно небо заволокло тучами. Его серые глаза, необычайно светлые на загорелом лице, теперь смотрели на нее холодно и отстраненно.

«Господи, что я сделала не так? — задала она себе вопрос, когда они стремительно выходили из мотеля. И тут же ответила на него: — Напридумывала не пойми чего! Дура! Ты вообще ничего про него не знаешь! Андрей… Может, у него этих имен еще с десяток! Очнись, возьми себя в руки!»

Он же практически угрожает, окатило ее холодной волной. Ты едешь неизвестно с кем неизвестно куда. И ко всему прочему практически предлагаешь ему себя! Как будто не знаешь, чем подобное поведение заканчивается! Вспомни о своей матери, в конце концов!

На глаза тут же навернулись слезы. Алиса отвернулась в надежде, что Андрей их не заметит. Сейчас она не могла себе позволить вызывать жалость, потому что слабость всегда заканчивается болью.

Ничего, главное, как-то зацепиться и придумать, как вытащить мать. Внутри болезненно стянуло от привычного тошнотворного страха. Что она наделала! Всю свою ненависть и злость отец выльет на мать и будет продолжать это делать снова и снова, пока…

— Андрей! — Алиса схватила его за руку так стремительно и крепко, что автомобиль резко повело в сторону и хорошенько тряхнуло.

— Ты чего? — вскинулся он, выпучив на нее глаза.

— Послушай, — хрипло заговорила она, трясясь с ног до головы. — Пожалуйста! Я все для тебя сделаю! Только помоги мне!

— Я же сказал, что довезу тебя, а потом ты…

— Пожалуйста, Андрей, — Алиса понизила голос, с трудом справляясь с охватившей ее черной яростью, — я хочу, чтобы ты помог мне убить его…

— Кого?… — переспросил он.

— Моего отца.

Андрей сжимал руль и смотрел на дорогу, время от времени перестраиваясь между идущими нескончаемой цепью фурами. Сердце его начинало колотиться каждый раз, когда в голове раздавался голос Алисы, вновь и вновь произносивший страшные слова. Теперь она молчала, сжавшись на сидении, и была вялой, будто сказав эту фразу, разом лишилась сил.

— Убить не так просто, как может показаться на первый взгляд, — наконец произнес он бесцветным голосом, стараясь не выдать своего истинного отношения.

Алиса не ответила и опустила голову. Золотистые волосы скрыли от него ее лицо.

— А убить собственного отца тем более, — кривовато усмехнулся он, оглушенный самим фактом подобной перспективы.

Память тут же подкинула недавнее дело трех сестер, которые расправились с тираном и насильником-отцом, и по спине Андрея пробежали мурашки. Следствие долгое время мотало из стороны в сторону, и поначалу многие не верили, что человек мог на протяжении нескольких лет издеваться над своими дочерьми.