Юля решила позвонить домой. И пусть обида всё так же пряталась в груди острой колючкой, Юля хотела знать, что там без неё происходит. Как бы она не обижалась, но у неё остались обязательства перед сыном и бабулями. Ивану она больше ничего не должна, с той самой минуты, когда он с размаха ударил её по лицу.

Она набрала номер домашнего телефона. Трубку взяла тётя Люда.

— Во, очнулась, — зло ответила тётя на приветствие. — Что, выгнал тебя твой мужик, прощение просить собралась?

— Позовите маму.

— Про мать вспомнила? Анна! Аннушка! Юлька звонит, будешь говорить? — прокричала тётя Люда. — Кивает, ага, ну на тебе твою маму, распутница.

Мама сразу начала плакать:

— Юля, как ты могла, Юля, как же так…

В груди защемило, Юля поняла, что сейчас тоже зарыдает. Собрав всё мужество, набрала полную грудь воздуха и перебила маму:

— Послушай меня, пожалуйста, — попросила она. — В комоде, в верхнем ящике, лежит моя банковская карта. Получу зарплату, положу на неё деньги, вы каждый месяц будете снимать. Пинкод я тебе на мобильный скину.

— Юля, ты когда приедешь? Завтра? Я с Иваном поговорю, ты его не бойся.

Кажется, мама её не слышала. Юля повторила про деньги ещё раз, медленно, чётко, внятно. Громко, так, чтобы и тётя Люда слышала, она, наверняка, приложила ухо к трубке, или включила звук на громкую связь, бывает у неё такое.

— Не знаю, но точно не скоро, — твёрдо сказала Юля.

— Немедленно возвращайся, слышишь? Хватит по мужикам путаться! — влезла в разговор тётя Люда. — Анна, что ты ноешь, скажи ей как мать. Прикажи! Юля, домой, я кому сказала!

Сегодня был долгий и насыщенный день, но до сих пор Юля не чувствовала усталости, а сейчас навалилось. Голова стала тяжёлой, в висках медленной тянучей волной наливалась боль. Не надо было звонить, положила бы деньги Татьяне, попросила передать, та бы не отказала.

— Мама, тётя Люда, вы меня услышали? Я пришлю вам денег, как только заработаю.

— Обойдёмся без твоих подачек, — заявила тётя Люда.

— Юля, ты от нас откупаешься, что ли? — голос мамы, из слёзно-печального, поменялся на обиженный. — Нате вам и не мешайте мне жить? Мы тут слегли с Людой, по квартире еле ползаем, а тебе и дела нет?

Она что-то ещё говорила, тётя Люда её перебивала и вставляла свои реплики. Юля прикрыла рукой трубку. Ей надо время, чтобы успокоиться. Они уверены, что Юля должна вернуться домой? Приехать, как побитая собака, поджав хвост и виновато заглядывая в глаза? Да в чём она виновата? В том, что только здесь узнала, что на свете бывает другая жизнь?

— Не забудьте в следующем месяце проверить карту, — сказала она и отключилась.

Следующий звонок был Татьяне.

— Ох ты, Юля! Ну даёшь, мать! Я чуть не рухнула, когда узнала! Давай, рассказывай, как ты устроилась. Богатый он? Дом большой? Машину тебе уже купил? А шубу? Или ты сразу яхту запросила, чего скромничать?

— Зачем мне летом шуба, Таня? У меня всё хорошо, у тебя как? Бабули не болеют, не знаешь?

— Чего с ними сделается, их палкой не перешибёшь. Молодые ещё тётки, больше ноют и притворяются, не переживай. Юль, ты молодец, я тобой прям горжусь. Смотри, не вздумай возвращаться, держи характер! Тянет, небось, домой, да?

— Нет, не тянет, — честно призналась Юля.

— Правильно! Нечего здесь делать. Тётя Люда твоя когда позвонила, я поверить не могла, что ты решилась. Не зря говорят: в тихом омуте черти водятся, пошла на свидание и даже мне ни словечка не сказала.

— Не ходила я на свидание!

Таня не дала продолжить:

— Я же не в осуждение я, наоборот, тобой восхищаюсь! Звони чаще, подруга, сейчас мне пора. Это ты у нас теперь миллионерша, а я на работе сижу, на жизнь зарабатываю.

Саше Юля звонить не стала, а о муже старалась вообще не вспоминать. Получалось не всегда, в голове застрял вопрос: почему? Иван и раньше её ревновал, мог позвонить с проверкой или долго выспрашивать, с кем она разговаривала по телефону. Мог распсиховаться и не пустить на посиделки с коллегами. Но никогда не поднимал на неё руку, самое большое — накричит, разозлится. Мирились они быстро — Юля подробно отчитывалась мужу, доказывала, что повода для ревности нет, и Иван успокаивался. В этот раз он не потрудился её выслушать, закидал упрёками, как будто ни в чём не сомневался и её измена — доказанный факт.

В воскресенье Дима обещал в офис не уезжать. Юля обрадовалась: они смогут провести вместе целый день. Она приготовит вкусный обед, всё то, что он любит, а потом и ужин. Красивый романтический ужин, со свечами, розами на высоких стеблях и приглушённым светом. Дима включит медленную музыку, они будут танцевать и обниматься.

— Юланя, я Катюшку урывками вижу, и то не каждый день. Давай её на выходной заберём от бабушки? — предложил Дима.

То есть романтика отменяется? Ну и ладно, успеют ещё, не последний у них вечер. Юля с удовольствием познакомится с Катей, но забирать-то её надо от Елены Яковлевны!

— Ты сам за ней поедешь, хорошо, без меня?

— Мама при ней ни слова не скажет, не волнуйся. Она считает, взрослые разногласия детям слышать ни к чему. Когда отец был жив, они при нас с братом никогда не ссорились. Дождутся, пока мы спать пойдём, закроются на кухне и шипят друг на друга, как змеи, — засмеялся Дима.

— Почему шипят?

— Так мы же не дураки, могли подслушать! Вот они и говорили тихо, для конспирации. Ладно, тогда я заберу Катю, и мы за тобой заедем.

Пятилетняя Катя оказалась совсем не похожа на своего отца: светленькая, голубоглазая, наверное, на маму похожа. Зато характер, как заметил Дима, был его. В детстве с него тоже нельзя было спускать глаз. Из программы, предложенной Димой, Катя выбрала аквапарк.

— Дим, у меня купальника нет.

— Купим по дороге.

В магазине Юля взяла первый подошедший ей по размеру купальник. Обычный, скромный и недорогой. Юле он понравился и она не стала больше ничего примерять.

— Юля, ты как метеор: зашла в отдел и вышла, — засмеялся Дима. — Так в аквапарк хочется, давно не была?

— Никогда не была, — призналась она.

— Ура! — обрадовалась Катя. — Я тебе буду всё показывать, а ты меня на ватрушке катать, хорошо?

Юля согласилась. В аквапарке ей сразу всё понравилось: «весёлая речка», по которой можно было плыть на ватрушке, то и дело попадая в маленький искусственный водоворот, шум воды, жемчужные брызги водопадов, весёлые крики и атмосфера праздника, как в детстве. Юля поднялась вместе с Димой и Катей на горку и остановилась: стало страшно. Глупо бояться обычного развлечения, с горки, с воплями и визгами, скатывались дети и взрослые, но Юле было не по себе.

— Боишься, да? — догадалась Катя. — Не бойся, я с тобой поеду, будем вместе кричать.

Кричали они от души. Катюшке вопли явно доставляли не меньшее удовольствие, чем сам процесс, орать она начала в самом начале. Когда их выкинуло в бассейн, Юля от нежданности нахлебалась воды, судорожно вынырнула, разыскивая глазами ребёнка. Катю уже выхватил из воды Дима.

— Теперь на ту! — пальцем показала девочка. — А потом на синюю! И на зелёную тоже хочу!

После горок решили поплавать в бассейне. Дима с телефоном устроился на топчане, Юля с Катей играли в рыбок.

— Я маленькая рыбка, а ты большая, ты меня догоняй. А потом наоборот — я буду тебя догонять, — на ходу придумывала Катя условия игры.

— Ты меня догонишь и я тебя съем, ты же маленькая, — засмеялась Юля.

— Я маленькая, но ядовитая!

Дима подошёл к бортику, махнул им, чтобы подплыли.

— Девочки, мне очень жаль, но нам пора ехать, мне срочно надо в офис.

— Ааааа! — Катя сразу заплакала. — Ты обещал! Ты сказал!

Юля обняла девочку, прижала к себе:

— Дим, можно мы тебя здесь подождём? Сделаешь свою работу и приедешь к нам.

Он вздохнул, отрицательно покачал головой:

— Быстро не получится. Извини, неожиданно всё произошло, сейчас без моего присутствия не обойтись.

— Я не хочу домой! Не хочу! Не хочу! Не поеду! Я хочу быть рыбкой! — кричала Катя и била по воде руками.