Они неторопливо шли по аллее, говорили о городе, о погоде, о лете, о детях. С Димой было легко общаться, он оказался хорошим рассказчиком и внимательным слушателем. Мимо пробежала девочка в нарядном, белом в синий горошек, платье. За ней, переваливаясь, как уточка, с боку на бок, семенила то ли бабушка, то ли няня, уговаривала не бегать и грозила всё рассказать матери.

— Лет пять, как моя Катя, — заметил Дима, с улыбкой наблюдая за девочкой.

— Она на тебя похожа?

Дима улыбнулся:

— И да и нет. С неё тоже глаз нельзя спускать. Знаешь, она в прошлом году мне с телефона чуть акции не купила, какой-то непонятной компании. Сам виноват, не надо было давать. Играла-играла, тыкала своим маленьким пальцем по экрану и оказалась на бирже. Катя очень общительная девочка, а уж болтушка! Любит, когда мы с ней придумываем разные истории, мультики любит, как все дети.

— Я тоже люблю мультики, — сказала Юля. — Особенно про принцесс и про животных. Саша маленьким обожал всё ломать. Что в руки попало, считай уже нет. Я по всем знакомым собирала испорченные телефоны, будильники, кофемолки, чтобы ему было чем заняться. Потом прошло, перерос.

— О! Раз ты любишь мультфильмы, я сейчас расскажу тебе замечательный мультик! Слушай внимательно.

— Расскажу или покажу?

— Всё в комплексе, — пообещал Дима. — Жила была принцесса, звали её Юля. Юль, ну что ты стоишь, ты принцесса или нет? Делай загадочное лицо.

— Ты меня потом дракону не скормишь? — спросила она.

— Это как получится, хочешь мультик или нет?

— Хочу.

Юля оглянулась по сторонам — они свернули с аллеи на боковую дорожку, поблизости никого не было, задрала вверх подбородок, сложила губки бантиком и округлила глаза.

— Похожа на принцессу? — спросила она.

— Очень, принцесса так на себя не похожа, — похвалил Дима. — Принцесса Юля была очень красивая, она умела летать и любила петь. Однажды случилась беда — принцесса Юля потеряла свои крылья.

— Ничего, что мне медведь на ухо наступил? Кстати, с крыльями тоже засада, — веселилась Юля.

Она похлопала себя по бокам, показывая, что ей чего-то не хватает, прижала ладонь к горлу.

— Значит, она ещё и голос потеряла, — добавил Дима. — Принцесса Юля сначала долго плакала, но потом подумала и поняла — если она потеряла, значит, кто-нибудь их нашёл?

Они вышли на людное место, Юля сразу перестала изображать принцессу и сделала серьёзное лицо.

— Что случилось? Тебе разонравился мультфильм? — спросил Дима.

— Не могу же я на людях гримасничать, что они обо мне подумают?

— Ты уверена, что тебе есть до этого дела? Смотри, видишь двух женщин? Тебя волнует, что они о тебе думают?

— Вообще-то нет. Я их вижу первый и последний раз. Но, Дима, если бы мы жили в одном доме, меня бы волновало.

— Почему? Они твои работодатели? От их мнения зависит твоя жизнь? Твои успехи? Здоровье? Если они сейчас думают, что ты глупая и вздорная, что для тебя изменится? Если, что ты умная и самостоятельная, тогда что?

По дорожкам прогуливались люди, бегали дети. Двое мальчишек, наверное, близнецы, ехали на одинаковых трёхколёсный велосипедах и отчаянно сигналили, требуя уступить дорогу. Юля и Дима отошли в сторону, пропуская лихих гонщиков.

Юля задумалась. Она с детства привыкла заботиться о постороннем мнении, но ведь Дима прав. Какое дело ей до этих женщин? А женщинам до неё? Если она сейчас попрыгает мимо них на одной ноге, что произойдёт? Ровным счётом ничего.

— Юля, ты чего притихла?

— Мне очень хочется найти свои крылья, — улыбнулась она.

— Найдёшь, я тебе помогу, — прошептал Дима, глядя ей в глаза.

Юля смутилась, отвела взгляд:

— Смотри, кафе! Зайдём? Я хочу пить, — сказала она, только для того, чтобы Дима не смотрел так пронзительно ласково, как в пучину, затягивая Юлю взглядом.

Вечер был тихий, безветренный. После парка они поехали на речку. Лодочная станция вот-вот должна была закрыться, но Дима договорился со сторожем и взял лодку. Он грёб, Таня сидела на носу и наблюдала, как нос лодки завораживающе рассекает воду. Ровная гладь делилась на две части, расступалась, маленькие волны ловили последние лучи закатного солнца, загадочно блестели и сливались в одну ровную тёмную полосу.

— Юля, ты решилась? Извини, что тороплю, но важные решения иногда надо принимать быстро, как в твоём случае. Обстоятельства могут измениться, желаемое перенестись на неотделенный срок, да много чего.

— Давай больше не будем об этом говорить? Дима, я тебе очень благодарна, правда, очень. За сегодняшний вечер, за то, что хотел помочь. Но я не поеду.

— Почему?

— Дима, я не могу оставить близких, я говорила. Я им нужна, а они нужны мне, что тут непонятного? Если бы я на месяц уехала, лечиться, например, или в отпуск, ещё куда не шло…

— Кстати, куда ты ездишь в отпуск? — перебил Дима.

Никуда. Нет у неё отпусков, сто лет не было и ещё сто лет не будет. Моря она, наверное, никогда не увидит, ну и ладно. Живут люди без моря и она проживёт, очень даже прекрасно. Зато у неё семья есть, самая ценная жизненная составляющая. Юля желела Таню, как плохо и тяжело жить, когда ты никому не нужен, никто в тебе не нуждается, Юля бы не смогла.

— Тебе нельзя сидеть сложа руки, надо искать свои крылья, — сказал Дима. — Я помогу.

— Нельзя найти то, чего нет, — грустно ответила она. — Никто не найдёт, ни ты, ни я.

— Юля, ты меня мало знаешь, я ужасно нудный и настойчивый. Если что-то втемяшу себе в голову, не отступлю. А сейчас я втемяшил тебя, — обезоруживающе улыбнулся Дима. — Поэтому буду убеждать, пока не согласишься. Юля, ты должна поехать со мной.

— В качестве кого? — Юля решила не ходить кругами, спросить прямо. — Ты женат, хочешь привезти с собой любовницу?

— Я условно женат, — усмехнулся Дима. — Хорошо, что ты спросила, давно пора было выяснить этот момент.

— Что же сам не начал выяснять?

— Я не знал, с чего начать. Боялся, что ты не поверишь, скажешь, мол, вдали от дома все мужчины холостые.

— Ты холостой? Нет. Тогда о чём разговор?

— Официально у нас законный брак, неофициально — после рождения Кати мы практически чужие люди. Живём в одном доме, но в разных половинах, спим, конечно, в разных спальнях. Ольгу всё устраивает, меня тоже. Она ведёт тот образ жизни, который ей нравится, ездит по друзьям и салонам, отдыхает с подругами…

— И друзьями? — перебила Юля.

— Возможно. Во всяком случае внешне у нас вполне благополучная семья, всех это устраивает. Понимаешь, мы оба накосячили: я влюбился, как мальчишка, она хотела замуж. Когда поняли, что не совпадаем во всём, было уже поздно.

— Катя с ней живёт?

— Катя живёт со мной, но большую часть времени проводит с моей мамой. Ольга устаёт от ребёнка. Нервничает, злится, девочка её раздражает.

— Зачем рожала? — поразилась Юля.

Если бы у неё был ребёнок, она бы его не отпускала от себя ни на минуту.

— Ольга не хотела, я настоял. Кажется, я уже говорил, что от первого брака детей у меня нет, хотел сына или дочь, всё равно. Я познакомлю тебя с Катей, уверен, вы друг другу понравитесь.

— Дима, о чём ты? Как мы объясним твоей дочери, что рядом с папой теперь чужая тётя? Я что, буду жить на твоей половине дома? Представить страшно.

— Это не вопрос, не волнуйся, я решу.

— Я замужем. Ты хочешь, чтобы я ушла от мужа?

— Да. Брось его, он тебя не любит. Я не знаю твоего мужа, но знаю тебя, этого достаточно.

— Насквозь видишь? — грустно уточнила Юля.

— Я аналитик и, замечу без ложной скромности, неплохой. Раз говорю, значит уверен.

Что же ты, аналитик, так с женой-то оплошал? Связал свою жизнь с женщиной, которая не хочет от тебя детей. Теперь решил увезти чужую, и не знаешь самого главного — детей от неё у тебя не будет. Если бы Юля могла рожать, у них с Иваном были бы и сын ещё, и доченька.

— Разворачивайся, Дима. Домой пора, совсем стемнело.