— Я… аллергик?

— Ты это у меня спрашиваешь? — хмурится мужчина.

— В смысле, мне только парацетамол можно из жаропонижающих, к тому же еще рано температуру сбивать. Возьми его, пожалуйста. И просто какие-нибудь витамины.

— Ладно. А ты пока померь температуру, — строго произносит Марк и выходит. Вскоре хлопает дверь. Фу-у-уф.

Быстро лезу в Гугл, угадала я с препаратами или нет. Угадала. Если Марк последует прямым указаниям, мне повезет.

Он возвращается через минут пятнадцать, не только с лекарствами, но и с целым пакетом фруктов. Как истинный добытчик, мужчина приносит все в комнату и выкладывает передо мной: апельсины, шоколад двух видов и клубника.

— Спасибо, — смущенно говорю, рассматривая богатство.

— Что там с температурой? — с самым серьезным видом интересуется Марк. Отдаю градусник. Гайдман довольно хмыкает. — Нету. Отлично. Тогда начнешь с фруктов.

Марк

— Не понимаю, мне все это мерещится? Что с тобой опять приключилось? — хмурится Ника. Она выглядела такой милой и беззащитной, когда увидел ее. Сидит, носом шмыгает. Наверное, поэтому и в квартиру не пустила, что убиралась. В ее-то состоянии!

— Я был в Карелии, где проводил лето в детстве, — решаю сказать правду, но не полностью. Некоторыми подробности своей жизни я не готов делиться, никогда и не с кем. А такие вещи рассказать можно. Тем более я открыл в себе нечто новое.

Когда получил смс, тут же позвонил Николь. Она не взяла трубку. Отдал короткие команды парням узнать о владельце номера и припустился в Питер. Только на пол пути понял, что мчусь не просто обратно, а к НЕЙ. Мы в ответственности за тех, кого приручили? Или это возврат в былое? В любом случае, пока она болеет, я буду о ней заботиться.

— Часто там бывал? — интересуется Ника. В ее голосе сквозит участие.

— Не очень. Но это были хорошие дни, — произношу задумчиво. Ника чуть подается вперед. — Там познакомился с Вадимом и Сашей, его братом.

При этих словах Ника напрягается. Беру ее за руку. Она не отнимает, а я как-то впервые понимаю, какие нежные у нее ладони, какие маленькие.

— Ты уже знакома с ними? — спрашиваю. Я знаю, что да. Ника кивает. — Знаешь, каждый из парней внес свой вклад в мою жизнь. С Родионовыми я впервые узнал, что такое настоящая счастливая семья. Глеб с детства был моим лучшим другом. А Денис уговорил отца вложиться в мой проект. Они были со мной, как я дошел до дна. Они же поднялись со мной до вершин. Так неужели вершины губительнее дна? Похоже, что да.

Ника

Марк впервые говорит со мной откровенно, впервые приоткрыл занавес своей жизни, о которой, к своему стыду, я знаю так мало. Сейчас я понимаю его боль, хотя не знаю подобных предательств. Чувствую, что его прошлое скрывает что-то страшное, но буду ждать до тех пор, пока он откроется.

Такое ощущение, что мы оба не знаем, что испытываем друг ко другу. Нас штормит. Сейчас, когда Марк совсем близко, я чувствую себя защищенной. Странно. Я думала, что сама могу себя защитить.

— Вадим показался мне холодным и отстраненным, — стараюсь как можно мягче описать первое впечатление об этом грубияне.

— Он всегда такой на первый взгляд. А вот для друзей он открывается совсем с другой стороны.

— Как вы общались после того, как ты перестал ездить на лето?

— Встретились случайно на одном мероприятии. Я был там с Дэном и его отцом, а Вадим вел репортаж. Друга детства не узнать нереально, пусть мы оба изменились. Слушай, нам на тот момент лет девятнадцать было. Я познакомились парней с Денисом. Ну и каждый пошел по своему пути.

— Получается, Денис — единственный среди вас, кто безбедно провел детство? — участливо спрашиваю. Марк тепло улыбается, даже морщинки вокруг глаз чуть разглаживаются. Он все еще держит меня за руку, но я не хочу отпускать свою.

— Не совсем, но по сравнению с нами — скорее да. Его растили бабушка с дедушкой, а отец лишь занимался спонсорством их жизни. Лишь когда увидел в сыне перспективу, занялся его обучением и начал давать личные деньги.

— Звучит ужасно! Я своего отца не знала. Нас с Ликой воспитывала мама.

— Кстати, как она? Лекарство приехало?

— Да, и уже не одна доза. Спасибо, Марк. Я виделась с ними утром. Сестра стабильно, а для нас это уже прогресс.

— Я не думаю, что видеться с ними, пока висит угроза, это хорошая идея, — вдруг серьезно говорит Марк. — Не забывай, что мой убийца на свободе. Если ему нужна фирма, он может пойти и на шантаж.

— Я совсем об этом не подумала! — восклицаю, только представив эту картину. Как я не учла это? Глупая. Марк чуть сильнее сжимает мою руку, возвращая к реальности.

— Не волнуйся, я позабочусь о вас.

В понедельник чувствую себя разбитой, поэтому пишу Эду, что сегодня буду работать из дома, поэтому по всем вопросам пусть звонит.

— Не переживайте, Николь Александровна, мы как-нибудь справимся, — с плохо сдерживаемым сарказмом говорит помощник, а на заднем фоне слышу веселое щебетание Леночки. Ой, ну да, теперь они точно не пропадут.

Отключаюсь и поворачиваюсь к Марку.

— Я только один день дома посижу, — хлюпая носом, важно сообщаю. Гайдман же улыбается во все тридцать два.

— Сиди дома, женушка. Без тебя как-то справлялись.

— На днях будет выпуск новогодней коллекции, — продолжаю спорить и стараюсь собрать мозги в кучку. Насморк так сильно атаковал меня, что мозг превратился в желе.

— Я все контролирую.

Откидываюсь на подушки со стоном. Это блин, аргумент.

— У меня есть план, — заговорщицки произносит Марк, заставляя снова выглянуть из-под одеяла.

— Говори или молчи вовек! — шутливо говорю и громко чихаю. Мужчина смеется.

— Я и не думал, что жить с женщиной так интересно, — вырывается у него. Сразу хмурится, будто сказал лишнего.

— Ты никогда ни с кем не жил? Даже с Инной?

— Ой, ты слышала эти сплетни? — Марк морщится. — Ходили пару раз на свидания. Я вроде говорил, что у меня в доме односпальная кровать.

— Почему?

— Потому что.

— Так какой план? — перевожу тему, заметив напряжение.

— Предлагаю посмотреть две части «Один дома»!

— Согласна. Только…

— Что?

— Когда мы дома смотрели новогодние фильмы, то ели чипсы с солью и запивали детским шампанским.

Марк смотрит удивленно.

— Может, лучше взрослое? Ты вроде как выросла.

— Не-е-ет! — игриво отнекиваюсь, а сама с ужасом представляю влияние алкоголя на маленького человечка внутри. — Только детское.

— Ладно, пусть будет детское. Момент.

Марк быстро набирает чей-то номер, прикладывает телефон к уху.

— Гном, привет. Нам нужны чипсы и детское шампанское. Да, я серьезно. Да, немедленно! — рыкнул он.

Заказ прибывает ровно через пятнадцать минут, пока Марк настраивал телевизор. Недовольный Гном приносит все сразу в комнату и недовольно хмыкает, увидев наше лежбище. Если при всем этом Гайдман похож на Деда Мороза, который исполняет мои желания, то охранники выступают в роли оленей.

— Останешься? — сонно спрашиваю, когда вторая часть фильма подходит к концу. Я уже прилегла на твердое плечо Марка, и это оказалось так удобно, что я не готова выпускать свою подушку так легко.

— Угу.

Вторник пролетает без происшествий, разве что Марк привозит мне огромную коробку конфет. Мы с малышом безумно счастливы. Но в этот раз Гайдман не остается на ночь. «Дела», — коротко бросил он.

Все еще не решаюсь сходить в клинику. Приходится тайком читать форумы для беременных. Только после этого одолевает жуткий приступ паники, и я всячески стараюсь не заглядывать в телефон до самого вечера. Странный незнакомец не объявлялся, поэтому не понимаю, нужно ли что-то говорить Марку или нет. Наверное, у него и так дел по горло.

По настоянию Марка в среду тоже не иду на работу, несмотря на гораздо лучшее самочувствие. Зато мой скучный день, проведенный за изучением ювелирного рынка, разбавил звонок сестры.