– Конечно, конечно! – поспешила ответить хозяйка, перебирая склянки в одном из шкафов. – Засим ко мне часто приходят, болезнь отвести или порчу какую, и каждому бабушка поможет.

Выудив наконец заветный пузырек, пожилая женщина поспешила к ламии. За каждым ее жестом пристально следила эльфийка. Ее ноздри шумно втянули воздух стоило пробке покинуть бутылочное горлышко. Но судя по тому, что голова старухи в ту же секунду не была отделена от туловища, травить та нашу подругу не собиралась – по крайней мере, пока. Открыв рот нашей хвостатой спутнице, она осторожно влила туда содержимое флакона.

Закончив с ламией, пожилая женщина заспешила к печи. Я же чувствуя навалившуюся усталость, опустился в свободное кресло. Ноги буквально возблагодарили меня.

– Как звать-то тебя, добрая женщина? – устало осведомился я.

– Звать-то? – Старушка, казалось, на миг замешкалась, оборачиваясь на мой голос. – Софией все зовут и вы зовите.

Я устало улыбнулся.

Здоровенный горшок с дымящимся варевом покинул жерло печи на длинном ухвате, перекочевывая на стол.

– Вот и ужин поспел, – с широченной улыбкой изрекла бабушка София. – Давайте скорее к столу.

Дважды звать нас не пришлось.

Никогда бы не подумал, что простая похлебка может быть настолько вкусной. Я конечно мало что помнил, но почему-то мне казалось, что ничего вкуснее я в жизни еще не пробовал. Это, кстати, несколько настораживало – одинокая старуха, живущая в одиночестве. С другой стороны многие знахарки, колдуньи и даже шаманы – порой предпочитали селиться подальше от городов и сел, ну или в крайнем случае где-нибудь на отшибе.

После вкусного ужина нам был предложен не менее вкусный отвар на травах. Напиток обладал приятным вкусом и ароматом, а также каким-то расслабляюще-успокаивающим эффектом. Мысли в голове постепенно замедляли свой ход, мышцы наливались свинцом, веки тяжелели. Накопившаяся за день усталость постепенно брала свое. Я сам не заметил, как не вставая из-за стола, провалился в небытие.

***

Усталым взором эльфийка окинула вырубившегося прямо за столом зеленокожего здоровяка.

– Вкусный чай, – сделав последний глоток, устало пробормотала эльфийка. – Что за травы ты использовала?

– Семейный секрет, – улыбнулась старушка, заговорщически подмигивая и принимаясь убирать посуду со стола. – Ложилась бы ты спать, внученька, утро вечера мудренее...

– Да нет, карга, – устало вздохнув, произнесла эльфийка, поднимаясь из-за стола. – Меня твои зелья не усыпят. – Остроухая улыбнулась, обнажая стройные ряды острых зубов. Клинки на поясе выпорхнули из ножен, лезвия-тут же объяло пламя.

Старуха замерла, жуткая гримаса злобы исказила лицо. Однако, увидев уже приближающуюся с мечами в руках Лару, попятилась:

– Но это же невозможно, – проблески страха заиграли в ее глазах. – Ты же эльф!

– Все верно, – кивнула эльфийка, улыбаясь шире и демонстрируя длинные клыки. – Вот только я единственная представительница своего вида в этом мире. И ты не первая, кто допускает подобную ошибку и, искренне надеюсь, далеко не последняя.

Старуха сделала последний шаг, упираясь спиной в стену. Посох стоявший у противоположной стены, мгновенно оказался у нее в руках. Внешность миловидный старушки сменилась на почти лысое сгорбленное существо, серую кожу которого покрывали многочисленные наросты и бородавки. Желтые глаза излучали свечение, жуткий оскал демонстрировал полный рот острых – кинжалоподобных зубов.

Зубастая пасть раскрылась, но прежде чем уста карги успели извергнуть первое слово, эльфийка бросилась вперед, мгновенно оказываясь рядом. Взмах коротких мечей был столь стремителен, что чудовище не успело даже дернуться.

Светящиеся глаза моргнули и в следующий миг голова старухи с глухим стуком упала на пол, откатываясь к печке. Острая вонь от опаленной плоти монстра резанула ноздри.

– «Как не эстетично» – Лара поморщилась. Вздохнув, она нагнулась и, взвалив на плечо труп карги, потащила его к выходу.

Высокие стены Киева возвышались вдали, демонстрируя свое величие нам, и каждому спешащему по своим делам путнику. Город защищают не только высокие стены, крутые холмы, на которых он стоит, тоже представляют собой препятствие.

Пришпоривая своего коня, пускаю того вперед, Твердеслав верхом следует за мной, еще две сотни воинов сопровождают нас. Остальные выжидают в тени границы леса.

Оружие наше убрано, двигаемся мы неспешно, демонстрируя отнюдь не грозные намерения. Приблизившись на достаточное расстояние я внимательно осматриваю возвышающиеся укрепления. Дружинников на стенах и правда почти не было, но броситься на такие в атаку, все равно было бы чистым самоубийством.

– Видишь, хан, – кивнул воевода в сторону городских ворот. – Дружины нет. Все тихо.

– Слишком тихо, – ухмыляясь, хлопаю своего друга по плечу. Твердеслав мне, конечно, почти родственник, но все же чужак. Какая-то часть меня не могла доверять ему до конца, хотя киевский воевода определенно вызывал у меня уважение и симпатию.

– Госта, – махнув рукой подзываю одного из своих верных десятников: – возьми людей и скачите к вратам, проверим слова воеводы!

– Слушаюсь, великий хан! – Всадник громко свистнул, пришпоривая коня. Отряд из четырех десятков всадников со свистом и улюлюканьем понесся к вратам Киева – «Совсем неподозрительно...» – покачивая головой, вздыхаю я.

Твердеслав ничего не сказав, хмыкнул в сторону, а я позволил себе улыбку – скорее всего русич не обманывал, но береженых и боги берегут.

Спиной я буквально чувствовал, как притаившиеся в тени леса воины, изнывали от нетерпения – «Ничего, потерпите еще немного» – мысленно обращаясь к своим людям, я на самом деле пытаюсь унять собственный мандраж.

Когда всадники достигли врат города, между ними и стражами завязывается диалог. Кажется, что последние даже поддаются на уговоры и хитрость, задуманная мной и моим «другом», должна вот-вот дать свои плоды.

– Отворяйте воеводе Твердеславу! – подгоняет не слишком расторопных киевлян Госта.

– Как сам покажется, так и отворим! – кричит в ответ со стены дружинник, останавливая своего сослуживца.

«Вот дерьмо!» – успеваю выругаться я, прежде чем клинок киевского воеводы обрушивается на мою голову.

Короткая вспышка острой боли пронзает тело. Последнее, что я успеваю увидеть, прежде чем свет меркнет в моих глазах, это десяток стрел впивающихся в тело моего убийцы – «Твердеслав – проклятый ты предатель!»

***

Пробуждение было не самым легким и приятным: глаза с трудом открывались, руки и ноги отказывались повиноваться. Но осознание того, что смерть моя была всего-лишь сном, заставляло почувствовать облегчение.

– Что произошло? – хриплым голосом спросил я, пытаясь осмотреться. Речь давалась трудом, но сама голова, в отличие от остального тела, все же немного меня слушалась.

– Не дергайся, тебя еще долго не отпустит, – прозвучал голос Лары откуда-то слева. Сделав усилие, я повернул голову. Эльфийка сидела в кресле, безучастно взирая на меня. – Старуха оказалась не так проста, – ее губы тронула ухмылка.

– В смысле? – не понял я.

– Каргой она оказалась, – пояснила эльфийка. – Планировала пустить всех нас на ингридиенты к зельям или еще чего поинтересней. Успей она провернуть все задуманное – ты бы не проснулся.

– А ты...?

– Я – дроу! – Грозно произнесла Лара, обрывая меня. – Подобные фокусы на меня не действуют. Поэтому, когда ты вырубился, пришлось порешить старую.

– А Ка’риш? – беспокойство за нашу хвостатую «подругу» мгновенно заняло все мои мысли.

– Еще спит, не переживай, – успокоила меня эльфийка, почувствовав волнение в моем голосе. Тень улыбки скользнула по ее лицу: – Цвет лица в норме, дышит глубоко и ровно – скоро очухается.

– Спасибо, – я попытался выдавить из себя улыбку, одновременно с облегчением переводя дыхание.