— То есть раскол? — понял я. — Как тогда они планируют воевать со светлыми?

— О, они сметут нас, можешь не сомневаться. В одиночку мы не выстоим. Все это прекрасно понимают. Но у нас весь кодекс построен на непримиримости и фанатизме. В отличии от других фракций, явка будет почти стопроцентной. Отдать жизнь в борьбе с пустотой — смысл жизни адепта Тиши. И этот военный триумвират из трёх древних фанатиков будет стоять в первых рядах, подавая пример остальным. Другое дело, что это бессмысленное самоубийство.

— Становится интересно, что же в том вороне, что пришёл Сатоке.

Эдельвейс усмехнулся:

— Ветвь Покоя уходит в изоляцию. Всем приказано в принудительной форме явиться домой, но не в столицу, а в свои именные владения, и приготовить их к обороне. Больше никаких приказов, пока совет архиепископов выберет нового кардинала. Но в отличии от нас, это религиозная организация, а не боевой орден. Они будут тянуть время до последнего, пока судьба не вынудит их остаться с сильнейшими.

— Слушай, а в чём у вас вообще вражда? Что за история с расколом?

— А… сразу видно, что ты не из наших, — Эдельвейс наконец обернулся ко мне и чуть улыбнулся. — Не смотри так. Само собой, я рассказываю тебе это всё не просто так.

— Дай угадаю, ты хочешь присоединиться к нам?

— Позволь сперва отвечу на твой вопрос. Было у богини Смерти три дочери. Покой, Тишина и Забвение. Но младшая, увы, родилась с изъяном. По легендам, сердце её было черно и не способно любить. А говоря проще, богиня родилась психопатом, который связался с тем, что сейчас известно, как мёртвая магия. Она же Пустота. Пустота души, если точнее. Материя, противоположная тому, из чего состоит дух… впрочем, я углубился в догматы, прости.

Я чуть усмехнулся. Кот будто стеснялся прорывающейся в такие моменты фанатичности. Всё же он мне пересказывал сейчас буквально корень их учения.

— Сперва та, чьё имя стёрто и проклято даже в Её родном мире, убила старшую сестру, Покой Нефтис. Средняя сестра, Безмолвная Тефнут осознала, что её младшая стала воплощением зла, и попыталась убить, но вместо этого сама пала от её рук, став второй жертвой.

— Выходит, вы поклоняетесь мёртвым богам?

— Бог не может исчезнуть, пока есть те, кто в него верит. Тишина стала воплощённой ненавистью и жаждой мести. А её церковь, то есть мы, стали ордном, поклявшимся уничтожать любое проявление пустоты любой ценой.

— Тогда как вы вообще смогли заключить с ними союз?

— Мы и не заключали. Официально ветвь Отчаянья использует силу своего бога для борьбы с той пустотой, что поднимается к нам с Днища. Но ведь всем очевидно, что эти безумцы всего лишь поклоняются концу света. Всё держится на шатком нейтралитете и том, что наши ветви подчиняются главной ветви.

— Кстати, а почему мать не приструнила дочурку?

Эдельвейс снова очень странно на меня посмотрел, затем покачал головой и спустя долгую паузу, ответил:

— Не смогла. По сути, она осталась её единственной дочерью. А сама та, чьё имя забыто и проклято, сохранила матери жизнь и трон бога Смерти. Потому что живой она будет страдать намного больше. И сама Мортис никогда не сможет поднять на неё руку. Не зря же её называют Скорбящей.

— Хорошо, Эдельвейс, тогда в чём твоё предложение?

— Ты должен отправиться со мной в Безмолвие. А затем в Фосфофиллит. Это столица ветви Покоя.

— Зачем?

— Ты легко сможешь убедить Тишь стать твоим союзником. Достаточно просто пообещать поддержку в войне против пустоты.

— Поддержать чем? Ты видишь в моём распоряжении личную армию? У меня один небольшой остров, населённый беглыми рабами. Кот, ты в совём уме?

— А как же то, что те кто на твоей стороне — всегда побеждают? — хитро улыбнулся кот.

— Вот именно. Пусть твой триумвират станет частью объединения вольных островов Эниранда. Тогда за территории своих вассалов я буду бороться.

— Мряф! — из кошачьего горла вырвалось нечто отдалённо напоминавшее человеческий смех. — А не слишком ли? Ты сам сказал, что у тебя один остров с беглыми рабами. В составе Ветви тридцать семь архипелагов, более тысячи островов. Правда, с треть заражены прорывами…

— Всё честно, — прервал я его. — Подумай сам, я вашему этому ерисиарху дорогу не переходил. Зато на меня точат зуб звёздные и Цех. Оно мне надо?

— Мордехай это бедствие всех земель. Однажды он всё равно придёт к тебе, чтобы сожрать души твоих беглых рабов и твою собственную. Это не угроза, Альтаир. Речь идёт про отбитых психов, которые будут насиловать женщин и пытать детей просто ради маны и откупа своей хозяйке. Негативные эмоции — это их ядра маны. Его ересь — враг всего мира!

— Цех бы с тобой не согласился, да и звёздные тоже очень внезапно переметнулись против тех, кто их прикармливал столько лет.

— Они глупцы, которые не ведают, что творят. Мордехай не остановится. С пустотниками нельзя заключать никаких сделок. Они уже не мыслят, как ты или я. Им нет дела до денег и власти, лишь бесконечный голод.

— Мне нужно подумать, Эдельвейс. Давай сперва вернёмся в Эниранд.

Под всполохи молний где-то под нами в другом слое облаков, летучий джаггернаут вышел из атмосферы не отмеченного на картах водного острова и устремился в черноту звёздного моря.

Корабль совершал прыжок к следующей точке на карте. Путь был ещё долгим, но он проходил не впустую. Корабль продолжал медленно чиниться прямо в полёте.

Проверив, что все мои заклинания на месте, я направился к помощнице Дамиана, где нашёл и его брата. Не хотелось прерывать их уединение. Судя по глазам парня, к девушке он явно испытывал интерес. Но после пробуждения от фрактального сна, я должен был понять, на каком этапе пути мы сейчас находимся.

Нордхольм сменился дождливым и ветреным Саргитом. Сейчас мы проходили его и спускались ниже. Ожидалась скучная часть пути, а следом — ещё более скучная, через архипелаг Расиэль. Он был длинным и довольно однообразным, но зато за ним уже будет мой дом.

Что ж, по крайней мере я вновь возвращаюсь на ту часть карты, что успел изучить.

— А что с пиратами? Есть шанс нападения?

— Всегда есть. Но здесь ловить особенно нечего. Окраина. Последний крупный город находится здесь, на десятом Саргите, — сказала девушка. — А ниже максимум заставы вольных магов и ищущие славу ученики Цеха.

Поблагодарив ее, я вытащил из-за пояса свою карту и прикинул. Мы сейчас были рядом с восьмым. А от него до дома всего четыре острова. На корабле это означало, что я буду дома уже к вечеру.

Спускался корабль быстрее, чем поднимался.

На последнем острове ветреного сырого архипелага нашлась крохотная деревушка зверолюдов. Что-то вроде людей с волчьими чертами. Здесь мы ненадолго приземлились.

Раз уж мы всё равно здесь, и сейчас за нами никто вроде бы гонится, было бы расточительством пропустить возможность усиления от архипелага, который я вряд-ли когда-нибудь посещу снова.

[Доступен навык Корректора — «Синоптика»]

[Описание навыка:

Открывает доступ к настройкам погодных условий локации.

Корректор вносит изменения в список погодных условий соответственно возможностям острова.

Ограничения: согласно стихии и устройству острова.

Расход: зависит от глубины изменений.

Стоимость навыка: 15 000 единиц маны фрактала или 40 000 единиц маны ветра]

Алтарь островка был крохотным — по типу жертвенной чаши в центре посёлка.

Местные смотрели на нас открыв рты, как и полагается зевакам. Затем, чуть оклемались от вида невесть откуда появившихся чужаков, явно напоминающих группу сильных магов, и осознав, что угонять в рабство и грабить господа маги не собираются, чуть успокоились.

Получив свой навык, не то чтобы полезный, а скорее из серии «запас карман не тянет», я немного с ними поторговал. В основном, конечно, интересовали различные полезные культуры для Эниранда.

Хель получила на алтаре «поток энтропии», массовое проклятие, снижающее эффективность магии и крепости брони в области. Способность ситуативная, но в будущем она может принести ещё много пользы.