Это и был человек, мужчина. И он лежал неподвижно. Меня охватил ужас при одной мысли, что в ночном лесу я натолкнулась на мертвое тело.

Схватив длинную ветку, я осторожно ткнула незнакомца в бок. Он никак не отреагировал. Его хлипкий плот рассыпался на части от бушующих волн, уносящих обломки прочь.

Собравшись с духом, я склонилась над телом. Живой?

Дышит! Я почувствовала теплое дыхание, поднеся пальцы к его носу. Но радость сменилась тревогой — если не помогу, он умрет!

Не могу же я бросить его! К утру река выйдет из берегов, и его тело точно унесет потоком. Да и как можно оставить человека в смертельной опасности? Дождь даже не думал утихать.

Преодолев страх, цепляясь за скользкие ветки, я изо всех сил попыталась приподнять тело.

— Очнитесь! Я не смогу вас поднять! — крикнула я, одновременно пытаясь удержаться на ногах и привести его в чувство.

Наконец он пришел в себя. Повернув голову, незнакомец закашлялся, выплевывая воду.

— Вставайте, я помогу вам отсюда выбраться!

Опираясь на меня, он поднялся и сделал несколько шагов, но начал терять равновесие. Я подхватила его, и мы двинулись к тропинке.

Вести незнакомца домой крайне опасно и против правил Тору. Но не могла же я оставить его умирать здесь? А тащить его в город невозможно.

Мужчина вел себя странно, как будто никак не мог очнуться от кошмара. Он беспрестанно отбивался от чего-то невидимого, уклоняясь от ударов, падая и снова поднимаясь. Снова и снова он сражался с «призраками», что ужасно пугало меня. Казалось, он блуждает во мраке, и лишь мой голос, как маяк в ночи, помогал ему сориентироваться.

С огромным трудом мне удалось довести его до телеги. На пороге незнакомец совсем обессилел. С трудом, но я смогла затащить его внутрь, прежде чем он рухнул без чувств.

Уложив мужчину у очага, я разожгла огонь. При свете пламени стало видно, что его одежда была не только в грязи — руки и лицо покрывала кровь. Я наклонилась, чтобы послушать сердце. Едва я коснувшись ухом груди незнакомца, как раздался болезненный стон.

— П-простите, но мне нужно снять вашу одежду и осмотреть раны, — прошептала я, развязывая ему пояс. — Возможно, вы серьезно ранены.

Я сняла изорванную, мокрую одежду и увидела множество свежих ран. И едва ли они остались от коряг и речных камней, их явно оставило оружие. Я содрогнулась — а если он разбойник или убийца?! Но, взяв себя в руки, я прогнала эти мысли.

Приподняв голову незнакомца, чтобы подложить подушку, я заметила на шее железный ошейник и сразу вспомнила рабов, которые перевозили купцы, постоянные гости Мамочкиного борделя.

Но если те ошейники покрывала ржавчина, этот сиял как серебро. По всей его поверхности были выгравированы знаки и надписи на незнакомом мне языке. Они больше походили на детские каракули.

Пришлось несколько раз греть воду, чтобы отмыть незнакомца. Помимо свежих порезов, кожу «украшали» старые шрамы и следы от веревок на руках и ногах.

Вытирая его насухо, я не могла перестать гадать, кто он? И кто мог так его изувечить? Пришлось гнать от себя эти мысли, но они снова возвращались.

А он был красив. Широкие плечи, плавные линии ключиц, едва вздымающаяся грудь, с которой стекали капли, растекаясь по животу в свете огня… Он вздрагивал и покрывался мурашками от каждого прикосновения, а капли на ней переливались, как россыпь кристаллов.

Именно так я представляла себе прекрасных богов, о которых читала в книгах. Я ловила себя на том, что стоит мне глянуть на его лицо, как улыбка сама появляется на моем лице.

Перестав витать в облаках, я еще раз осмотрела его — серьезных ран нет, но те, что были еще кровоточили, и мне не удалось наложить повязки с заживляющими травами. Бинты сразу окрашивались алым, и их приходилось менять. Оставалось надеяться, что кости и внутренние органы целы.

Я откинула его длинные, черные волосы назад и увидела кровь, вытекающую из-под ошейника. Собравшись с силами, я перевернула незнакомца на бок, упираясь ногами в стенку телеги. Вместо замка эту штуковину скрепляла обычная веревка, пропитанная чем-то вонючим до рези в глазах. Развязав узел, я сняла ошейник, а веревку бросила в огонь.

С обратной стороны это «украшение» пестрело иглами, раны от которых покрывали всю шею незнакомца. Стоило мне убрать ошейник, как он вздохнул с видимым облегчением.

Уложив его поудобнее, я вышла набрать новые ведра. Заодно выплеснула дождевую воду, которая набралась в тазу под дырявой крышей.

Тьма уже рассеивалась, близился рассвет. Бушевавший всю ночь дождь прекратился. В лесу было тихо, слышался плеск капель, падающих с мокрых крон. Птицы пробуждались.

Я понимала опасность спать под одной крышей с незнакомцем, но у меня совсем не осталось сил, веки налились свинцовой тяжестью. Еще требовалось перевязать раны, прежде чем я смогу ненадолго задремать.

Немного подышав утренним воздухом, я вернулась к раненому. И тут же меня схватили за горло длинными пальцами и прижали к стене.

Ведро покатилось по полу, расплескивая воду в огонь. Клубы дыма поднялись к потолку.

От боли я вся сжалась и зажмурилась, наружу рвался стон, но звук утонул на полпути. Пальцы давили на горло все сильнее.

— Кто ты такая? — прорычал незнакомец на ухо, слегка всколыхнув мои волосы.

Я приоткрыла глаза — передо мной было лицо, чья божественная красота еще недавно поразила меня. Но теперь оно напоминало морду свирепого хищника, все еще прекрасного, но крайне смертоносного.

Пепельно-белые глаза глядели так, будто он готовится вцепиться в меня своими белоснежными клыками.

Я не могла вымолвить ни слова, судорожно хватаясь за его стальные запястья с твердыми, словно камень, венами.

Все попытки оказались тщетны. Лицо незнакомца расплывалось, я услышала тихий звон в ушах, нарастающий с каждой секундой. Поняв, что сил бороться больше нет, я разжала пальцы. Сознание покинуло меня.

Когда я очнулась, он стоял надо мной, брезгливо разглядывая мое беспомощное тело.

Развернувшись, незнакомец отошел к очагу. Я с трудом приподнялась и отползла в угол, упираясь ногами в скользкий пол и оставляя за собой разводы сажи.

— Почему? За что?! — выкрикнула я сквозь слезы. Как он мог так отплатить мне?

— За глупость… Удивительно, что ты вообще дожила до своих лет. Рано или поздно ты умрешь, как и все жалкие смертные. Но для тебя этот момент наступит очень скоро!

— Даже если так, именно жалкий смертный спас вас! Это вы умирали у реки, а не я! — дрожащим голосом возразила я.

Теперь я поняла — передо мной не человек, а демон. Глупая! Стоило промолчать, умолять о пощаде…

— Женщина… Еще хуже, чем человек! Женская порода отвратительна мне куда больше мужской. Слабые, беспомощные создания! Без заботы мужчин вам и дня не прожить. Придется убить тебя, чтобы скрыть позор!

— Уходите… Если я вам так омерзительна, пожалуйста, оставьте меня в покое! — едва смогла вымолвить я.

Голова кружилась, я задыхалась и чувствовала, что вот-вот потеряю сознание.

Демон схватил меня за платье и приподнял над полом. Свободной рукой он сжал мои волосы, запрокинул голову и обнажил шею.

Я ощутила его дыхание на коже, а он вдыхал мой запах, медленно поднимаясь к уху. Меня словно сковало льдом, и я смиренно ожидала смерти.

— Хм… этот запах, твое лицо… Ты похожа на человека, которого я знал… Живи! Но если я еще раз тебя увижу, то освобожу бессмертную душу из плена этого жалкого тела.

Демон швырнул меня обратно в угол, выбил дверь вместе с частью стены и выпрыгнул наружу.

Я смотрела вслед его удаляющемуся силуэту. Прохлада хлынула внутрь, и я жадно вдохнула полные легкие. Наконец незнакомец исчез, словно растворившись в воздухе. Вдоволь надышавшись, я прикрыла глаза и сразу же потеряла сознание.

Когда я пришла в себя, уже смеркалось. Холодный ветер свободно гулял по телеге, проникая в дыру в потолке.