Когда все утихло, Кагэцуя стоял на коленях, повесив голову. На коже хаотично появлялись сверкающие росчерки, тело сверкало и укрывалось дымом.

Наконец, он встал и взглянул на меня, затем разжег свое синее пламя. Тут же за его спиной расправились белоснежные крылья, отбросив на землю огромную тень.

— Что тебе нужно? — крикнул Тамахомэ, незаметно пытаясь дотянуться до меча.

— Я отдал ее тебе… я доверил тебе ее жизнь! — прорычал Кагэцуя, пожирая принца яростным взглядом. — Верни! Отдай мне ее тело, и я уйду.

— Пошел прочь! — Тамахомэ нежно погладил меня по щеке. — Она… она еще жива.

После слов Тамахомэ пламя вокруг Кагэцуя утихло. Волосы, танцующие в такт огненным языкам, плавно опустились на спину.

Внезапно Тамахомэ сделал рывок и взмахнул мечом. Лезвие ударило демона, и на клинке проявились сияющее письмена.

Горячая кровь демона окропила меч и Кагэ зарычал от боли, но не разжал пальцев, которыми он поймал клинок в полете. Второй рукой он схватил горло Тамахомэ, поднял принца над землей и сжала так сильно, что, казалось, еще немного и шея хрустнет.

Наступила тишина, в которой слышалось лишь злобное дыхание Кагэцуя.

— Н-нет, — наконец смогла произнести я, — остановись! П-прошу тебя Кагэ…

Услышав мой голос, демон ослабил хватку. Он оглянулся и посмотрел на меня, пытающуюся ползти по скользкому от крови полу. Его гнев утих. Дождавшись пока Тамахомэ, выпустит меч, он отшвырнул бездыханного принца в сторону.

Мои силы были на исходе, и я больше не могла двигаться. Каждый вдох давался с трудом, воздуха становится все меньше. Опустившись лицом на холодные каменные плиты, я посмотрела на Тамахомэ.

Оттолкнувшись от пола, Кагэцуя приземлился рядом и осторожно приблизился. Сложив крылья, он нежно перевернул меня на спину. Затем приподнял мне голову и, придерживая ее изящными пальцами с когтями, он склонился к моим губам.

Одновременно чувственно и робко его губы коснулись моих. Воздух вернулся, и я смогла глубоко вздохнуть.

Он передал мне свои духовные силы — подарил крупицу жизни, чтобы отсрочить конец.

Подняв меня на руки, Кагэцуя уверенно направился в сторону главных ворот.

Воцарился хаос, но я видела лишь его лицо и огонь повсюду. А еще я слышала крики воинов и их тщетные попытки атаковать демона. После каждой вспышки пламени до моих ушей доносился вой и крики боли. Огненные волны расходились в стороны и наполняли воздух запахом сожженной плоти.

Он повторяет свою судьбу. Опять! Кагэцуя вновь убивал невинных людей. Он уносил меня из горящего дворца, оставляя за собой только разрушения и кровь.

Расправив крылья, Кагэ взмыл в воздух. Я прижалась к его груди и закрыла глаза. Рядом с ним мне так спокойно. Но только почему?

Я проснулась от незнакомого голоса. Он звучал странно, эхом отражаясь от каменных стен пещеры. Мистический, не человеческий голос.

Стоп… пещеры? Мои глаза медленно открылись. Кагэцуя по-прежнему держал меня на руках. Вместо неба над нами нависали каменные своды. Рядом протекала широкая река, ее циановые воды бесшумно протекали по руслу.

Боли не было, она исчезла.

Мои глаза, удивленные и испуганные, застыли на фигуре широкоплечего мужчины, который стоял на поверхности реки, словно под ним была прочная почва. От его шагов плавно расходились сияющие круги, становясь все больше и мягко умирая на берегу.

Это Бог Смерти? Я умерла? Но почему же его лицо меня не пугает? В нем ни капли устрашающего или отталкивающего. Его длинное, сверкающее одеяние сливалось с мраком пещеры, и, казалось, его соткали из самой тьмы. Кожа приятного, серебристого оттенка сияла как луна.

Интересно боги все так прекрасны? Его лицо… как у Кагэ? Острые, благородные скулы, а глаза! Их цвет отдавал чистым серебром, озаряющим темноту. Длинные черные волосы ниспадали в воду и подхватывались течением, распадаясь на тонкие нити.

Он был величественен, как ночное небо, и устрашающ, как глубина океана, и в то же время оставался притягательным, как тайное желание. В его присутствии даже смерть переставала пугать.

— Зачем ты привел сюда живого человека? — прогремел голос Бога, глубокий и тревожный. — Подожди, осталось немного и я переведу ее на тот берег.

Он развернулся, готовый уйти, но остановился, услышав ответ Кагэ:

— Я привел ее не для тебя, Хокуто.

Смех Хокуто заставил меня сжаться. Прервавшись, он ухмыльнулся:

— Сегодня ты привел мне сотни душ, Кагэцуя! Я переживу, если одной не досчитаюсь. Хотя… ее душа однажды уже была в моих владениях, и почему бы мне не обладать ею вновь. Тебе назло!

— Отойди! — прорычал Кагэцуя и уверенно вошел в реку Забвенья.

Хокуто сделал шаг назад и замолчал, словно колеблясь:

— Кагэ, позволь ей умереть и переродиться. Да, придется подождать, но ваши нити судьбы опять сплетутся спустя тысячу лет. Но лучше отпусти ее! Бог и смертная не могут быть вместе.

— Нет! — гневно крикнул Кагэцуя. — Никогда больше я не отдам ее тебе. Никому бы то ни было.

— Брат, поступай, как знаешь, но воды забвения сотрут не только ее раны, но и память. Она забудет тебя, свою семью, все! Счастье, любовь и боль, все унесет река…

— Но она будет жить!

Кагэ спустился на колени, и я почувствовала, как моя рука погрузилась в прохладную воду.

— Кагэ, — обратилась к нему я. — Так значит ты… ты моя судьба?

— Увы… Наши судьбы будут переплетаться вновь и вновь! Каждый раз я вынужден переживать твою смерть и ждать твоего возвращения. Сначала я вовсе не признал тебя и чуть не лишил жизни… Но что-то меня остановило, и ты стала моим наваждением, пока наконец я не понял, что ты — моя любовь. Тогда я попытался уйти, обмануть судьбу, которая снова попыталась бы нас разлучить. Ты полюбила Тамахомэ, человека… Но и он не смог уберечь тебя.

Пока Кагэцуя говорил, его глаза заполнились слезами и, сорвавшись вниз, капли упали мне на лицо.

— Сделай это, — через слезы прошептала я. Почувствовав невероятную легкость, я запрокинула голову и закрыла глаза.

Сделав последний вдох, я смогла произнести еще несколько слов прежде, чем погрузиться во тьму:

— Я… Я хочу все забыть! Но обещай мне, Кагэ, что больше не позволишь мне полюбить другого…

Из реки медленно вышел сияющий бестелесный дух девушки. Ступив на землю, он потянулся к богу смерти. Приблизившись к берегу, Хокуто, взял ее за руку и вывел на водную гладь. Душа, как и Бог Смерти не погружалась в воду, а спокойно стояла на глади словно на тонком, прозрачном стекле.

— Обещаю! — произнес демон, коснувшись губами холодного лба девушки.

— Ты уверен? — обеспокоенно спросил Хокуто. — Кагэ, я помогу. Верну ей жизнь, но изменив судьбу, мы можем нарушить равновесие. Ты готов к последствиям?

— Да, верни ее! — настойчиво сказал демон, сжимая в объятьях тело любимой. — Ты сам не знаешь, будут ли эти… последствия.

— Лучше подумай. От твоего решения зависят тысячи невинных. Ты готов вернуть одну жизнь, пожертвовав множеством?

— Да, — холодно ответил демон.

— Какой же ты глупец! Тебя были готовы принять назад и опять сделать Богом, но ты все испортил! И все из-за женщины… — прокричал Хокуто, бросил руку духа и подбежал к Кагэцуя. — Зачем, зачем ты искал способ вернуться? Разрушил все, глупый дракон! Зачем ты убил этих людей?

— Способ вернуться? «Полюбив человека, ты вновь станешь богом». Как я могу полюбить, если я уже люблю? Видимо… я могу любить только ее, — усмехнулся Кагэ, убирая с лица Касуми прядь волос. — Те люди сделали ей больно… Опять!

Глаза Кагэцуя вновь вспыхнули демоническим огнем, а на коже сверкнула чешуя. Он поднял тело Касуми и погрузил в воду, а затем яростно взглянул на бога Смерти. Покачав головой Хокуто, поднялся и встал за спиной духа.

— Сделай его счастливым, — шепнул Хокуто.

Душа послушно кивнула, словно могла что-то понять. Бог, взяв ее за руку, подвел к телу Касуми и помог опуститься на колени. Хокуто поднял руку и щелкнул длинными изящными пальцами. В тот же миг душа опустилась в воду, став яркой звездой. Медленно сияние обволокло тело Касуми, а вскоре слилось с ним и исчезло. На мгновение река замерла, а после течение обратилось вспять. Грудь Касуми поднялась, и девушка сделала глубокий вдох.