Выставив ему задачу на поиск и подключение к любым возможным точкам входа в неисправное оборудование, я приготовился ждать. Через пару минут ему удалось всё же зацепиться за какой-то канал, видимо, когда Пыржик использовал для разработки и постройки принципиальной конфигурации защитного костюма детали от других скафандров, он заложил такую возможность. Небольшая лазейка, наконец, нашлась, и я смог подключиться через этот своеобразный коммутатор, после чего настало томительное время ожидания загрузки программной оболочки, но так как она была довольно объёмной, а канал, по которому шла передача данных, достаточно узким и, скорее всего, непрофильным, то пришлось подождать.

Я весь извёлся от нетерпения, пока дождался окончания процесса переноса программной оболочки, но наконец-то это случилось. Несмотря на то, что я был соединён при помощи спинальных коннекторов с костюмом напрямую, пока полностью не произойдёт перезагрузка, то непосредственного контакта с Мардуком, насколько я успел понять, у меня не получится. Пришлось ждать, в этот раз уже не так долго, буквально через десять минут у меня на нейросети появилась отметка о возможности подключения, и я сразу же активировал её. Шлем тут же загерметизировался вместе с конечностями, таким образом, открытой у меня осталась только передняя часть корпуса, которую я варварски вырезал. Внутреннее забрало шлема осветилось, и по нему побежали строчки с загрузочной информацией. Через некоторое время этот кажущийся бесконечным процесс закончился, больше половины строк отчета были подсвечены красным, и, судя по всему, дел я всё-таки натворил немало. Наконец передо мной появился привычный экран дополненной реальности, тот, каким я привык его видеть.

— Кибернетический ассистент боевого комплекса «Мардук» приветствует вас, — прозвучал в шлеме хорошо поставленный и незнакомый мне мужской голос.

Раньше ничего подобного не было, и я сразу же спросил, не в силах больше сдерживаться:

— Пыржик, это ты, котяра!

— Запрос не распознан.

— Пыржик, посредник, ты здесь? Ты живой, где ты?

— Запрос не распознан.

Внутри меня всё упало, чёрт побери, кажется, я всё же не успел или что-то повредил своими действиями до такой степени, что мой верный помощник исчез, исчез навсегда, и больше я его никогда не увижу. Ярость внутри вспыхнула с такой дикой силой, что от намертво стиснутых зубов чуть не начали откалываться кусочки. Пришлось бороться с этим приступом.

Видимо, раньше всё-таки стояла какая-то другая прошивка, потому что никакого ассистента у меня не было, и я мог пользоваться скафандром практически интуитивно, а здесь какая-то другая версия, и значит, придётся учиться взаимодействовать с ней или перенастраивать на то, как было раньше.

— Мардук, доклад о состоянии целостности.

— Скафандр повреждён, герметичность отсутствует, отсутствует обширная часть грудного сегмента броневого покрытия, список повреждённых систем вывожу на экран, — сразу же побежали строчки того, что оказалось сломанным в процессе вскрытия или аварийной посадки на Айсосе.

Да уж, действительно, список более чем обширный.

— Мардук, какой у нас резерв наноботов, применяемых для восстановления повреждений и усовершенствований скафандра?

— Резерв наноботов равен четырем процентам от номинального количества

— Постой, а откуда ты узнал, какое должно быть номинальным, у тебя что, сохранилась какая-то часть информации?

— Номинальное количество рассчитано, исходя из объемов хранилища наноботов. Восстановление скафандра в полном объёме невозможно, необходим строительный материал, но данного количества наноботов не хватит для постройки недостающих элементов корпуса.

— Это понятно, ну, а если мы вернём на место вырезанную часть и просто приделаем её обратно, это ведь не полная трансформация? Можно сказать, ремонт. Так получится?

— Предварительный расчёт показывает, что вероятность успешного выполнения ремонта, исходя из данных параметров и степени повреждений, составляет семьдесят три процента.

— Ну, семьдесят три, это уже почти три четверти. Во всяком случае, это лучше, чем ничего. Что надо сделать?

— Установить вырезанный сегмент на место, также необходима минимальная зарядка накопителей пси-энергии на уровне в пятьдесят процентов. Данный показатель необходимо поддерживать непрерывно на протяжении всего ремонта.

Я сразу же обратил внимание на наш текущий показатель, всего восемнадцать процентов, по-быстрому прикинув в уме, сколько мне ещё придётся подождать, пока уровень заряда повысится, по всему выходило, что не меньше трех часов. После этого я попытался встать, но у меня ничего не получилось.

— Функционал ограничен, — прозвучал лаконичный доклад, и я расслабился.

Потом решил подвигать руками, правая вроде двигалась, но делала это не особо уверенно, хотя внешних повреждений на ней и не было, видимо, весь конструктив как-то был завязан в единое целое. Хорошо хоть, я грудную часть оставил с этой стороны, почему-то возникло у меня такое ощущение, что если я сейчас вылезу, то неизвестно, смогу ли запустить свой биоскафандр снова. Кое-как дотянувшись до куска вырезанной брони, я сумел подтянуть её поближе и вернуть на место, теперь оставалось ждать, удачно, что сейчас мы находимся в гипере, и моего непосредственного присутствия не требуется, тем более всё равно параллельно идёт процесс изучения базы знаний.

А «Ментат», к слову сказать, оказался достаточно интересным, чтобы не терять зря времени, я ушёл в себя, впитывая массу специфичной информации о том, какими методами можно было бороться с пси-одаренными разумными, чего от них стоит ждать, и как минимизировать урон.

Вернувшись из погружения в новые знания через три часа и убедившись, что уровень заряда в накопителях пси-энергии повысился до пятидесяти семи процентов, а такой показатель косвенно свидетельствовал о том, что продуцирование энергии моим пси-источником повысилось по сравнению с предыдущими показателями, я сразу же активировал процедуру восстановления повреждений. Здесь тоже пришлось выбрать медленный вариант, потому что таким образом ресурс наноботов вырабатывался экономнее, что увеличивало шансы на удачный ремонт. Всем процессом руководила сама система скафандра, вмешиваться ни во что было не нужно, от меня требовалось только находиться внутри биотехнологического костюма, поддерживая необходимый уровень энергии, пару раз он скачкообразно опускался на несколько процентов, по всей вероятности, происходило тестирование каких-то систем или ещё что-то в этом роде.

С другой стороны, я наблюдал за тем, как плавно уменьшается количество наноботов, а процессу восстановления конца и края ещё не было видно. Постепенно грудная броня срасталась с основным корпусом скафандра, несколько раз она открывалась и закрывалась, правда, ненадолго, потому что, как оказалось, система жизнеобеспечения тоже сильно повреждена. Основные силы были брошены на то, чтобы восстановить целостность корпуса и подвижность всех деталей, а также множество систем, которыми всё это запитывалось и контролировалось. Пришлось частично деактивировать нижнюю часть шлема, чтобы была возможность дышать, я оставил активной только область визора, чтобы можно было следить за ходом работ.

Количество наноботов неумолимо уменьшалось, но вместе с тем росло число восстановленных до полной работоспособности сегментов Мардука. Процесс этот оказался не быстрым, и, честно говоря, я уже порядком утомился, даже немного вздремнул, ведь прошло уже около восьми часов, да и в туалет сходить требовалось, система переработки отходов жизнедеятельности также не функционировала.

Когда количество наноботов снизилось до трех десятых долей процента, я понял, что полностью восстановить функционал у меня не получится, и надо решать, что делать дальше. Ответ подсказал сам скафандр, вернее, его интеллектуальная система. Оказывается, в прошивке, которую я в него загрузил, была ещё одна доработка, вернее, задумка, которую мой геройски погибший посредник так и не смог воплотить в жизнь. Суть заключалась в том, чтобы с помощью некоторого количества наноботов вырастить внутри моего собственного тела небольшую фабрику, продуцирующую их. Теоретические выкладки имелись в наличии, как, к сожалению, и риск, риск того, что они смогут выйти из-под контроля и продолжат преобразовывать моё тело в кибернетический организм, выполняя изначально заложенную в них функцию.