— О, вы далеко пойдете! — воскликнула Роза.

— Вас и впрямь все устраивает?

Она секунду помедлила.

— На сегодняшний день — абсолютно. — Ее взгляд был прикован к драгоценному документу, который Деннис вертел в руках, и что-то в его манере вызвало в ней странную веселость. Аккуратно развернув письмо, он тут же услышал насмешливое:

— Вы обращаетесь с ним так, будто это банкнота в тысячу фунтов стерлингов!

Деннис бросил на нее быстрый взгляд.

— Подымайте выше. Посмотрите на приводимые здесь цифры и прикиньте итог с учетом капитализации.

— Капитализации?

— Обратите внимание на сумму инвестиций.

Роза на мгновение задумалась.

— Ох, ради вас я готова на все, за исключением счетоводства! Но ясно, что речь о миллионах.

Когда он спрятал письмо обратно в карман, она добавила:

— Вам следовало бы поместить его между стекол — с маленькой ручкой, знаете, как у щитка от солнца.

— Да уж, никакая рамка не будет слишком роскошной для нашей хартии вольностей — а ведь по сути это она и есть, — сказал Деннис. — Но готовы ли вы к таким переменам? — продолжал он.

— Переменам? — растерялась Роза.

Он снова пристально посмотрел на нее.

— Перед вами, моя дорогая, открываются самые головокружительные перспективы. Вспомните, о какой сумме мы говорим — об этой скромной, милой сумме. Пятьсот сорок фунтов, — игривым тоном, но уже без обиняков уточнил он. — Или около того.

— Как по мне, это славная кругленькая сумма, — сказала девушка. — Для такой, как я, — ничего не скажешь, это просто чудный доход! — Потом воскликнула: — Но подумайте о том, что может получиться в итоге!

— Да — но, конечно же, на ваши деньги я не покушаюсь.

Роза размышляла, как бы что-то взвешивая и стараясь выказать к его словам столько внимания, сколько ему хотелось бы видеть.

— Ну да, не о них речь. Но я об этом и не говорила, — добавила она.

— О, можете принять их в расчет, чисто теоретически — я всего лишь хотел сказать, что к ним не прикоснусь. А то, что придется уехать, вас не смущает?

Роза, казалось, мужественно встретила эту перспективу.

— Что ж, это же всего на пару лет.

Деннис внезапно вспыхнул, как если бы в чем-то до сих пор сомневался и лишь сию минуту окончательно уверился, и заключил Розу в объятия — торжественно, будто обнимал воплощение своих самых заветных грез.

— Ах, вот теперь я узнаю свою девочку!

Она снова позволила себя обнять, но, когда высвободилась, оба каким-то образом оказались недалеко от двери, ведущей в комнату Джулии Брим. Роза стояла на том же месте, где и раньше, а он все продолжал сжимать ее ладонь; затем она произнесла фразу, откровенно лишенную какой бы то ни было связи с предшествующим разговором:

— Не понимаю, почему он не выпроводит его из комнаты?

Деннис Видал выпустил ее ладонь; потом сунул руки в карманы и пинком расправил загнувшийся уголок ковра.

— Вы о докторе и мистере Бриме? О, думаю, они знают, что делают!

— Доктор совсем не хотел пускать его туда. Что-то явно случилось, — заявила Роза, отходя от двери.

Ее гость какое-то время молчал.

— Хотите сказать, что бедняжка покинула нас? — спросил он в итоге.

— Покинула? — эхом отозвалась Роза.

— Полагаете, миссис Брим умерла?

Его вопрос заставил Розу в ужасе отшатнуться.

— Деннис, боже упаси!

— Конечно, боже упаси, не о том разговор. Но кто знает, что вы имеете в виду, ведь за ходом ваших мыслей так сложно уследить. Одного, в любом случае, вы не можете не учитывать: такой расклад возможен. И этого вполне достаточно, чтобы недвусмысленно напомнить вам, какие большие перемены произойдут в вашем положении, если ей будет суждено умереть.

— О чем же еще я, по-вашему, думаю, если не об этих переменах? — спросила Роза.

— Возможно, вы смотрите на это не совсем с той стороны, с какой смотрю я. Если миссис Брим не станет, не станет и «якоря» — употреблю ваше же слово, — который вас здесь удерживает.

— Я понимаю, о чем вы, — ослабевшим голосом произнесла, соглашаясь, Роза; из глаз ее брызнули слезы, и она отвернулась, чтобы их скрыть.

— Люди могут держаться самого высокого мнения о ее муже, но они вряд ли станут спокойно смотреть на то, что вы остаетесь тут, рядом с ним, как ни в чем не бывало.

Роза с достоинством помолчала.

— Вряд ли, — наконец промолвила она тем же тихим голосом.

— Чтобы подготовиться к любому повороту событий, как я уже говорил, следует сию же минуту выбрать день — как можно более близкий, — когда наш союз станет действительностью.

Она медленно подняла на него встревоженный взгляд.

— День, когда я выйду за вас замуж?

— Конечно! День, когда мы поженимся. — Он издал короткий, неловкий смешок. — Какой же еще!

Она вновь замолчала, и на ее лице отразился затаенный страх.

— Мне нужно решить прямо сейчас?

Деннис уставился на нее.

— Но, дорогая, когда, если не сейчас?

— Не могли бы вы дать мне чуть больше времени? — спросила она.

— Больше? — Изумление, которое он сдерживал до сих пор, разом вырвалось наружу. — Больше времени, говорите? Я дал вам годы!

— Ах, но здесь, сейчас — все эти события, вся эта спешка, все так внезапно навалилось…

— Внезапно! — повторил Деннис. — Разве вы не знали, что я приеду, и разве не догадывались зачем?

И тут, сделав над собой усилие, она решительно посмотрела на него; он видел, как от этого усилия окаменело ее бледное лицо — будто в результате работы какого-то скрытого механизма в ее душе случилось нечто ужасное. Потом она проговорила с болезненной дрожью в голосе, которую не могли унять никакие попытки казаться естественной:

— Позвольте напомнить вам, Деннис, что я не просила вас приезжать. Да, вы приехали; но лишь потому, что сами того захотели, и сделали это вопреки моей воле.

У него перехватило дыхание; один лишь тон ее голоса ранил его до слез.

— Вы не хотели, чтобы я приезжал?

— Я рада вас видеть.

— Тогда, во имя всего святого, что вы имеете в виду? Что происходит между нами — и почему вы вот так вдруг со мной заговорили?

— Я всего лишь прошу вас, как уже просила раньше, проявить терпение: позвольте мне в этот решающий час немного оглядеться. Я всего лишь прошу вас потерпеть — я всего лишь прошу подождать.

— Подождать чего? — Он поймал ее на слове. — Я здесь как раз потому, что уже достаточно ждал. Все, чего я от вас хочу, — всего каких-то три слова, которые вы можете произнести за какие-то три секунды. — Он огляделся в беспомощном смятении, будто призывая кого-то невидимого в свидетели. — А вы смо́трите на меня с каменным лицом. И между нами разверзается пропасть. И ничего, ничего не даете взамен. — Он сделал паузу, как бы ожидая возражений, но Роза не отвечала, она лишь опустила глаза и, опираясь на стол, стояла с видом черствым и безразличным. Деннис опустился в кресло и, не зная, куда деть руки, положил их на колени. — Что вы имели в виду, когда сказали, что я приехал вопреки вашей воле? Вы никогда не просили меня не приезжать — до сих пор все между нами было хорошо. Да, это была моя идея; но изначально вы были не против.

Деннис снова дал ей время согласиться с его словами или опровергнуть их, но Роза этим не воспользовалась, и он продолжил:

— Разве вы не знаете, какое чувство владело мной и жило во мне все это время? Разве не понимаете, что во все часы жизни моей я ни о чем другом и думать не мог? Я приехал сюда, так по вас истосковавшись, что словами не выразить; а теперь вижу — хоть и не сразу в это поверил, — что вы с первых минут ведете себя со мной холодно и принужденно.

Пока он говорил, Роза вновь подняла на него глаза; казалось, она с мрачной покорностью следила за каждым его словом.

— Да, должно быть, я кажусь вам довольно странной.

— И не говорите опять, что это из-за вашего беспокойства! — Деннис вскочил и сделал предостерегающий жест. — Ваше беспокойство лишь подтверждает мою правоту.