- У меня только б/п лапша, - растерялся я.

Блондинчик подергал себя за кончик носа и поскучнел.

- Плохо, - признался он. - Это не дело. Ладно, я сейчас нам рыбки наловлю. Вкусной рыбки, жирненькой. Это быстро, я хорошо это делаю. Разводи свой огонёчек, Женя, или что там у тебя?

- Плитку?

- Какую плитку? - не понял парень. - Причем тут плитка? Что такое плитка? Огонь. Нормальный костерок. Темнеет же. Романтика. Рыбка, огонь. Звезды, море… ух! Давно так не сидел, надо сказать…

Блондин снова занырнул в море.

- Я не люблю рыбу! - проскулил жалобно я. - Не… люблю… Терпеть ее не могу… Ни в каком виде, разве только как объект исследования, но не более…

Кому я это говорил? Парень исчез, словно его никогда и не было. Не, ну сюр какой-то…

Сам не зная, зачем, я развёл костёр и принялся мрачно размышлять, глядя на заходящее солнце, что мне, похоже, стоит завтра с утра поменять место жительства. Палатку перенести легко. Заливчик только жалко. Красивый. Труднодоступный. Туристов нет, что особенно привлекало. Отдыхать с крикливыми европейцами я не желал. Всегда любил тишину.

Опасливо подсчитал, хватит ли денег на жильё, если совсем припрёт и выяснится, что палатку больше некуда приткнуть, что было вполне возможно.

Фыркая и отряхиваясь, как собака, мой недавний знакомый, вылез из воды с огромной скользкой рыбиной в руках.

- Вот! - гордо заявил Бэй. - Сам поймал! Вкусно. Красиво. Ешь.

- Я такое не люблю, - принялся отнекиваться я. - Ладно моллюски, но рыба… фу…

- Сам ты «Фу!» - обиделся блондинчик. - Вкуснейшая рыба местных вод, а он фукает. Обнаглел. Просто не умеешь готовить, так и скажи. А что ты любишь?

- Свинину. Говядину. Но не рыбу.

- Не, свиньи и коровы в море не плавают, это точно. Хотя… есть морские свиньи, но это дельфины. А еще голотурии, но этих беспозвоночных ты вряд ли захочешь съесть. А коровки… которые стеллеровы… они вроде как вымерли, прости.

Блондинчик принялся деловито очищать рыбину, а затем насаживать ее на длинный прут.

- Ну пожарить-то сама - ой, сам! - сможешь? А? Или у тебя лапки?

- Смогу, - нахмурился я. - Что там уметь… угольки только разведу…

Я привычно принялся раздувать угли. Бэй с интересом наблюдал за мной.

- Интересное имя - Женя, - признался он. - Я сначала не понял, а потом как понял… В России это имя же и для мальчиков, и для девочек, верно?

- Верно, - подтвердил я.

- А почему Женя? - не унимался Бэй.

- А почему Бэй? - парировал я.

- По-китайски Бэй - белый.

- Тебе подходит, - признался я. - Ты аж светишься от своей белизны. Волосы, кожа… Даже пугает, если честно.

Блондинчик лукаво расхохотался.

- Запала? Или вспомнила?

- Ни то и ни другое, - пробурчал я, сильно покраснев.

Странное дело. Я ни капли не пил. Но эта странная атмосфера: ночное небо, прихлюпывающее в темноте море, костер, звезды и странный собеседник, чья кожа едва заметно светилась во мраке, опьяняли. Сумасшествие какое-то…. Не парень, а ходячая жемчужина. Так и сияет перламутровым блеском. Мистика прямо. И что интересно: чем сильнее темнело, тем больше китаец светился.

«Я, наверное, все же схватил солнечный удар, - удрученно признал я. - Какая-то фигня происходит. Надо ложиться спать...»

- Так почему Женя?

- Да что ты ко мне пристал! - сварливо заметил я. - В детском доме такое имя выбрали.

- Когда ты, Женя… в детском доме очутила... очутился? Ты же сирота, получается?

- Вероятно, сирота. Во всяком случае, когда-то любящие родители точно были. Я иногда что-то такое вспоминаю. Папа с мамой, вероятно, погибли. В детдоме я с 2004 года. Знаю только, что нашли меня на дороге в районе Туломы.

- Рядом, вероятно, была река? - предположил Бэй.

- Верно. Тулома - это и есть река. Не только поселок. Река впадает в Кольский залив.

- Река, залив, а дальше Баренцево море, ясно. А тебе сейчас, прости, сколько?

- 26 лет.

- Значит, в детском доме ты с 13 лет.

- Несчастливое число.

- Да нет, число как число, - задумчиво произнёс Бэй. - Оно к тебе вообще никак не относится.

- Да? - нехорошо усмехнулся я. - А я думал, число «четыре» в Китае обозначает смерть. 13 если сложить, это же 1+3=4. 2004 год тоже оканчивается на 4. Моя личная «четверка» дважды.

- Ой, ну не выдумывай, - устало отмахнулся блондин. - Чушь это всё. Я про нумерологию. Ты же вроде здравомыслящий человек. Так любое событие можно перековеркать и подтянуть под требуемый результат. Вот смотри. 2004 год - это 2+0+0+4 = 6. Шесть в Китае - это «мужское» число, весьма почитаемое, «счастливое». Шестерка звучит как «лю», что в некоторых диалектах значит «жалование, благопожелание карьерного роста». Звучание шестерки по-китайски также похоже на слово «течь». Поэтому шестерка считается очень благоприятным числом. Число 6 в китайской нумерологии - это счастливое число, особенно в бизнесе. Это число является признаком большого богатства.

- Ладно, уел, - признал я.

- То-то же, - милостиво согласился блондинчик, снимая рыбину с огня. - И не «уел», а ешь. Вкусная рыбка.

- Чувак, она недожарена! - запротестовал я.

Бэй с укоризной посмотрел на меня.

- Вот ты… конечно… Самое то. Передержишь - будет сухая. Невкусная.

- В смысле «передержишь»? - возмутился я. - Я только на угли её положил. Ты обалдел? А ну как в ней какие-нибудь паразиты?

Блондинчик мои вопли абсолютно не слушал, принявшись разделывать полусырую рыбину на куски.

- Нет в ней никаких паразитов, - заключил он. - Ешь, говорю.

- А ты? - вскинул бровь я.

- И я, - усмехнулся Бэй. - Так сказать, разделим трапезу на двоих, милашка. Это же основа основ. Классика. Ночь, еда, море и пара рус… ой, я забегаю вперед.

Как ни странно, вкус рыбы, чье название я не знал, был весьма неплохим. На удивление быстро слопавший свою безразмерную порцию Бэй деловито принялся осматривать палатку, шурша там моей одеждой и посудой.

- Ты замерз? - поинтересовался я.

- Нет, - как-то не очень уверенно произнес блондин.

- Возьми мою джинсовую рубашку, не мучайся.

- Спасибо. Но спать я буду голым, имей в виду.

Я аж закудахтал от таких новостей.

- А ты что, к себе домой не пойдешь?

- По темноте? Ты обалдел? Я тебе кто, птичка по скалам летать? - заулыбался Бэй. - Не-е-е-ет, моя рыбонька. Один домой я точно не пойду. Исключено.

Так… стало быть, у меня жилец на временное подселение.

- Голым ты спать не будешь, - подытожил я.

- Тут будет жарко вдвоем, - заметил Бэй. - Этот тряпичный домик маленький.

- Спи снаружи, - елейным голоском сказал я. - Я, так и быть, костерок и спальник оставлю, чтобы ты не замерз. Или ты змеек и насекомых боишься?

Блондинчик скрестил руки на груди и добродушно рассмеялся.

- Нет, ничего не меняется. Всё, как прежде. Язвит и язвит, болтает и болтает. Некоторые вещи неизменны, несмотря на пол и на внешность. Это радует.

Произнеся это, Бэй весьма нелогично заключил:

- Нет, не боюсь. Змей я люблю. Но спать буду в палатке. С тобой.

- Там же будет жарко вдвоем, - съязвил я.

- Поэтому я там и буду спать, - очень уверенно произнёс Бэй. - Потому что будет жарко. Во всех смыслах жарко. Некоторые вещи неизбежны, моя дорогая Мингжу, бегай от них, не бегай. Пойдём, уже поздно. Нам давным-давно пора ложиться спать.

Я побледнел. Спасибо, но нет. Вообще нет. Категорически.

- Я сплю у костра, - севшим голосом произнес я.

- Ц! - сердито цокнул Бэй, а затем что-то недовольно пробулькал. Что-то то чертиков знакомое. Но я так и не разобрал, что именно. Но это точно был не китайский. Больше похоже на звук, который издает рыба, выброшенная на берег из воды и отчаянно хватающаяся воздух своей широко открытой пастью. - Я тут одну интересную книжку нашел у тебя в этом странном домике…

- Ты про Баума? Или про справочник по морским беспозвоночным?