Я расстрелял оставшихся. Реагировал на малейшее движение. Бил без пощады.

Когда я закончил, воздух вокруг меня пропах порохом. Гильзы валялись вокруг. Люди впереди лежали неподвижно.

На короткий миг наступила мертвая тишина.

Ну как, тишина. Это так после выстрелов и взрывов показалось. На самом деле кое-что слышно.

Крики и стоны раненых. Гудок поезда вдали. Стрекот цикад. Шорох камней. На самом деле полно звуков. Вот только они крохотные. Малозначимые. После грохота пистолетов.

Я сидел, прислушиваясь. Присматриваясь. Глядел, что да как. Потом снова перезарядил пистолеты. Ух, как нагрелись стволы.

Итак, что мы имеем. Перед тем, как встать, надо осмотреться. Из строя выбыло процентов восемьдесят противника. Самое главное, погибло руководство. Это я уже видел.

Тощий мужик так и лежал рядом с девушкой. Лицом вверх. Руки в стороны. Из ран на груди вытекла кровь. Испачкала шею и руки.

Другой, повыше и помоложе, руководитель нападения на банду ребят с улицы Честер. Тоже готов. Да, я его помню. Лежал лицом вниз. На спине раны.

Вроде сообразительный мужик. Но тоже попался. Бывает и такое. Больше ты ни на кого не нападешь. Покойся с миром, сволочь.

Кто у них тут теперь главный? Надо тоже его прикончить. Дайте только выявить.

Я внимательно смотрел на расстрелянных людей. Не показывая себя. Может, сейчас появится лидер. Поймет, что можно брать власть. В свои руки.

Только я не дам ему развернуться. Мигом успокою. «Адепты дьявола» опасные чуваки. Их нельзя оставлять в живых.

Надо давить, как тараканов. Всех до единого. Оставишь одного, от него появятся другие. Это хуже, чем чума или оспа. Гораздо хуже.

Поэтому я сидел, выглядывая из-за камня. Ждал. Кто у нас следующий вожак?

— Он что, ушел? — с надеждой и страхом спросил один. Он лежал, прикрыв голову руками. Потом приподнял голову. Посмотрел вокруг. Голос охрипший. Дрожащий. Наверное, натерпелся страху. — Где они? Или там один был?

Я выстрелил в него из «Кольта». Пуля попала в голову, он откинулся назад. И уже не шевелился.

Так, кто там на новенького? Осмотревшись, я приподнялся.

— Руки вверх, если хотите остаться в живых, — я держался за камнем. Чтобы какой-нибудь отчаянный бандит не подстрелил меня. — Руки вверх, я сказал! По тем, кто не поднял, буду делать контрольные выстрелы. Предупреждаю сразу.

Только трое подняли руки и приняли сидячее положение, усевшись на колени. Остальные лежали неподвижно, притворялись, рассчитывая остаться в живых или действительно потеряли сознание либо погибли. В любом случае, надо проверить.

Проверил я только одним способом. Подходил к каждому и стрелял в голову. Зачистка, ничего не поделаешь. Впрочем, почти все оказались уже мертвы.

Пристрелянные пистолеты и мои давние умения работали без осечек. Приятно осознавать, что работа проделана чисто. Жаль только, что под рукой не было автомата или дробовика. Тогда все прошло бы гораздо быстрее и надежнее.

Только двое как раз лежали тяжелораненые и тихонько стонали. Я просто добил их. Потом повернулся к троим уцелевшим, так и сидевшим с поднятыми руками.

Впрочем, как повернулся. Я и так все время держал их на прицеле.

— Снимайте свои дурацкие рясы, — приказал я, мотнув дулом пистолета. — И чтобы без глупостей. Если есть оружие, бросьте на землю. Если пистолет заряжен, опустите осторожно, он может случайно выстрелить.

Пока они раздевались, я осмотрел их растерянные физиономии. Все трое молодые, не старше восемнадцати лет, безусые и даже слегка припухлые.

Юные дебилы, которые затесались в эти ряды по своей тупости. Самый главный вопрос, успели ли они испачкать свои руки в крови? Или они просто развлекались? Такое тоже может быть, хотя потенциально это уже готовые отморозки, раз участвуют в подобных церемониях.

Один ранен в правую руку и плечо, он стоял, зажав рану. У двоих остальных оказались ножи и короткие свинцовые дубинки, очень удобно прятать под рясой.

Эти двое помогли раненому снять рясу и вскоре все трое стояли передо мной в одних трусах, дрожа от холода и страха. Я заставил их повернуться вокруг оси, убедился, что оружия нет и разрешил одеться. Сам все время решал, что делать, прикончить их или оставить в живых.

Все это время я оставался в капюшоне, лицо скрыто в тени, опознать меня трудно, любой адвокат в суде разобьет их показания. Хотя, конечно, мое лицо они мельком видели, в следующий раз обязательно узнают. Если не в суде, то на улице или в баре.

С другой стороны, они нужны мне, чтобы разобраться с трупами. Впрочем, чего об этом беспокоиться, здесь надо все сжечь и завалить обломками.

— Помогите… — это простонала девушка. Еле слышно, не открывая глаз. — Кто-нибудь…

Да, точно. Я помнил о ней, но сначала хотел разобраться с врагами. Я повернулся к девушке, но в это мгновение тот, раненый, метнулся в сторону. Еще один рванулся в другую.

Неподалеку от раненого, справа, как раз лежал тощий мужик, застреленный мной в первую очередь. А рядом с ним пистолет и нож. Какой отчаянный малый этот раненый, на что рассчитывает?

Второй тоже придурок. Бросился к пистолету, застрявшему в руках у мертвого бандита и хотел, видимо, поиграть в ковбоев.

А вот третий умный или просто испуганный до смерти, так и стоял на месте с поднятыми руками, да еще и затряс ладонями и закричал мне:

— Эй, я стою на месте, мне ничего не надо! Я не рыпаюсь, чувак, я стою на месте!

Молодец, хоть один с мозгами. Первым делом я навел пистолет на раненого, он хоть и подстреленный, но слишком шустрый.

И еще, судя по яростно искаженному лицу, точно решил меня прикончить. Он успел схватить пистолет, хотя тут же не удержался на ногах, споткнулся и упал рядом с мужчиной, похожим на скелет. Несмотря на боль в раненой руке, развернулся и успел навести пистолет на меня. Еще и крикнул:

— Это тебе за Стэнли Аполлиона! — не совсем понятно крикнул раненый. — Сдохни, тварь!

Я задержался всего на мгновение, быстро прикидывая, кого из них прикончить первым. Этот раненый достаточно шустрый, но быстрый, а вот второй чуток неповоротливый.

Видимо, раненый парень уже полностью пропитался идеями поклонников дьявола и решил отомстить за гибель главаря. Поэтому и двигался быстрее, чем второй, здоровый. Я решил добить его первым, раз уж он такой опасный.

Решившись наконец, первым я подстрелил раненого. Пуля попала ему в грудь, откинула назад, на своего тощего кумира и заставила уронить пистолет. Я добавил ему еще в грудь и тут же нацелил оружие на второго.

Тот схватил пистолет и покатился дальше, как будто пытался укрыться за лежащими телами. Не знаю, на что он рассчитывал, может, хотел добраться до темно-серой стены, на которой отражались колеблющиеся блики костра. Абсурдная попытка.

Я чуть повернул корпус, целясь в стелящегося по земле парня. Левая нога чуть согнута, стоит впереди. Правая отставлена назад, выпрямлена, как палка, стопа развернута на сорок пять градусов.

«Смит-Вессон» я держал в правой ладони, чуть согнув руку в локте и обхватив рукоять пистолета. «Кольт М1911» спрятал обратно в кобуру на поясе, а левой ладонью обхватил кистью правой, направив локти вниз. Классическая поза стрелка.

Извини, малыш, я думал тебя пощадить, но ты сам выбрал этот вариант. Покойся с миром.

Пистолет глухо бахнул два раза. Пули калибра девять миллиметров вырвались из ствола и полетели в движущуюся мишень. Отдача ощущалась, как легкий толчок в руку и дульная часть ствола слегка отклонилась кверху. Я уже машинально учитывал это обстоятельство при стрельбе.

Пули впились в парня, заставили его упасть с коротким вскриком, раскинув руки в разные стороны. Он свалился на правый бок, прекратив дурацкие кувырки по земле, перевернулся на живот и остался лежать на месте. Правая нога уперлась в кусок проржавевшего рельса, а голова очутилась на ка не, покрытом мхом, а рядом колыхался маленький куст бузины.