Это сейчас они одеты в лучшие одежды и ездят на роскошных тачках. Лидеры Альянса угнетенных. Пятеро боссов.

Пэт Фрай по кличке Батончик, толстый мужчина с мясистым лицом и оглушительным голосом. В двенадцать лет он угнал первую тачку с Сансет Стрип. В пятнадцать лет впервые убил человека во время ограбления.

Дэнни Марони по кличке Чистюля, высокий мужчина атлетического сложения, тоже с громоподобным голосом, наводившим страх на подчиненных. В семь лет начал воровать все в доме у тетушки, приютившей его после гибели родителей. Та была строгой религиозной женщиной, считавшей, что ребенка надо держать под жестким контролем. Марони продавал все, а деньги тратил на сладости и игрушки. Когда тетка начала лупить его розгами, он убежал из дома.

На улицах Марони воровал и грабил пьяниц, потом перешел к убийствам. В четырнадцать уже вовсю торговал коксом. В семнадцать уже возглавил собственную банду под названием «Костоломы». С этой группировкой впоследствии вошел в состав Альянса.

Максимиллиан Фицпатрик по кличке Бритва. Тоже здоровенный мужик, сильный, как медведь. Прозвище получил за то, что предпочитал кромсать жертвы опасной бритвой. Когда отбывал наказание в Сан-Квентине за грабеж, привык работать и заточкой от ложки.

По слухам, в тюрьме он убил пять человек. Сумел ни разу не попасться. После выхода на его счету уже около двадцати бедолаг, убитых собственноручно.

Дэвид Тернер по кличке Жеребчик. Этот среднего роста, всегда одевался в лучшие костюмы, так же, как и Гоблин. Что любопытно, у него вполне приличная семья из среднего класса, отец инженер в строительной фирме, а мать преподаватель химии в колледже.

Тернера никто не бил и не ругал, наоборот, относились к нему, как к принцу. Он сам ступил на кривую дорожку. Потому что хотел больше денег, вот и все. Чтобы гулять с красивыми девушками и жить в лучших местах в мире.

Для этого Жеребчик занялся мошенническими операциями в банковском деле. Потом долго работал с кланом Павези на должности черного бухгалтера подпольного тотализатора. Сам людей не убивал, предпочитал только отдавать приказы. Любил смотреть на убийства и на то, как мучают жертвы. С недавних пор обнаружил пристрастие к французским винам двадцатилетней выдержке и сырам.

Херардо Гонсалес по кличке Мохаве. Тоже среднего роста, смуглый и неистовый мужчина тридцати лет. Выходец из Колумбии.

В восемь лет во время гражданской войны Ла Виоленсия его семью полностью истребили каратели правительственной армии, за то, что отец поддерживал Хорхе Гайтана, популярного политика, выступавшего за интересы бедняков. До двадцати лет Гонсалес воевал в Колумбии, потом сошелся с картелем Суа и отправился в США, для организации каналов трафика. Сейчас в Альянсе он представлял интересы картеля.

Теперь все эти пятеро важных людей, контролирующих сотни бойцов и ворочающих миллионами долларов, собрались в небольшой комнате боксерского клуба «Красный угол», чтобы решить судьбу Гоблина. Он курировал Бруксайд, важный город на юге Лос-Анджелеса, где сходились транспортные артерии, ведущие из Южной Америки и других штатов и долгое время боссы не могли предъявить ему претензий.

Дела Гоблин вел безупречно. До недавнего времени.

Но потом появилась головная боль. Этот псих-одиночка. Невероятно удачливый безумец. В короткий срок он разгромил все крупные банды, так или иначе поддерживающие Альянс угнетенных.

В восточной части Бруксайда образовался вакуум власти. Пока там зашевелились мелкие шайки, но лидеры Альянса уже получили точные сведения, что Охотники, конкурирующая группировка за Гранд каналом, уже собирают силы, чтобы захватить весь город. Этого нельзя допустить ни в коем случае.

— Я скажу так, ребята, — Батончик доел кусок мясного пирога и посмотрел на присутствующих. — Мы все сейчас видели, что Гоблин крепкий парень. Он смог справиться со Спэнишем, верно?

Мужчины кивнули. Этого не мог не признать даже Макс Бритва Фицпатрик, он почему-то недолюбливал Гоблина. Может быть потому, что хотел поставить в Бруксайд своего человека.

Лидеры заключили неформальную договоренность перед приездом сюда. Если Гоблин одолеет Спэниша, то останется жить и ему дадут еще один шанс. Если нет, то его прикончат на месте.

— Поэтому, я считаю, что Гоблину и нужно расхлебывать всю эту кашу, — продолжал Батончик. — И сначала надо разобраться с Охотниками. Они совсем обнаглели. Недавняя перестрелка в Афинском парке и убийство Генри Спирса наверняка их рук дело. А с этим придурком Усмирителем надо попробовать договориться.

Остальные боссы криво усмехнулись. Гоблин сидел в углу, с опухшей после поединка физиономией и молчал. Понимал, что сейчас решается его судьба.

— С взбесившейся собакой не договариваются, Батончик, — сказал Чистюля. — Ее просто пристреливают. Чтобы не заразила других.

Батончик улыбнулся в ответ и взял с тарелки кусок шоколадного торта.

— А кто сказал, что мы договоримся на самом деле? — спросил он.

На следующий день после прихода Марвина в одиннадцать часов дня к нам пришел Алан Уоркмен. Посмотрел на Зака Марвена и спросил:

— Это как так получается? Вы что, взяли этого парня вместо меня? Мы же договаривались.

Я не успел ответить, а Фостер меня уже опередил.

— Эй, Уоркмен, где ты шляешься? Я уже хотел звонить тебе. Давай быстрее, переодевайся и за работу. У нас полно заказов, не успеваем.

Парень просиял от радости. Он уже пришел в рабочем комбинезоне, правда, не синего, а темно-зеленого цвета. Тут же побежал в подсобку, чтобы оставить кожаную куртку и надеть другую и почти сразу выбежал оттуда, готовый к труду.

Я вздохнул с облегчением. Теперь есть на кого оставить наши многочисленные заказы. Я уже не так загружен. Могу заняться ранчо. Мне там надо сделать ремонт. Очень срочно.

— Эй, мы сейчас полностью загружены, мужик, — крикнул Фостер очередному посетителю. — Приходи через три часа. Только тогда сможем принять.

Он смотрел на мужчину, подъехавшему на древнем красном пикапе «Шевроле Апачи» 1959 года выпуска. Он очутился перед нашим центральным боксом и загородил выезд. Здоровенная машина как будто заслонила солнце.

Водитель пристально смотрел на меня. В уголке рта дымилась сигарета. Несмотря на то, что он напялил массивные солнцезащитные очки в квадратной оправе, я сразу узнал его.

Чертов Уильям Шапиро, агент из Бюро по борьбе с опасными наркотиками, будущего УБН. Смуглый красавец с точеными чертами лица. Похож на популярного тореадора.

— Эй, мистер! — Фостер не любил, когда его игнорируют. — Я же говорю, у нас нет времени. Убери тачку!

Шапиро покачал головой и указал в меня пальцем. Поманил к себе.

Я вытер промасленные руки тряпкой.

— Все в порядке, Стив. Это мой знакомый. Я поговорю с ним.

Подошел к Шапиро. Тот сидел в машине с опущенным стеклом и глядел прямо. Не на меня. Играл роль крутого агента, борца с наркоторговцами.

Я стоял рядом.

— Эй, дружище, я здесь, — я помахал ладонью перед его лицом. — Или у тебя шея сделана из гипса и не поворачивается?

Он продолжал сидеть на месте и глядел прямо.

— Садись ко мне, Денвер, — сказал он. — И поживее. Есть разговор.

Ладно. Он не приехал бы, если бы не принес в клювике важные новости. Я обошел машину спереди и уселся рядом с Шапиро. Помахал Фостеру и парням. Коллеги внимательно смотрели на нас.

Агент дал задний ход и развернул машину.

— Ну как, много денег приносит твоя работенка? — спросил Шапиро, выворачивая руль влево и выезжая на авеню Санта-Фе. — Больше, чем охота на наркоторговцев?

Я покачал головой.

— Не понимаю, о чем вы.

Шапиро вытащил сигарету изо рта, стряхнул пепел за борт.

— Да ладно, это я так. Я хотел о другом с тобой поговорить. Ты знаешь, что творится в городе по твоей милости?

Он проехал два квартала и остановился перед бульваром Алондра. Шапиро указал вправо. Одну руку он держал на руле.