— Тогда нам остаётся только продолжать заниматься своими делами… И ждать следующего шага Ниира… А при первой возможности избавиться от Аланды и её воинов, — звонко произнёс Тим.

— Что у тебя с голосом? — удивился я.

— Кхе-кхе, — закашлялся он, а после наиграно пробасил: — Это от волнения, наверное.

Он тут же достал откуда-то из-за пазухи маленький флакончик с успокоительным, к которому иногда прикладывался во время нашего путешествия, и сделал небольшой глоток.

— Согласен, я тоже так думаю… Если у нас пока нет других вариантов… То, как говорится, будем делать, что должно и будь что будет, — заключил я.

А после мы поднялись к нашим гостям, и присоединились к веселью.

Посидели мы душевно… Будучи навеселе, я исполнил несколько песен под гитару, а под конец мероприятия я затянул песню «Чёрный ворон», переведённую на местный язык… Когда я закончил, мне казалось, что даже пьяный молочник слегка прослезился. Меня попросили повторить, а после ещё и ещё, и вскоре мне уже подпевали все сидящие за столами.

Аланда к нам так и не вышла, просидев весь вечер в своей каюте. Воины же её были в растерянности, не понимая, что происходит с их госпожой. Во время веселья я отвёл в сторонку Рому, и расспросил о Хите и о том, какие у Аланды с Хитой были отношения в клане. Оказалось, что когда род Вентус ещё являлся частью клана Ниира, Хита постоянно задирала Аланду, а той оставалось лишь молча терпеть насмешки представительницы правящего рода. А вот зачем Хита сегодня посещала наш корабль и вступалась за нас, Рома понятия не имел, а в его чувствах я прочёл искреннее удивление от произошедших событий.

После застолья мы тепло распрощались с нашими гостями и отправились спать… А на следующий день пошли проверять нашу ближайшую собственность… И ею оказался старый бордель с такими же старыми проститутками.

По дороге к борделю Зорик мне шепнул:

— За нами следят… Трое или четверо соглядатаев… И я почти уверен в том, что они не вместе.

Стараясь не оглядываться по сторонам, я ему так же тихо ответил:

— Этого следовало ожидать… Род Анул, которые хотят мне отомстить… Клан Ниира, которым я зачем-то нужен… Кто-нибудь из вордхольских кланов магов земли, которые хотят себе заполучить род Сидэро вместе с нашими заклинаниями… Недовольные искатели, оставшиеся без нашего золота… Клан Сотрах, которым я не знаю, когда успел перейти дорогу… И это ещё не полный список тех, кто мог отправить за нами своих наблюдателей.

М-да, изумился я… Мы даже толком не успели сойти с корабля, не говоря уже о том, чтобы поглубже зайти в сам город, а я и мой род уже приобрели некую популярность в Вордхоле.

Здание борделя не выглядело так уж печально, как я себе представлял. Это было обычное, каких в портовом районе не мало, трёхэтажное деревянное здание, из потемневших от времени досок: с двустворчатыми дверьми, большими окнами и облупленным лаком на стенах.

На пороге нас встретил старый корх в рабском ошейнике. Он сразу же назвал меня господином, и сказал, что он уже в курсе того, что они теперь принадлежат роду Сидэро.

Мы прошли внутрь здания и попали в просторное фойе, которое было простенько обставлено старенькой деревянной мебелью, выцветшими гобеленами и горшками с разными цветами.

— Ни чё так, уютненько, — оглядев помещение, заключил я.

По одну сторону комнаты уже были выстроены в один ряд около двадцати женщин в рабских ошейниках, которым по земным меркам можно было дать от сорока до пятидесяти лет. У женщин были разные причёски и цвет волос, а из одежды на них были лишь простенькие цветные летние платья и сандалии. Они все смотрели куда-то вперёд перед собой, не поворачивая головы в нашу сторону, а Эмпатией я ощущал их страх. Только одна, красивая женщина-альбинос с заострёнными ушами и небольшими клыками, покорно смотрела на меня… А после она поклонилась и сказала:

— Меня зовут Мэрим, господин… Бывшая хозяйка оставляла меня за старшую в своё отсутствие.

— Мэрим, а ты какой расы? — с удивлением поинтересовался я.

— Я человек, господин… А моя внешность мне досталась от матери, она была изменённая, — с поклоном ответила женщина.

— А-а-а, понятно, — сказал я, и подумал о том, что «изменённые» звучит гораздо лучше, чем «грязные» или «морки».

Всё-таки в Вордхоле, где есть множество различных рас, отношение к разумным, у которых под влиянием элита изменилась внешность, более лояльное.

— Итак!.. Девочки! — похлопал я в ладоши, привлекая их внимание. — Слушаем сюда!.. С этого момента вы все свободны… Так сказать, выходите на заслуженную пенсию… Соответствующие документы я вам подпишу и поставлю свою печать… Ну а дальше у вас два варианта… Кто хочет и кому есть куда идти, собирает свои личные вещи и сбережения, и отправляется на все четыре стороны… Но учтите, мои люди проследят, чтобы вы не прихватили ничего лишнего… Тем же, кто захочет остаться, мы подыщем какую-нибудь другую несложную работу, так как борделя здесь больше не будет… Ну а самым идейным предлагаю в свободное от основной работы время подрабатывать на нашем корабле… Там у нас много голодных до женской ласки матросов.

Женщины шокировано начали переглядываться друг с другом и о чём-то шептаться… Тут заговорил старый корх:

— Господин, а что насчёт меня?

— А, ну да… Ты тоже свободен, — махнул я рукой.

— Огромное спасибо, господин! — обрадовался старик. — А могу ли я тогда взять в жёны Таксу⁈

Я ошеломлённо уставился на него:

— Вот же ты старый извращенец!.. Да мне-то какая разница⁈ Бог тебе судья… Женись хоть на бульдоге, только с аралом будь осторожнее.

— Спасибо!.. Спасибо, господин! — радостно затараторил старый корх, и повернувшись к ряду проституток воскликнул: — Такса⁈

— Я согласна, любимый! — так же радостно ответила одна из женщин.

— А-а-а!.. Вон оно чё, — дошло до меня. — А я уже чёрт-те что подумал…

После я занялся освобождением рабынь-проституток, а Зорик отправился на поиски своего друга детства.

Четыре женщины захотели уйти, а девятнадцать осталась… Пока я ждал Зорика, мне стало скучно, и мы решили по-быстрому сыграть свадьбу «молодых». Я дал матросам денег и указания, а уже через час Урук со своими помощниками готовил праздничный ужин в моём борделе.

Ближе к вечеру мы начали праздновать, и я подарил молодожёнам аж целый золотой… Ох, сколько же было радости и благодарности в мою сторону… А в разгар празднества дверь распахнулась, и в неё вошёл Зорик, который практически тащил на себе какого-то сильно избитого крепкого мужика.

Увидев Зорика в обнимку с грязным и окровавленным человеком, все присутствующие в фойе борделя настороженно замерли… А я хлопнул в ладоши и объявил:

— Товарищи, не переживаем!.. Это ко мне… Так, я не понял!.. А почему у жениха и невесты ещё не налито⁈ А ну-ка все быстренько наполнили свои бокалы и выпили за здоровье молодых!.. Вот так!.. Давайте, давайте!.. До дна!.. А теперь все хором!.. Горько!.. Горько!.. Горько!..

Остальные подхватили мои слова, а старый корх, уже зная, что нужно делать, впился своими морщинистыми губами в пухлые губы рыжей женщины лет пятидесяти.

Я сказал всем, чтобы продолжали праздновать без меня, и кивнул Зорику на дверь в соседнюю комнату, а Оркус помог ему тащить мужчину.

Мужчина лет тридцати имел атлетическое телосложение и немаленькие кулаки. Его короткие чёрные волосы были испачканы кровью, из раны на голове, и прилипшей к ним пыли; а суровое лицо с трёхдневной щетиной сейчас было всё опухшее от побоев.

Оркус с Зориком усадили мужчину на стул, и Мэрим принялась снимать с него грязную и порванную одежду, а после умело промывать и обрабатывать его раны… По его расфокусированному взгляду я понял, что сейчас ему не до разговоров… И не став дожидаться, когда он оклемается, я решил ускорить процесс восстановления и послал матроса в лавку алхимика за зельем регенерации.