Адола смутилась и направила взгляд в стол. Да, вероятно, она не слишком умна, но ведь и жители нашего просвещённого Антерана по сей день верят в магию. Тем более, это простительно для её юного возраста. Интересно, что бы она сказала о моей книге?

— Как интересно! Каковы же результаты ваших изысканий, госпожа? — спросил я с иронией в голосе. Адола вспыхнула.

— Я умею читать и толковать древние книги и символы, мой господин, а ещё умею рассказывать будущее. Немного…

— Сбываются ли ваши пророчества?

— Да, господин посол. Я предсказала, что князь обратится к нам за содействием, чтобы победить в войне.

— А-хха-хха! Да разве же для этого нужно прибегать к магии? — старик откинулся назад в порыве хохота, — достаточно знать, как движется война, и кто такие монтады!

— Князь проиграет!

— Потри правый глаз, девочка моя! О таких вещах нельзя даже думать! Что скажет о нас господин посол!

— Он… он станет очень влиятельным человеком, по какому пути не пошёл бы…

— Тогда выпьем за него! — Альп поднял только что принесённый кубок с грибной брагой и залпом его осушил. Очевидно, что сделано это было с целью перевести разговор на менее острую тему.

Ещё долго мы сидели за столом, разговаривая о чём только возможно разговаривать людям столь разных культур, а вскоре всех нас сморил сон. В полудрёме я слышал, как Гогос лакает брагу, оставшуюся в бочонке на столе. Кажется, завтра мне придётся нести его на руках.

Утром мы отправились в Хиттен, благо путь предстоял недолгий. Хрюн мерно посапывал у меня на коленях, старик Кальген дремал в повозке, его очаровательная племянница так же притворялась спящей, хотя я видел, что из-под капюшона плаща она внимательно разглядывает меня. Повинуясь притяжению её зелёных глаз, блестевших из темноты, я решился заговорить.

— Кххм… Так стало быть, вы, госпожа, считаете, что я добьюсь успеха?

— Это весьма вероятно, милорд, — девушка едва заметно подалась по направлению ко мне.

— В какой же области? И каким образом?

— Во всех областях Саптара.

Кажется, я неверно сформулировал вопрос. Дело в том, что слово «область» в аннтеранском диалекте имеет переносное значение, а в монтском нет. Правильнее было бы сказать: «В каком деле?», но переспрашивать я не стал, боясь показаться невеждой.

— Вы обрели силу, — продолжала она, — которой не должны были обладать. Это привлекло внимание богов и теперь они готовы наделить вас ещё большей силой, если вы будете поступать правильно.

— А что именно нужно делать, чтобы заслужить благосклонность богов?

— Это мне неизвестно, — девушка придвинулась ближе, — подумайте: как вы получили вашу Силу? Что делали для этого? Продолжайте двигаться под тем же углом.

В своём ли она уме? Или люди здесь настолько дремучие? Единственная моя «сила» — влипать в неприятности. А местное выражение «под тем же углом» слегка усугубило неприятное впечатление об умственных способностях Адолы. Нет, ей определённо не стоит показывать Рукопись Изменений.

— Боюсь, вы ошиблись, госпожа — я не имею никаких скрытых сил, и не представляю, за что Владыка Недр мог бы мне их даровать.

— Вы скептик, господин посол, а потому не верите ни в дары Богов, ни в магию, ни в прорицание. Скорее всего, вы не верите даже в вашего Бога Земли, просто пользуетесь его именем по традиции.

— Вы недалеки от истины. Я верю во Владыку Недр, как в создателя мира, но не как в гиганта из огненной желчи или подземного змея, который раздаёт благодать направо и налево.

Дело в том, что наши религии весьма похожи: взгляды на мироустройство, мораль, правила поведения и даже само происхождение мира и Господа различаются лишь незначительными деталями. Просто с течением времени монтады и сьюды исказили Стих Создания и заменили живого Красного Змея на застывшую Каменную Богиню, а Врага разделили на 19 частей, превратив в соответствующее количество Богов Войны.

— И вы считаете, что наш народ примитивен и не образован, раз поклоняется Каменной Богине и чтит покровителей иных земель?

— Я не говорил этого.

— По вашему лицу и разговорам видно, что вы так думаете.

— Я не хотел вас оскорбить, госпожа. Прошу прощения!

— Что ж, вскоре вы поймёте мою правоту.

Видимо, мы вели беседу достаточно громко: замыкающий слуга постоянно тёр правый глаз (как и шествующие впереди солдаты), а Кальген периодически вздрагивал во сне. Адола заметила это и замолчала, дальше ехали молча, слушая мерные шаги слуг, шуршание колёс, да потрескивание факелов. Воздух становился невыносимо жарким — мы приближались к сердцу вулкана Хиттен.

Сильный и внезапный поток воздуха сбил огонь со всех факелов, один из слуг, испугавшись наступившей темноты, оступился, отчего телега опрокинулась набок, вывалив всех нас на каменный пол тоннеля. От внезапного пробуждения мой свин заверещал, а Кальген Альп разразился потоком отборнейших ругательств. Я хотел было зажечь свой факел, но понял, что, падая, оборонил сумку. Слуги и воины замешкались, а усиливавшийся сквозняк гасил едва загоравшиеся огоньки. Обвал на ваши головы, нельзя оставить Рукопись здесь! Я начал шарить руками по камням. Мои пальцы ощутили что-то мягкое и тёплое, явно покрытое шерстью. Старина Гогос, найти тебя в этой суматохе — уже удача! Однако, нужно продолжать поиск. Что-то маленькое, холодное и твёрдое, кажется, моя чернильница. Пряча её во внутренний карман плаща, я услышал чьи-то шаги в боковом туннеле, откуда и дул ветер.

— Это клобы! — раздался голос одного из слуг, — господин Альп, бежим!

— Разве вы здесь не для того, чтобы защитить нас? — недоумённо спросил я.

— Нет времени объяснять, скорее!

Кто-то ухватил меня за руку и потащил вперёд. Выбора не было, за сумкой придётся вернуться позже. За спиной я услышал цокот маленьких копыт, что придало мне уверенности, хотя неизвестность по-прежнему пугала меня. Кто эти клобы? Почему с ними не может справиться охрана? Впрочем, не до вопросов — нужно бежать быстрее, раз того требуют те, кто с этой опасностью встречался. Пробежав около пятисот шагов, мы остановились. Послышался грохот — явно открывалась дверь, перекрывая проход назад, в лицо подуло горячим воздухом. Кто-то продолжал тянуть меня вперёд. Не слишком сильная хватка и тонкие пальцы выдавали женскую руку.

— Адола?

— Да. Теперь можно не спешить, просто держитесь за меня.

— Где остальные? Я никого больше на слышу.

— В случае опасности мы разбегаемся на разные стороны. Они укрылись в другом проходе.

— Вы уверены?

— Конечно. Это происходит постоянно, мы привыкли, вам не о чем беспокоиться.

— Но кто это? Чем они так страшны?

— Клобы. Они похищают одиноких путников и пожирают их в своих логовах.

— Они в самом деле опасны настолько, что охрана не в силах с ними справиться? Как они выглядят?

— Не знаю. Мы предпочитаем уйти от опасности прежде чем увидим её.

— А как же хвалёная монтская храбрость?

— Мы храбры, пока наши враги люди. Кажется, у вас появился ещё один повод смеяться над нашим народом?

— Владыка Недр! Опять вы за своё! Я не смеюсь над вами, какими бы примитив…

Я осёкся, но было поздно. Адола до хруста сжала мою руку и продолжила идти вперёд.

— Простите, госпожа! Я не хотел…

— Терпеть не могу ваше аннтеранское высокомерие!

— Я вовсе не высокомерен, просто считаю, что нельзя делать выводы об опасности, ни разу её не увидев.

— Тех, кто видел их, они съели.

— Откуда вы знаете, что их съели, если не видели собственными глазами?

— Так говорят в народе и пишут в книгах.

По ходу движения я понял, что начинаю различать очертания своей спутницы. Вероятно, скоро мы выйдем на свет.

— Честно говоря, я совсем не хотел спорить об этом, меня заботит совершенно другое.

— Что же?

— Нам нужно вернуться, госпожа. Я потерял свою сумку.

— Всё, что было утеряно в туннелях, доставляется путниками и караульными в ближайший город. Не волнуйтесь за ваши вещи, вы найдёте их в Хиттене.