По лицу Товена было заметно, что он недоволен моей победой. Он был сильнее, быстрее и моложе меня, гораздо лучше подготовился к состязанию, но всё равно проиграл.

— Как посмотреть, господин Альп! — я как мог пытался подбодрить его, — Зато теперь вы взрослый мужчина, хотя вам ещё нет и шестнадцати лет, да к тому же на следующий год вам обязательно повезёт!

— Вы сделали то, что не удавалось никому в течение пяти сотен лет! При этом вы даже не имели намерения этого сделать!

— У тебя всё ещё впереди. Подумай лучше о том, чем займёшься дальше!

— Я хотел бы продолжить путешествовать с вами, хоть вы и обошли меня.

— Разве пристало новоявленному лорду Альпу из Браула ходить с обычным гонцом?

— Теперь вы не обычный гонец, если только не захотите вновь зарабатывать своим семейным ремеслом. Я с удовольствием пойду с вами, но более не на правах оруженосца. Теперь мне полагается свой собственный оруженосец. Ну… или хотя бы слуга.

— Как насчёт Ваула? Ему некуда пойти, если он пересечёт границу, его могут отправить в рудники, или копать туннели, или ещё чего похуже. Если же его наймёте вы, он станет вашим телохранителем, и тогда ни у кого не возникнет к нему вопросов.

— Да, мы очень подружились, когда стали спускаться, а затем, не обнаружив вас на земле, полезли туда, где вас видели в последний раз.

— Должно быть, увиденное вас не обрадовало?

— Ещё бы! На том месте, в которое била молния, оказалась стена из стекла. Я был уверен, что вы навеки замурованы в скале. Увидеть вас на следующее утро было крайне странно! Я понимаю, что нельзя рассказывать о том, что было на вершине, но почему вы не расскажете о том, как вы спустились?

— Да в который раз говорю — я не могу этого вспомнить. Я просто проснулся у восточного склона и побрёл на юг, где и увидел вас. При этом всё моё имущество — даже копьё, которое я оставил перед тем, как залезть на скалу — было при мне.

Зависть Товена таяла по мере приближения к Хиттену, также как весенний снег; к приезду в столицу от неё не осталось и следа. Оказавшись там, мы первым делом пошли в дом Стумов, где нас встречали семейства Стумов и Альпов в полном составе: помимо уже знакомых мне Кенода, Нагены, Адолы и Кальгена, в большом зале присутствовали мать Товена Зула и два его брата — Ворден и Тиен, а на пороге нас уже ждали многочисленные слуги обоих семейств. Нас приняли как героев, и все прежние конфликты были забыты. Был устроен пир, и в течение вечера у меня состоялось несколько приватных разговоров.

Первой ко мне подошла Адола и отвела в одну из дальних комнат. Уверенный во взаимности своих чувств, я осмелел настолько, что взял её ладонь в свои руки и прикоснулся к ней губами. Юная госпожа Стум просияла:

— Я так рада, мой господин! Наши мечты свершаются! Теперь вы свободны, и вы герой, ах, если бы вам смоглось стать рыцарем, я бы… Да что это я, говорите же, как вы это сделали?

— Случайность. Проведённый ритуал не сработал.

Я в красках поведал ей о подробностях своего восхождения.

— Возможно, Богиня забрала действие ритуала, чтобы направить вас на нужный путь! Должно быть, она очень красива, жаль, что вам нельзя её описать. Но расскажите хотя бы, какую силу вы получили?

— Честно говоря, я так и не понял. У меня не возникло ощущения могущества, и не было возможности исследовать свои новые способности, если таковые есть.

Лицо Адолы выразило разочарование.

— Однако, я понял, для чего нужна эта штуковина!

Я взял в руки Слезу и рассказал, для чего она нужна. Периодически разговоры о волшебстве прерывались рассуждениями о невозможности быть вместе и предположениями, что сама судьба, несмотря ни на что, постоянно даёт нам шансы.

— А ещё я разгадала оставшуюся часть Книги. Это не ритуалы, а заклинания. Вы сумеете освоить их, так как родились в День Пепла.

— Я действительно не могу рассказать о том, что было на вершине, но я кое-что понял о магии: совершенно не обязательно рождаться в День Пепла, чтобы ей владеть. Полагаю, что вы тоже можете этому научиться!

— Конечно могу! Я даже не сомневалась в этом! День вашего рождения просто улучшает ваши умения, а не определяет возможность их освоить!

— Простите, моя госпожа, я и забыл, что во всём Нижнем Монте нет того, кто знает о тайных силах природы больше вас!

— Советую не забывать об этом, милорд! У нас ещё будет время поговорить об этом, а сейчас нужно повернуться ко всем, чтобы не придумали ничего лишнего.

После общения с Адолой я оказался в смотровой башне, где её отец имел обыкновение проводить важные совещания.

— Тебе невероятно повезло. Дошли слухи, что ты успел познакомиться со всей Верхней знатью. Вот и оставайся там — здесь герцог и Аускеры смогут дотянуться до тебя.

— Герцог, если повезёт, может вообще никогда ни о чём не узнать. А у Аускеров без его воли здесь нет власти.

— И как же ты, обвал на твою голову, помешаешь им рассказать обо всём правителю? Убьёшь их? Я никогда не позволю этому случиться!

— Что вы, ни в коем случае! Я попытаюсь договориться с господином Одвигом.

— Ты отобрал у него величайшую в жизни возможность, каким образом ты собрался с ним договариваться?

— Расскажу Его Светлости, что это идея Аускеров, а взамен попрошу свободу для своей семьи.

— Ты можешь никогда больше не встретиться в Его Светлостью, для такого как ты этот шанс выпадает раз в жизни.

— Вы забываете, милорд, что я Победитель, а это существенно повышает вероятность такой встречи. Но как быть с моим неблагородным происхождением? Ведь рано или поздно герцог узнает правду. Нельзя ли каким-нибудь способом перейти в дворянское сословие?

— Да понимаешь ли ты, что ты говоришь?! — Кенод перешёл на громкий шёпот, — Ты спрашиваешь у меня, герцогского вершителя, как обмануть моего господина?!

— О Бездна, я никогда бы не посмел подстрекать вас к обману! Но так как вы лучше всех знаете законы Аннтерана, вы наверняка знаете и лазейки в них!

— Не существует никаких лазеек — ты можешь стать дворянином, лишь получив землю и принеся вассальную клятву другому феодалу с позволения его сюзерена. Однако, земли у нас мало, да и навряд ли кто-то согласится посвятить тебя в рыцари, учитывая твои выходки.

— Даже Кальген?

— Даже он. Конечно, он очень хорошо к тебе относится, но ты обставил его сына в лазании по горам, и, дабы не умножать печаль Товена, он оставит твою просьбу без внимания.

— А вы? Ведь вы также обладаете этим правом!

— Мои владения находятся за пределами Монта, если я дам тебе надел в Аннтеране, это повлечёт за собой вражду с твоими бывшими хозяевами и может вылиться в кровавую междоусобицу. Я не могу на это пойти. К тому же, герцог может узнать о том, что я не наказал тебя за дерзость, и наказать меня.

— Неужели же нет ни единого способа?

— Есть, но такой червяк, как ты, никогда с этим не справится.

— И всё же?

— Воевать за Его Высочество. Долго, славно и успешно. Поэтому настоятельно советую поселиться в Верхнем Монте, обзавестись семьёй и зарабатывать, раздавая советы, как правильно залезть на гору.

Да уж, довести войско до Северного Рубежа я смогу, а вот воевать… Конечно, я могу ткнуть копьём какое-нибудь отребье с поверхности, но драться с огромными форроситами и их цепными росомахами мне точно не по зубам.

Что ж, сейчас это не главное. Сейчас я герой, и нужно действовать, пока об этом не забыли.

— Я знаю, как это сделать, милорд!

Товен взял меня за локоть и начал уводить в сторону от Вордена и Тиена, явно пытавшихся задеть меня. Грех жаловаться на судьбу, но отсутствие титула в высшем обществе начинало меня тяготить.

— Почему ты, зная о моём происхождении, продолжаешь называть меня милордом? Твои братья смотрят на меня сверху вниз, хоть и ниже меня ростом.

— Мы с кузиной верим, что однажды вы станете владетелем, так утверждает пророчество. Да разве весь ваш путь тому не доказательство?