— Ты не врёшь.

— Правду говорить легко и приятно, — усмехнулся я.

— Наши условия, — отрывисто произнёс Ворон, — мы рассказываем тебе, как выйти из леса, а ты делаешь всё, чтобы книга оказалась у нас. Как тебе такой уговор, Феликс?

Ворон чеканил каждое слово. Всё его шутовство тут же ушло, как только разговор коснулся по-настоящему серьёзных вещей.

— Никак, — ответил я.

— Твои условия?

— Хочу присоединиться к тебе… Но как равный, а не как очередной «партнёр», — я кивком указал на «копию», сидевшую слегка позади «оригинала».

— Вот как? — Ворон нахмурился. — А мы слышали, что ты собирался истребить нас и всех наших людей…

— Граф вил Кьер поручил мне разделаться с бандитами, — произнёс я. — И разрешил набирать бойцов к себе в отряд. Так что ты и твои люди очень легко можете сменить статус — у меня есть все необходимые полномочия. Ну а бандиты… Бандитами станут те, кто не захочет с нами сотрудничать.

— А как же Хольд? Тебе ведь обещали его в качестве награды? — Ворон проявил удивительную осведомлённость о моих договорённостях с графом.

— А что с ним? — спросил я.

— Мы хотим его убить!

— Да на здоровье.

— Ты был готов пойти на многое ради этого старика… — Ворон с подозрением прищурился. — А теперь хочешь отдать его нам на растерзание?

— Не хочу, — я качнул головой, — но Хольд был нужен мне только как источник информации. А теперь… Теперь у меня есть ты.

Ворон задумчиво хмыкнул. Судя по лицу, мой аргумент показался ему весьма убедительным.

— Кроме старика, нам нужны девочки, — произнёс он через секунду.

— Не вопрос. Я договорюсь, и тебе сделают хорошую скидку в «Нежной розе».

Ворон заразительно расхохотался. Двойник беззвучно смеялся вместе с ним.

— Мы говорили о твоих сёстрах, — через пару секунд пояснил Ворон.

— Ты что-то путаешь, — хмуро ответил я. — У меня была только одна сестра, и она умерла в другом мире… Умерла очень много лет назад.

— А как же Эльза и Тори? — Ворон пристально смотрел мне в глаза, отслеживая реакцию.

— Никак. Они мне никто.

— Врёшь, — бросил Ворон.

— Нет, — я покачал головой. — Ничего против девчат не имею, но что меня с ними связывает? Я и видел-то их всего несколько дней.

— И ты не будешь возражать, если мы прикончим их вместе со стариком?

— Зачем? — я не отводил взгляда.

— Так нужно, поверь, — Ворон тяжело вздохнул. Он хотел показать, что необходимость убивать детей не нравилась ему самому. — Узнаешь позже… Если мы, конечно, сработаемся.

Я молча выждал несколько секунд, а затем нехотя произнёс:

— Я не желаю смерти Эльзе и Тори. Но если ты считаешь, что они должны умереть, мешать не стану — развлекайся.

— Мешать не станешь, но и помогать не будешь?

— А тебе действительно нужна моя помощь, чтобы справиться с двумя девчонками? — ответил я вопросом на вопрос.

Ворон усмехнулся, кивнул, соглашаясь с разумностью моих слов, а затем подытожил:

— Значит, убьём всех, кто нам мешает, и будем рулить вместе?

— Лучше есть торт вдвоём, чем хлебать дерьмо поодиночке, — ответил я.

— Разумно, — Ворон ещё раз кивнул. — Мы согласны.

Казалось, что он говорил абсолютно искренно, но поверить его словам мог лишь законченный идиот. На самой верхушке пищевой цепи всегда находится только один человек, и Ворон не хуже меня знал об этом.

Как говорил мой знакомый коммерсант, добившийся серьёзных успехов в бизнесе, «на двоих можно порвать пятьсот тысяч — миллион на двоих уже никак не половинится».

А в нашем случае речь шла о власти — её делить куда труднее денег.

Разумеется, моё предложение было всего лишь спектаклем. Я хорошо знал Ворона, а Ворон думал, что хорошо знает меня. Он всегда считал всех окружающих тупыми исполнителям, и моя готовность спрятаться под его крылышком прекрасно вписывалась в эту картину.

Ворон должен был поверить, что он на шаг впереди меня. Только так его можно было заставить играть относительно честно. Хотя бы поначалу.

А вот Эльзе и Тори оставаться у Дарена больше нельзя. Не знаю, почему Ворон хотел их прикончить — раньше он не проявлял склонность к убийству детей. Но, как только выберусь из Гиблого леса, девчонок нужно сразу забирать в город. Кузнец не сможет их защитить, а вот к Висельнику бандиты сунутся очень вряд ли.

— Ты знаешь, что такое пробой? — деловито спросил Ворон.

Как только договорённость была достигнута, он сразу перешёл к сути.

Я отрицательно покачал головой.

В нашу первую встречу Лэйла проболталась, что некий пробой должен произойти через десять дней после того, как люди из вольных баронств доставят призму. Но говорить об этом не стоило. Сейчас лучше прикинуться валенком — так можно узнать больше деталей.

— Да ладно? Неужели ты не вытянул из нашей драгоценной Лэйлушки информацию об этом интереснейшем явлении? — с ехидной издёвкой спросил Ворон. — Не успел? Или наша девочка оказалась крепка аки кремень?

Судя по его тону, Лэйла не знала о пробое ровным счётом ничего. Кроме названия и предполагаемой даты, само собой.

Впрочем, ничего удивительного, мы с Вороном заканчивали одни «университеты», и там хорошо объясняли, что чем меньше важной информации у окружающих тебя людей, тем лучше. Так они не смогут разболтать врагу общие секреты — ни по глупости, ни после пыток.

— Ты собираешься обсуждать Лэйлу? — подбавив стали в голос, спросил я. — Если так, то, извини, она мне не очень интересна… Я хочу знать, как выбраться из Гиблого леса — это всё, что меня сейчас волнует.

— Ни капли ты не изменился, Феликс, — хмыкнул Ворон. — Вот ни капли! Сначала дело, а потом болтовня, да? Ну, тогда слушай…

Он вытащил их костра тлеющую веточку и начертил на земле большой овал.

— Это Гиблый лес… Удивительнейшая штуковина…

В голосе Ворона слышалось неприкрытое восхищение.

— Говорить о том, как Лес появился и стоило ли это той жертвы, которую принесли Белки, мы сегодня не будем… Сейчас для нас главное, что никому, чей дар не проклят печатью, не удаётся покинуть Лес по своему желанию… Хотя ты уже и сам наверняка это знаешь.

Я кивнул.

Разум фиксировал все важные детали. «Белки» — это айнуры? Очень похоже на то. А их жертва — это заточение в тумане? Вполне возможно.

Ещё я обратил внимание, что Ворон считал печать не спасением для дикого мага, а проклятием. Интересный момент.

— А вот теперь поговорим о том, чего ты не знаешь… — Ворон поставил в центре овала точку. — Это сердце леса. Изредка, с разной периодичностью, там происходит выброс энергии, которая усыпляет стражей…

— Пробой, — произнёс я, когда Ворон замолчал.

— Пробой, — согласился он. — Стражи спят недолго — всего пару часов, но этого времени хватит, чтобы уйти из Гиблого леса.

— Когда будет следующий? — сразу спросил я.

— Примерно через двенадцать дней, — без запинки ответил Ворон.

Я прикинул, сколько могло длиться моё подземное приключение, и получалось, что Лэйла называла тот же срок. Неприятно. Мне очень не хотелось блуждать по столь «гостеприимному» местечку почти две недели… Это время можно было потратить с куда большей пользой.

— Другого способа нет? — спросил я.

— А что такое? — Ворон усмехнулся. — Не хочешь устроить себе небольшой отпуск?

Я покачал головой.

— И правильно! Не время сейчас отдыхать… К тому же никому не выжить в Гиблом лесу так долго. За двенадцать дней обязательно найдётся тот, кто прикончит и тебя, и всю твою шайку… Но, благо, есть ещё два способа, с помощью которых можно уйти отсюда.

Двойник вдруг встал с корточек. Это было первое действие, которое он совершил сам, а не повторяя за «оригиналом» или повинуясь его приказу.

Во-первых, — Ворон недовольно взглянул на свою «копию», — можно умереть, и тогда Лес отпустит тебя… Но нам почему-то кажется, что ты вряд ли согласишься на такой вариант.

Двойник беззвучно рассмеялся. Из его жутких глаз полились крупные чёрные слёзы.