Лана с Адрианом прыснули от смеха.

После танца друзья пошли проветриться в сад института, так как в зале становилось душно. Вечера и ночи в Уест-Уортленде сейчас были тёплыми, сладкие ароматы цветов насыщали воздух, лёгкий ветерок приносил шорохи и стрекот ночных насекомых. Друзья решили добраться до дальней скамьи, чтобы им никто не мешал.

— Слушай, Лана, — начал Адриан, расстегнув пиджак и вытягивая ноги, — а тебе не кажется, что ты обошлась с Хэйвардом слишком жестоко?

— Я считаю, что должна была сделать это давно. Мне противно смотреть на то, как он сначала флиртует с другими, а потом признаётся мне в любви.

— Может быть, он тебя единственную любит, только не знает, как полностью завоевать твоё сердце и из-за этого вынужден практиковаться на других? – предположил Адриан, подняв светлую бровь. Голубые глаза пытливо уставились в лицо подруги.

— Очень остроумный подход, но мне такое не нужно. Не хочется это обсуждать, — отрезала Лана.

— Ладно, извини. Посмотри лучше, какие красивые облака, — протянул Адриан, запрокинув голову наверх, и полностью откинулся на спинку скамьи.

Облака действительно были необычных причудливых форм. Небо — чёрным, но если приглядеться, то кое-где ещё можно увидеть тёмно-синий оттенок. Весь небосвод был усыпан звёздами-алмазами. Зрелище было редкое для Уест-Уортленда, чьё небо на ночь обычно полностью затягивала плотная пелена. Лана вздохнула, из ее знакомых мало кто любил смотреть наверх, считая, что нужно сосредоточить внимание на насущном, а не на созерцании Небес. Жаль. Они многое теряли.

— Адриан… — прошептала девушка.

— Что?

— Красиво, правда?

— Да…

— Знаешь, что мне это напоминает? – спросила она, и, не дожидаясь ответа, продолжала. – Мне кажется, что если всмотреться получше, то небо превратится в море…

— Может быть, — голос Адриана выдавал улыбку.

Положив голову ему на плечо, Лана между тем продолжала, протянув руку наверх:

— Само небо напоминает мне морскую глубину…даль…бесконечность. А облака словно… — тут Лана призадумалась, — словно волны…

— Они действительно на них похожи, — согласился Адриан, обхватывая ее за плечи. – Рябые облака, как волны в хорошую погоду. Одни гуляют по небу, а другие по морю…

— А звёзды? – спросила Лана, чувствуя, как комок горечи застревает в горле, было так грустно, но в то же время какой-то щемящий восторг заставлял трепетать перед этой бесконечной и никому неподвластной свободой.

— Звёзды – это как сгустки тайны, как её хранители. С первого взгляда они так близко… — мечтательно прошептал Адриан.

— Но на самом деле – они недостижимы. Звёзды сияют на морской глади, на которой при лунном свете можно увидеть отражение дна…

— И кажется, будто у моря есть свои звёзды, — тихо закончил Адриан. – Ведь оно тоже полно тайн. Как же всё-таки поразительно наше Среднее море, переходящее в океан. При свете звёзд видно дно — чудо.

— Да… — прошептала Лана. Как же ей хотелось в море. Тоска снова сковала сердце. – Помнишь, как мы с тобой залезли на крышу твоего дома и всю ночь смотрели на звёзды, придумывали для них разные истории?

— Как же не помнить? Конечно, помню, — хмыкнул Адриан. — Я думаю, что нам нужно чаще проводить время за такими занятиями. А ты как считаешь?

— Было бы неплохо, — грустно вздохнула Лана, — но моим родителям это не нравится, им кажется, что всё сводится только к посещению балов, театров, да приёмов у королевы с принцессами.

На это Адриан не нашёл, что ответить, а только крепче сжал ее плечо. Вскоре их размышления прервали шаги по выложенной мелким камнем дорожке, которая пролегала мимо их скамьи. Судя по всему, это был мужчина, скорее даже воин, потому что размеренный железный звон может исходить только от пряжек на их сапогах. Звук приближался, становился громче и отчётливее. Вскоре на дорожке показался человек со свёртком в руках. Это был Габриель Лангоф.

— Какая неожиданная встреча, — ехидно протянул он вместо приветствия. Недовольно нахмурился на руку Адриана, лежащую на плече сестры: – Я пришёл напомнить тебе Лана, что это твой последний спокойный день, так что ещё минуту посмотри на свои звёзды.

— Габриель, я тоже безумно рада тебя видеть, — сказала Лана, не обращая внимания на его угрозу. Прибавила с издёвкой: – Шёл бы ты лучше туда, куда шёл. Ведь не просто так капитан Ампор тебя с поста отпустил.

— Замолкни. Ты уже сегодня достаточно наговорила. Наконец-то у меня будет прекрасная возможность укоротить твой язык, который вырос слишком длинным! – яростно выкинул слова брат, швырнул свёрток на ухоженный зелёный газон и выхватил саблю.

— Полегче, Габриель, — предостерегающе сказал Адриан, в свою очередь, поднимаясь и вынимая своё оружие.

— Всё в порядке. Моя сестрёнка ещё немного позлится, помашет своей овощерезкой и успокоится, — Лана похлопала друга по плечу.

— Адриан, лучше проваливай, — сквозь зубы сказал Гэб, еле сдерживая злость. Лана нахмурилась, так и не поняв до конца, на кого так разозлился ее старший брат. — Постоянно только и делаешь, что вьёшься вокруг моей сестры.

— Никуда я не пойду. В зале шумно и жарко, к тому же я не хочу пропустить мясорубку, которую, по всей видимости ты решил закатить, — улыбнулся тот.

— Сегодня была последняя капля, – мрачно подвёл черту Габриель и атаковал Адриана.

Такого поворота событий друзья не ждали. Лана успела ловко увернуться и отойти на траву. Адриан перехватил удар Габриеля и резко откинул его в противоположную от Ланы сторону. Гэб напал снова, но его более сильный соперник, который к тому же был старше него, поднырнул к нему под локоть и нанёс удар рукояткой меча по затылку. Ослеплённый яростью гвардеец рухнул на землю, выронив оружие, которое победитель откинул ногой в кусты. Короткий бой был окончен.

— Слабовато для лейтенанта королевской гвардии, — недовольно цокнул Адриан, убирая свою саблю. – Неужели вас не учили, что в бою нужно быть хладнокровным, а открытая ярость никогда не приведет к победе, лейтенант?

— Да пошёл ты… – прошипел Габриель.

Всё это время Лана наблюдала за разыгравшейся на дорожке сценой. Иногда она думала о том, что когда-нибудь это должно было произойти, уж слишком плохие у них с братом отношения. Ей просто повезло, что Адриан был рядом. Сама она драться не умела, а её друг не хотел обучать Лану, считая, что леди это не нужно и что всегда должен найтись джентельмен, который за неё заступиться.

— Ты в порядке? — спросила она у Адриана, подступая ближе. – Ловко ты его.

— С мной-то всё хорошо, только я думаю, что вам с братом нужно серьезно пересмотреть свои отношения, — ответил он. – Между родными братом и сестрой такого не должно быть.

— Знаю, но что поделаешь? – вздохнула Лана, наблюдая, как брат садится на траву, потирая ушибленный затылок. Глянул на нее как-то странно, то ли безпомощно, то ли обиженно. – Пошли, найдём себе другое спокойное место, а то лязг металла могли услышать. Если это так, то через пять минут тут будет куча народу.

— Пошли.

Покидать территорию института друзьям не хотелось, хотя дикий сад за оградой так и манил своей необузданной растительностью и таинственными тропинками, которые петляли между деревьями. Та дальняя территория почти не охранялась и вроде как была под запретом для посещения ученицами. Даже будь ты с мечом, всё равно от случайных бандитов одному отбиться будет трудно. Последние годы появлялось все больше недовольных политикой короля и наместника. Простые рабочие организовывали бойкоты, кражи, ночные нападения на высокопоставленных лиц. Государство закрепило за собой право уничтожать отошедших от закона самыми страшными методами. Но даже изощрённые пытки за стенами знаменитой своей жестокостью тюрьмы Гайльмор и показные казни над бандитами не пугали отчаянных борцов за свои права.

Потоптавшись возле дальней ограды, друзья решили вернуться почти к самому входу в здание института. С этого места хорошо была слышна музыка и звонкий женский смех. Только они присели на ближайшую скамейку вдоль дорожки, как снова послышались торопливые шаги. На этот раз показался Мартин – брат Сандры. Он давно был влюблён в Лану, какое-то время слал ей стихи, написанные на розовой бумаге. Где только нашел такую? Девушка считала это очень милым, но тем не менее Мартин вызывал в ней исключительно материнскую заботу. Невысокий и полный он тяжело перебирал ногами при ходьбе и страдал сильной отдышкой, из-за чего ему путь в королевскую гвардию был закрыт. Маленький человечек остановился возле Ланы, немного отдышался и начал так быстро и неразборчиво рассказывать, что она еле успевала разбирать его слова.