Я упираю руки в бока.

— И я намерена оставаться без мужа. Я сосредоточена на построении своей карьеры и своей компании…

— И от этого мало что останется, учитывая, что я лично позабочусь о том, чтобы ты никогда больше не работала в этой стране или на этом континенте — или, фактически, не организовывала ни одной свадьбы в любой точке мира.

Мое сердце подскакивает к горлу, а пульс начинает учащаться.

— Ты бы этого не сделал.

— Поспорим. — Он протягивает руку, берет карандаш, которым я пользовалась ранее, затем вертит его между пальцами.

Я пытаюсь сосредоточиться на действии, но сцена перед моими глазами расплывается. Я смаргиваю горячие слезы, скопившиеся в моих глазах, и сжимаю челюсть.

— Ты меня шантажируешь.

Он поднимает взгляд к небу.

— Наконец-то до нее дошло.

— Значит, если я не выйду за тебя замуж, ты разрушишь мою карьеру и репутацию?

Он опускает карандаш на стол.

— Ты будешь изображать из себя мою жену. Выступишь единым фронтом вместе со мной перед моей семьей. Убеди их и моих друзей, как сильно ты меня любишь. Кроме того, тебе нужно произвести на свет наследника…

Что за…? Я качаю головой.

— Эй, эй, эй. Подожди. Стой. Что ты имеешь в виду, говоря «наследник»? — Я вывожу пальцами воздушные кавычки.

— Мне нужно жениться и завести ребенка, прежде чем я смогу стать владельцем своего бизнеса.

— Ты говоришь так, словно это какое-то условие…

Он переминается с ноги на ногу. Впервые с тех пор, как он прокрался в мой кабинет, он кажется менее чем уверенным в себе. На самом деле, он выглядит совершенно взбешенным.

— В завещании моего отца сказано, что если я не женюсь и не произведу наследника к сорока годам, я не унаследую свою компанию и не получу доступа к своему трастовому фонду.

— Я понимаю. — Я откидываюсь на спинку сиденья. — Так вот почему ты сделал предложение Лайле и заставил ее выйти за тебя замуж.

— Если под этим ты подразумеваешь, что я ухаживал за ней…

— Ты использовал свою харизму, чтобы оказать на нее чрезмерное влияние.

— Я ухаживал за ней, водил на свидания, на ужины, даже в эту чертову оперу, а потом купил ей самое большое обручальное кольцо, какое только смог достать.

— Ты имеешь в виду этот безвкусный камешек у нее на пальце? — Я прикрываю рот рукой и кашляю. — Неудивительно, что было так легко убедить ее уйти от тебя.

У него дергается челюсть. На виске дергается нерв. Он выглядит так, словно готов выпрыгнуть из своего великолепно подогнанного костюма. О, молодец. По крайней мере, он меня взбодрил. Это должно что-то значить, а?

— Этот безвкусный кусок камня стоил почти миллион долларов, — говорит он сквозь стиснутые зубы.

— Деньги — это еще не все, — объявляю я чопорным голосом.

— Ты, конечно, не жаловалась, когда выбирали самое дорогое место из возможных для свадьбы.

Я выпрямляю спину.

— Если ты имеешь в виду виллу «Все включено» на Бали, то это был выбор Лайлы. Ты же знаешь, она хотела выйти замуж на Бали.

— И, без сомнения, ты ухватилась за эту идею, учитывая, что получаешь пятнадцать процентов комиссионных от общей стоимости свадьбы.

— Эй, ты получаешь то, за что платишь. Последние несколько месяцев я надрывала свою задницу, чтобы организовать это мероприятие. Ты хоть представляешь, с какой невыполнимой задачей я справилась? Мне удалось завершить все приготовления за восемь недель. Восемь чертовых недель. Это всего лишь сорок два дня. Обычно на организацию церемонии такого масштаба уходит около года. И в тот раз я справилась с этим менее чем за четверть времени.

— Хорошо, значит, не будет проблемой перевернуть все с ног на голову, чтобы приспособиться и к тебе как к невесте.

— Я никогда не говорила, что собираюсь выйти замуж за тебя.

— Ты что, не слушала ничего из того, что я говорил? — Черты его лица становятся еще жестче. Серые и зеленые оттенки пронизывают голубизну его глаз, пока цвет не становится похожим на цвет надвигающейся бури. — Если ты беспокоишься об опеке над ребенком, то, как только ты родишь ребенка, мы расстанемся. Конечно, будет заключен брачный контракт, но я позабочусь о том, чтобы тебе возместили потраченное время.

Он говорит все это таким будничным голосом, что с таким же успехом мог бы спрашивать о погоде. Нет, вычеркните это. Я слышала, как люди с большим волнением отзывались об изменениях погоды в Лондоне, чем он сам обо всей своей безумной идее.

Я сжимаю пальцы в кулаки и сопротивляюсь желанию вскочить с криком. Нельзя агрессивно реагировать. Нужно сохранять хладнокровие. Нужно заставить его понять, насколько безумен весь этот разговор.

— Ты вообще себя слышишь? Мы едва знаем друг друга, и теперь ты говоришь, что хочешь, чтобы я вышла замуж за тебя — вместо женщины, на которой, по мнению всего мира, ты собираешься жениться. Более того, ты хочешь, чтобы я родила ребенка, а потом ты разведешься со мной?

— Мы будем совместными родителями и будем иметь равные права с ребенком. — Он поднимает руки в примирительном жесте. — Я не из тех, кто будет держать мать подальше от ее ребенка.

— Конечно, нет, — усмехаюсь я. — Но ты из тех, кто может заставить женщину выйти за него замуж.

— Это называется — фиктивный брак.

— Это не кажется фиктивным, когда предполагается, что мы произведем на свет наследника, — протестую я.

— Есть способы сделать это без того, чтобы мне пришлось прикасаться к тебе. Если только, — он оглядывает меня с ног до головы, и в его глазах появляется расчетливый взгляд, — если только ты не предпочитаешь, чтобы это было сделано по старинке. В таком случае, я мог бы оказать тебе услугу. Если ты меня вежливо попросишь, то да.

У меня кружится голова. Мое сердце, кажется, навсегда поселилось у меня в горле. У меня такое чувство, будто внутри меня запутался смерч.

— В твоих словах нет никакого смысла. Ты не можешь войти и угрожать мне, чтобы я вышла за тебя замуж, а затем объявить, что я нужна тебе, чтобы произвести на свет ребенка, на одном дыхании.

Его улыбка становится шире.

— Я только что это сделал.

— Еще есть время. — Я поднимаю руки. — Уходи сейчас же, и я забуду обо всем, что произошло. На самом деле, я даже не пойду в средства массовой информации с новостями о том, как ты меня запугал.

— Ты не собираешься этого делать.

— О, да? — Я расправляю плечи. — И почему?

— Потому что, когда ты выйдешь за меня замуж, даже если брак будет фиктивным, никто больше не узнает. Для внешнего мира ты будешь женой Лиама Кинкейда, а это значит, что двери для тебя автоматически откроются. Твои прошлые прегрешения…

— Прегрешения? — кричу я.

— Прегрешения, — он поджимает губы, — будут забыты. Светские львицы и влиятельные люди будут выстраиваться в очередь, чтобы воспользоваться твоими услугами. Ты будешь руководить самым успешным подразделением по организации свадеб в этой стране, если не на всем континенте.

Я моргаю. Теперь, когда он упомянул об этом… Это правда. Как только я закреплю свою звезду за репутацией Лиама Кинкейда, плыть будет легко. Каждый захочет поучаствовать в моей компании по организации свадеб. У меня будет больше проектов, чем я смогу осилить.

— Твоими экспонатами, конечно же, станут твои собственные свадебные торжества. Ты можешь придать этому любой оттенок, который тебе нравится; сделай это такой свадьбой, какую ты всегда себе представляла.

— Для себя?

— Ты, должно быть, думала о том, как бы тебе хотелось выйти замуж. — Он смотрит на часы и выпрямляется. — Что ж, это твой шанс осуществить задуманное. Используйте это, чтобы показать миру и всем тем, кто ищет заголовки, как именно это должно быть сделано.

— Та-а-а-к, я могу сделать все, что захочу, для своей свадебной церемонии? — Я дергаю за резинку на своем запястье.

— Да.

— А бюджет?

— Неограничен. Мне нужно будет подписать счета, но для моей невесты нет ничего слишком дорогого. Все, что ты захочешь, ты можешь получить.