Зэйден поднимает салфетку и дезинфицирует мою левую бровь. Я чувствую прохладу от соприкосновения спирта к этому месту. Затем он отклоняется и опускается в небольшое пространство между туалетом и раковиной. После этого он снова смотрит на меня несколько секунд, словно, действительно, воспринимает это всерьез. Мне нравится это в нем. Он чокнутый парень, любящий повеселиться. Но он старательно делает то, что имеет для него значение. Будь то выполнение обязанностей няни или боди-пирсера… или воплощая в жизнь первый сексуальный опыт девушки. Могу с уверенностью сказать, что Бог Тату отдается этому без остатка.

— Шестнадцатый номер, — мямлит Зэйден себе под нос, возвращаясь обратно к своему ящику. — Примерно через полгода ты можешь поменять украшение, но сейчас, мы используем штангу из медицинской нержавеющей стали.

Я киваю и наблюдаю, как Зэй открывает пакетик с серебристым стержнем внутри и кладет его поверх пакета на стойку. Затем распаковывает новую иглу и пакетик с маленькой деревянной зубочисткой внутри. Ее кончик окрашен в фиолетовый. Не имею понятия что это такое, пока Зэйден не тянется ко мне и не прикладывает украшение к моей брови, помечая окрашенным концом этой зубочистки места входа и выхода иглы.

— Порядок, Всезнайка, — говорит он, выпрямляясь и делая шаг назад к дверному проему ванной, рукой указывая на зеркало. — Посмотри и скажи, что ты думаешь. И не стесняйся, малышка, скажи, если тебе не нравится.

Я встаю и убираю несколько прядей волос за ухо. Мои глаза блуждают по Зэйдену в сексуальных черных перчатках. Мне нравится то, как они резко контрастируют с его тату, подчеркивая их яркость. Он замечает, что мой взгляд залипает на нем, и машет пальцами правой руки передо мной.

— Тебе они нравятся, правильно? У некоторых людей пунктик на них.

— А что насчет тебя? — отвечаю вопросом на вопрос, пока наклоняюсь и изучаю предполагаемое место для моего пирсинга. Выглядит замечательно, в нужном месте моей брови, именно так, как я и ожидала. Не могу себе представить, чтобы Зэйден провалился в чем-то, чем он так увлечен. — У тебя есть пунктик?

— Есть немного, — мурчит он, наклонившись ко мне и выдыхая около моего уха. Чтобы не нарушить стерильность, он убеждается что его перчатки нигде не касаются меня. Это, вроде как, сексуально — знать, что он не может коснуться меня, даже если очень хочет. — Мне бы хотелось пройтись ими по всему твоему телу, скользнуть в розовое совершенство твоей киски.

— Только посмотри на себя и свою аллитерацию, — шучу я с горячим румянцем на лице, отступая, чтобы снова сесть на крышку унитаза. — Очень умно.

— Я и близко не так умен, как ты, — возражает он, выбрасывая салфетку и хватая какую-то штуковину, похожую на пинцет. — Вместе со своей степенью по статистике и прочей хренью. Я едва закончил старшую школу.

— И поэтому я до сих пор работаю стриптизершей, — говорю я. Мне ненавистно, как жалко это прозвучало. Мне не хочется быть тем человеком, который ноет из-за жизни. Да, иногда жизнь — отстой, но это лишь тени на картине: всегда есть светлые блики, чтобы разбавить эту темноту. — По крайней мере, когда я получу свою степень, буду в состоянии получить работу своей мечты.

— Какую? — интересуется Зэйден, вставая передо мной. Кончик его языка слегка торчит, пока он фокусируется на том, что делает. Зэй массирует мою бровь большим и указательным пальцами несколько секунд. Затем использует пинцет, чтобы прихватить немного кожи и оттянуть.

— Я хочу работать в Центре по контролю и профилактике заболеваний, — говорю я, а Бог Тату издает звук, что его это впечатляет. Я изучаю его татуировки, осознавая, что раньше не замечала фразу за его правым ухом. Простым черным шрифтом было написано — «В Голове и Сердце». Задумываюсь, что же это означает? — На самом деле, меня не волнует, где именно, но мне бы хотелось анализировать данные о заболеваниях, представляющих риск для здоровья населения.

— Звучит так напыщенно, — говорит он, улыбаясь мне. Я чувствую, как от этого трепещет мое сердце. Быть так близко к нему, словно наркотик. Будто каждый вдох, который мы разделяем в этой маленькой комнатке, сближает нас. Неумолимо толкает меня в объятия этого человека. И это плохо. Мне хочется отвести взгляд, но не могу, потому что Зэй подносит иглу к моему лицу и надавливает ей на мою кожу. — Но в то же время, это важно. Вместо того, чтобы впустую тратить свою жизнь, как твой покорный слуга, ты нашла свое место, Брук Оверлэнд. Теперь сделай глубокий вдох.

Я наполняю легкие воздухом, а потом начинаю паниковать. Стоп. Неужели это происходит на самом деле?

Прежде чем я успеваю возразить, Зэйден говорит мне:

— Выдохни.

Что я и делаю, когда меня пронизывает боль от иглы — резкая и неожиданная. Это происходит так быстро, что я мяукнуть не успеваю. А затем Зэйден выпрямляется и берет украшение со стойки.

— Видишь? Все не так плохо, — воркует он. И чувствую, что снова улыбаюсь. Этот голос, должно быть, срабатывает на всех клиентах. И он, определенно, срабатывает на мне.

— Ты прав. Не так плохо. Может мне стоит сделать следующим пирсинг клитора?

Зэйден смеется, пока просовывает серебряный металл сквозь мою кожу, а потом выбрасывает иглу в мусорку, и закрепляет металлический шарик с другого конца. Затем еще раз проходит антисептической салфеткой, и готово.

— Пирсинг клитора, на самом деле, довольно редкий. Вероятно, ты говоришь о пирсинге клиторального капюшона. — Он улыбается, когда я встаю и располагаюсь перед зеркалом, наклонившись ближе, чтобы оценить свой новый пирсинг. Красноты почти нет, и совсем не больно, даже чуть-чуть.

А Зэйден хорош.

— Для этого не все годятся. — Он раздвигает пальцы буквой «V», что, как я понимаю, означает вагину. — У тебя, Брук, есть необходимое анатомическое строение. Если ты когда-нибудь серьезно задумаешься об этом, свяжись со мной. Я могу подарить тебе оргазм совершенно новым способом, если там будет правильно расположен металл.

Я краснею, хотя не понимаю почему. Но я не показываю этого, поворачиваясь к Зэйдену с улыбкой, указывая на свою бровь. Это реально круто смотрится на мне, идеальный маленький акцент для такого простого лица, как у меня.

— Основываясь на том, как хорошо это смотрится, если я когда-нибудь решусь стиснуть зубы и проколоть свою вагину, то обязательно прилечу в Вегас ради такой привилегии. — Зэйден улыбается мне, обхватывая руками шею и глядя на меня. — Возможно, ты смог бы показать мне город или еще что-нибудь, как-нибудь.

— С удовольствием, — говорит Зэй, внимательно осматривая меня. Затем улыбается, когда его взгляд останавливается на моей брови. — Уверяю тебя, парни из салона тоже будут рады встретиться с тобой. Они все умнее меня. Владелец, Джуд, имеет степень по ветеринарной медицине. Вы, наверное, отлично поладите.

Я смеюсь. Затем собираю волосы в конский хвост и убираю челку в сторону. Теперь мне удобно рассматривать мое новое украшение. Поворачиваю голову то так, то эдак, и вижу, как оно блестит на свету. Я так сосредоточена на своем отражении, что не замечаю, как Зэйден встает позади меня и скользит руками по моим бедрам. А потом под юбку.

Прохладное латексное ощущение перчаток настолько отличается, что я задыхаюсь и подаюсь вперед, сжимая руками раковину, чтобы не упасть. Когда поднимаю взгляд, я вижу в зеркале, что Зэй озорно ухмыляется мне, пока скользит своими пальцами к моему входу и использует уже появившуюся влагу, чтобы подразнить меня. Несмотря на то, что мне не видно его рук, я могу чувствовать перчатки, могу представить, как их чернота скользит по его руке, пока он играет с моими складочками.

Я наблюдаю за его лицом в то время, как он скользит двумя пальцами в меня, посылая сквозь мое тело эротическую дрожь, из-за чего моя кожа покрывается мурашками. Ощущение усиливается, когда он льнет своим мускулистым телом к моему и использует другую руку, чтобы задрать мою рубашку и чашечку лифчика на левой груди, а затем обхватывает чувствительную плоть рукой в черной перчатке.