Они поглощают меня, не слушают, и играют с моими эмоциями. Черт возьми. Мои ладони потеют, когда ногти впиваются в них, и мне приходится приложить все усилия, чтобы не зажмуриться и не сделать глубокий вдох.

— Вы трое, блядь, держитесь от меня подальше. Вы меня слышите? С меня хватит.

— Это смешно, — небрежно комментирует Ксавье, смахивая невидимую травинку со своего плеча, когда он оглядывает меня, оценивая, и я не могу понять, то ли для того, чтобы представить меня голой, то ли чтобы стереть меня со своих бутс, как дерьмо. — Возможно, в будущем тебе действительно следует обдумать свои факты, прежде чем врываться на нашу тренировку и устраивать сцену.

— Если ты думаешь, что это я устраиваю сцену, то ты еще ничего не видел, — мгновенно парирую я, выпрямляясь, поскольку чувствую взгляды игроков вокруг нас, наблюдающих за переполохом, который мы устраиваем.

Он качает головой. — Тебе нужно смириться с этим. Если уж на то пошло, ты должна благодарить меня за то, что я посвятил тебя в некоторые секреты, которые имеют отношение к тебе.

Гнев разливается по моим венам, когда он бросает это так небрежно.

— Я никогда не видела, чтобы настолько красивый человек вел себя так отвратительно, — шиплю я, чувствуя, как слова проникают глубоко в мою душу. — Ты не героичен. Ты чертовски трагичен.

С этими словами я поворачиваюсь и направляюсь обратно в том направлении, откуда пришла, с высоко поднятой головой прохожу мимо команды. Никто не произносит ни слова, но их взгляды все время остаются прикованными ко мне. Я бы предпочла быть внутри и разбираться с последствиями сожжения волос КитКат, чем пытаться поговорить с этими тремя придурками прямо сейчас.

Будем надеяться, что судьба отправит меня домой. Я знала, что мне не следовало приходить сюда сегодня.

Десять

КСАВЬЕ

— Что она сделала? — Я спрашиваю снова, и миссис Даффи только закатывает глаза.

— Просто… следуй за мной, — ворчит она, похоже, ей надоело повторяться, но мой мозг просто не понимает.

Иден сожгла волосы КитКат? Как? Я имею в виду, я, вероятно, могу догадаться почему. Вся ее демонстрация гнева и яда на поле напрямую связана с маленькими золотоискателями, но намеренно сжечь кого-то? Это кажется немного экстремальным даже для нее, особенно после того, что она пережила вчера.

Вскоре после того, как Иден покинула поле, тренеру позвонили, и тренировку прервали, чтобы Тобиас, Хантер и я могли прийти и разобраться с ситуацией. Они не сказали, каковы были обстоятельства и кто был в этом замешан, но я жалею, что так быстро вышел из душа. У меня не хватает терпения на драматические события, которые, я знаю, вот-вот последуют.

Идя по коридору, я позволяю миссис Даффи вести меня, а сам смотрю на Хантера и Тобиаса справа от меня. Я проверяю, не смущены ли они так же, как и я, и выражение их лиц говорит мне, что я не один, поскольку они тоже смотрят на меня в замешательстве.

Идя бок о бок, когда все остальные еще в классе, я рад, что миссис Даффи, а не директор, проходит через это вместе с нами. У меня нет времени на его сопливый тон и желание со всем обращаться прямо к маме.

— Это действительно было не нарочно, и, между нами говоря, не совсем незаслуженно. Ты же знаешь, какими стервозными и неуважительными могут быть эти девушки. Они распускали какие-то сплетни о ее отце и вас, ребята, и Иден просто отреагировала. Но когда она перегнулась через стол, схватив ее за волосы, чтобы притянуть КитКат к себе, они загорелись о Бунзеновскую горелку.

Тобиас хихикает рядом со мной, и я с удивлением вижу, как Хантер проводит рукой по губам, скрывая свое веселье, когда миссис Даффи бросает на нас взгляд через плечо.

— А где Иден сейчас? — Спрашиваю я, следуя за миссис Даффи за угол к кабинету медсестры.

Как будто нам нужно разбираться с этим прямо сейчас.

— Как будто Иден привлекает это дерьмо, даже не пытаясь, — бормочет Хантер, и Тобиас усмехается.

— Или мы как будто ставим ее в положение, когда ей постоянно приходится защищаться, — добавляет Тобиас, искоса поглядывая на меня, но я не отвечаю, глядя прямо перед собой, когда миссис Даффи останавливается, чтобы постучать в дверь медсестры.

У меня нет на это времени. Подойдя к двери, я толкаю ее и вхожу внутрь, чтобы обнаружить КитКат, безудержно рыдающую на кровати, ее фиолетовые волосы были опалены до ушей, а только с утра они коснулись ее задницы.

Твою мать.

— Это великолепно! — Тобиас смеется, хлопая в ладоши, а КитКат просто смотрит на него, прежде чем разрыдаться еще громче. Рокси стоит рядом с ней, метая в него кинжалы глазами. Сучка должна радоваться, что больше ничего не сгорело.

— Это, блядь, не смешно, Тобиас Холмс. Я хочу, чтобы эту шлюху выгнали. Ты меня слышишь? Я хочу, чтобы она ушла. Навсегда. Ни второго шанса, ни возвращения в школу Эшвилл. Ничего.

Она стоит, уперев руки в бедра, платье едва прикрывает ее задницу, когда она надувает губы, и я почти смеюсь над ее попыткой получить то, что она хочет.

— Тогда жаль, что ты здесь не главная, не так ли? — Возражает Хантер, закатывая глаза на их нытье, и я оглядываюсь в поисках чертовой медсестры.

— Ксавье, послушай меня, я…

— Мы закончили, — прерываю я, мое тело напрягается, поскольку я избегаю необходимости слушать ее мольбы и попытки соблазнить меня ее жалобным голосом.

Я ничего так не ненавижу, как когда кто-то из моих братьев высказывается, и этот человек думает, что может прийти ко мне, и я отменю это. Можно было бы только надеется, что эти золотоискательницы уже должны были бы научиться. Мы действуем по-другому.

Когда говорит один из нас, говорим мы все.

— Что теперь будет с Иден? — Спрашивает миссис Даффи со своего места у двери, прикрывая губы рукой, сдерживая смех, и я вздыхаю, подходя к ней.

— Ничего.

— Ничего? — КитКат повторяет с криком, и я продолжаю идти. Вся эта ситуация нелепа, но я не собираюсь повторяться перед ней.

Я слышу шаги Тобиаса и Хантера, которые следуют за мной из кабинета медсестры, когда сзади раздается глухой удар, заставляющий меня остановиться.

Оглядываясь через плечо, я смотрю на Рокси, которая теперь босиком, с одной сандалией в руке, а другая… другая лежит у ног Тобиаса, пока он потирает затылок.

Эта сука только что…?

Прорвавшись мимо Хантера, я врываюсь обратно в комнату, наблюдая, как Рокси мгновенно прижимается спиной к стене, в ее зеленых глазах читается страх, когда я хлопаю ладонями по обе стороны от ее головы, загоняя ее в клетку.

— Я, блядь, буду пытать тебя до полусмерти, ты меня понимаешь? — Я рычу, вены выступают на моих предплечьях, когда я пытаюсь обуздать свой гнев. Ее рот шевелится, сморщиваясь, как у рыбы, но ничего не выходит, поэтому я бью кулаком рядом с ее головой, отчего дребезжат рамки с фотографиями на стене, и Рокси потрясенно ахает.

— Пожалуйста, Ксавьер, она не… — КитКат пытается придумать какую-нибудь чушь, чтобы заставить меня отступить, но ее голос только сильнее раздражает меня.

— Заткнись нахуй, КитКат, или ты, блядь, будешь молиться, чтобы единственное, что с тобой случилось, было немного сгоревших волос, — рычит Хантер позади меня, но я не оборачиваюсь, продолжая пристально смотреть на Рокси.

Наклоняясь ближе, я оказываюсь грудь к груди с ней, моя кожа мгновенно покрывается мурашками от соприкосновения, но я знаю, как привести эту слабую сучку к ложному чувству безопасности только для того, чтобы снова сломать ее. Приблизив губы к ее уху, я успокаиваю ее нежно, как ребенка, и ее руки находят мою грудь, пытаясь унять огонь, горящий внутри меня, но она не подозревает, что от этого становится только хуже.

Я почувствовал прикосновение женщины, которую хочу, и даже если я не могу в этом признаться, я знаю разницу. Руки Рокси похожи на когти, впивающиеся все глубже и глубже в мою плоть, в то время как Иден…Иден ощущается как шелк, скользящий по моей коже и приводящий каждое нервное окончание в неистовство.