— Понимаю, — покивал я. — Сам столкнулся с этим… Погоди! А что можно было попросить перевода⁈

— Технически, нет, но если заявить Тедди о том, что ты с этим человеком работать отказываешься или долго ныть об этом, то тот согласиться на перевод.

— Оу… так вот чего она так была взведена на меня…

Я как-то внимание не обращал на это, но сейчас, когда это сказали, все становится на свои места. Эри думала, что после той ссоры я запрошу перевода, и мы разойдемся, а я не знал, что так можно. А она не знала, что я не знал и думала, будто я специально остался, чтобы бесить её и она злилась.

— Ха-ха-ха! Жаль я в тот момент не присутствовала и не могла посмотреть на её лицо.

— Любишь ты злорадствовать.

— Она попортила мне немало крови, я немало попортила ей… У нас, можно сказать, официально война! — Лаура наигранно-торжественно подняла бокал. — Ну, ничего настолько серьезного, но подоставать друг друга всласть — это святое. Пока дело не выходит за рамки невинного развлечения, конечно.

— М-да… Поэтому ты стала напарником Фани?

— О чем это ты? — приподняла она бровь.

— Просто если судить по ней, то возникает весьма типичная картина. Дерзкая и грубая пацанка, что не признает авторитеты и вероятно имеет проблем с законом, и тут появляется такая желающая «растопить сердца любовью» вся в белом, что воспитывает из нее идеальную леди. Оправдаться перед собой за неудачу с Эри, не иначе.

— Ха-ха-ха, забавное сравнение, — снова рассмеялась Рамирез. — Скажу честно. Отчасти это так. После моей «неудачи» я и правда искала возможность реабилитироваться в собственных глазах, и так встретилась с Фани. Но её, увы, перевоспитывать не надо, она и так слишком добрая для своего блага. Так что вместо воспитания леди мне остается только приглядывать за тем, как бы кто не воспользовался ей в наглую. Впрочем, как оказалась, мне что-то такое и было нужно. Надеюсь, и у Эри наконец-то уже сложатся с кем-нибудь нормальные отношения. Как бы я к ней не относилась, но плохого ей не желаю.

— Сложится что-то, как же… — проворчал я, — Все, чего я достиг за три недели — от меня перестали откровенно пытаться избавиться.

— Поверь, это уже прогресс, — сверкнула улыбкой собеседница, — Больше с Эри сделать можно, наверное, только разобравшись с источником ее проблем, но это вряд ли получится.

— Источником?

— Проблемы с башкой вплоть до официально зафиксированной фобии… Это к вопросу, с чего все поддерживают её кросспол, несмотря на то, что в законе Найзельберга трансгендерные заморочки отсутствуют как класс. И как будто этого было мало, еще и проблем с семьей вагон. Каждый раз, перед тем, как кто-то приезжает, она начинает на людей кидаться…

Вот оно как.

Ну, лезть с такими вопросами к Эри я не стану, но заметку в голове поставлю. Если будет возможность узнать больше, то постараюсь не упустить.

— Предлагаю сменить тему, — сказал я. — А то обсуждать Эри — это заведомо испортить себе прекрасный вечер перемалыванием её косточек.

— Ну, дело-то неплохое. И о чем же ты хотел поговорить?

— Например, о том, как такая прекрасная и очаровательная девушка как ты решила заниматься такой работой?

— О, хорошее начало разговора. Сразу с комплиментов. И почему же ты решил, что такая особа не может быть неспящим?

— Я не говорил, что не может. Просто подумал, что с такой внешностью, скорее в модельный бизнес пойдут, чем в оперативники, где все рискуют жизнями.

— Ну, если ты сноходец, то покинуть город ты в любом случае не можешь, так что и международной карьере можно не мечтать. А локальная работа довольно средняя, — ответила Лаура. — Но вообще я была моделью, и даже побежала в некоторых конкурсах…

— А почему завязала? Ну, помимо того, что застряла тут.

— По многим причинам. Одна из которых, что, когда ты проигрываешь несколько раз подряд тому чей «папик» оказался спонсором конкурса, как-то разочаровываешься в своих трудах, вложенных во внешность. Все равно богатый хахаль скажет судьям, как голосовать «правильно».

— Да, это проблема известная.

— Впрочем, с ней хотя бы бороться можно. Добыть себе хахаля еще богаче, например, можно сказать тоже слой соревнований такой… Но есть то, с чем вообще ничего не сделать. Я после пары раз в американских и европейских конкурсах больше не участвовала. Потому что проигрывать толстому бородатому трансгендеру, который посчитал себя женщиной, и все голосуют за него, потому что надо ради «толерантности», ты перестаешь понимать, зачем ты вообще остаешься в бизнесе. В Бразилии и Азии подобная проблема не встречается. Там еще понимают смысл в красоте, а не политике.

— Кошмар, — покачал я головой. — Мир катится куда-то не туда. Вместо прибыли и выгоды все идут в какой-то треш.

— Капитализм мертв, но убит он не коммунизмом, а кринжем из твиттера. Плевать, что никто не купит плейбой с бодипозитивной бородой с ушами на обложке, мы все равно это сделаем. Зачем? Во имя Сатаны, не иначе!

— Если Сатана теперь покровительствует этому, то кто же за нормальную эротику? Не ангелы же, а?

Вопрос повис в воздухе.

Помолчали. Взяли по бокалу.

Выпили.

О таком лучше не думать.

И только мы захотели продолжить разговор, как к нам подошел Жан:

— О, Ник, я наконец-то нашел тебя. Ты мою сестру не видел?

— Нет. А куда она могла деться?

— Да я ищу её уже полчаса и не могу найти, а из наших никто не заметил.

— Помоги своему другу, Ник. Потом успеем поговорить.

Ну, отказывать я не стал и также пошел на поиски.

В зале девушки не нашлось, и я решил выйти из клуба и посмотреть там. И как ни странно, но знакомая мне девушка была быстро найдена, что под руку шла с каким-то парнем.

Я поспешил к ней.

— Жаклин! Стой! — окликнул я девушку.

Они остановились и посмотрели на меня.

Рядом с сестрой Жана стоял какой-то высокий чернокожий мужчина, одетый в весьма дорогой костюм с золотыми цепочками и кольцами на пальцах. Выглядел незнакомец и правда приятно, этакий красавчик, с дредами, серьгой в ухе и легкой самодовольной усмешкой на лице.

— Ты куда на… — договорить я не смог, потому что сознание в следующий миг затопило дикое чувство опасности.

Я резко отскочил и приготовился к бою.

В моих руках тут же появилась цепь, которую мне выдала Болтушка, и я был готов сражаться, даже несмотря на наличие тут простого человека. Один взгляд на этого чернокожего типа заставил меня ощутить себя словно перед настоящим кровожадным животным, которое готово разорвать меня на куски.

— Хо-о-о-о, ты можешь ощущать меня, — произнес мужчина усмехнувшись. — А я думал, что идеально имитирую человека и меня невозможно раскрыть… Хотя… ты явно не понимаешь даже с кем столкнулся.

Его голос гудел в голове.

А вот Жаклин стала медленно моргать, словно на нее какой-то морок наложили.

— Так вот вы какие, сноходцы, никогда раньше вас не видел, — сказал незнакомец. — И это и есть ваши «феи»? Я недавно в вашем городе и толком еще не успел познакомиться с подобным.

Я обернулся и увидел свою Болтушку, что впервые на моей памяти не улыбалась, не игралась и не дурачилась, а была спокойна и словно напряжена, готовая сама напасть на него. Висит надо мной, её волосы, словно щупальца, двигаются в разные стороны, а сама она как кошка готова к броску.

— Похоже, именно через нее ты и ощутил меня. Хищник чует хищника, — хмыкнул он. — Как зовут твою фею?

— Болтушка… — ответил я, сам не зная, почему сделал это.

— Понятно, — затем он посмотрел на Жаклин. — Твоя знакомая?

— Сестра друга.

— Эх, не хочу лишних проблем, — пожал он плечами. — Найду другую компанию на этот вечер. Приятно оставаться, сноходец.

Тот отпустил девушку, а затем спокойно ушел.

Только когда он скрылся за поворотом меня и отпустило.

Ноги подкосило, и я осознал, что вспотел весь.

Впервые у меня было такое ощущение при встрече с кем-то.

«Это был не человек. Точно не человек».