— Мы тебя понимаем и верим, — произнёс я. — А вот общество может не оценить. Сам знаешь, длинные языки только и ждут повода, чтобы ужалить.

— Но можно взять идею Васи за основу, — предложила Лиза, и в её глазах вспыхнул азарт. — Точно! Можно же сконструировать протезы, как обычные, но со скрытыми механизмами. И при этом удешевить их стоимость благодаря простеньким материалам.

— И где ты их собираешься брать? — а вот теперь заинтересовался и я.

— Насчёт этого не волнуйся, — Васька вальяжно откинулся на спинке стула. Но переусердствовал и чуть было не свалился назад. Но я успел подцепил ножку и спас друга. — Ох, ёлки, спасибо, — выпалил он, тяжело вздохнув. — Но, правда, я смогу добыть то, что нужно. Мой отец как раз работает в строительной компании и может посоветовать кое-что интересное.

— О как, — хмыкнул я. А ведь это пригодится. — Познакомишь?

— Зачем? — переспросил тот.

— Для помощи Смирновым, — просто ответил я. — Не переживай, заплатят щедро.

— А, хорошо, я скажу ему, — кивнул Васька.

— Договорились, — хмыкнул я. — Кстати, если уж решили создавать «тайные» технологии в протезах, то смею предложить вам идею о нанороботах.

— Че-е-его-о-о? — лица обоих моих собеседников казались ошарашенными.

— Я серьёзно, — я пожал плечами. — Нанороботы помогут намного больше, чем простые механизмы.

— Но это ни черта не понизить их себестоимость, — заметила Лиза. — Наоборот, цены взлетят до небес.

— Сперва, да, — согласился я. — Но в дальнейшем мы можем так же найти более дешёвые материалы, — посмотрел на Ваську. — Но эта мысль на далёкое будущее, — не такое уж и далёкое, — а пока предлагаю остановиться на предыдущем предложении.

— Не хочешь поделиться историей, как всё было на самом деле? — с любопытством спросил Гриша, когда мы в сотый раз обсудили вопросы по олимпиаде.

— Не особо, — хмыкнул я. — Вся школа и так знает, что произошло.

После робототехники пришлось мчаться на подготовку в клуб экономики, ведь соревнования планировались уже на следующей неделе. Не то чтобы меня это сильно беспокоило, но всё же я взялся за это дело и должен был довести его до конца, невзирая на «левые» проблемы.

— Но ты один расправился с вооружёнными головорезами, — произнесла Минь. — С твоей ступенью это могло быть опасным.

— Отчасти да, — согласился я. — Но в тот момент мой неустойчивый Исток помог во всём разобраться.

— Неустойчивый Исток… — пробормотала Варвара, глядя на меня. — И когда же ты планируешь научиться его контролировать?

— Думаю, что в ближайшее время возьмусь за это всерьёз, — спокойно ответил я. Своими подозрениями блондинка начинала раздражать.

— В ближайшее? — она вскинула брови. — Мы уже в следующую пятницу уезжаем на олимпиаду, а ты не готов к ней!

— Не стоит недооценивать Илью, — вступилась за меня Люда, и Варвара тут же поникла, но при этом не сводила с меня подозрительного взгляда. — Как я понимаю, его Исток может вести себя бесконтрольно только в случае повышенной опасности. Разве на грядущей олимпиаде нам грозит нечто подобное?

— Верно, — согласился с ней Гриша, но тут же сконфуженно опустил глаза под взглядом Варвары.

— Не волнуйтесь, — улыбнулся я всем собравшимся, а потом посмотрел на Минь. — Господин Хао уже многому меня научил. А нынешние тренировки с госпожой Савельевой укрепят мои навыки.

— Хех, — усмехнулся Григорий и взглянул на меня по-дружески. — Везёт же тебе, парень. Столько всего свалилось за последнее время, а с тебя как с гуся вода.

После его слов я услышал тихий смешок Смирновой. Посмотрев на неё, увидел, что девушка слегка покраснела. То ли от смущения, то ли от смеха. А вот Варвара всё ещё казалась мрачной, и мне это не особо нравилось.

Перед глазами уже мельтешили цифры и формулы, но я не собирался так просто сдаваться. Сыворотка, что помогала мне прятать цвет покрова, практически была у меня в руках. Да, до этого нам с Сашей удалось воссоздать формулу, пусть и не до конца, отчего покров быстро принимал свой изначальный цвет. Но теперь, имея в руках такую лабораторию, как у Савельевой, я мог размахнуться на более серьёзные исследования.

— Как успехи, Филатов? — поинтересовалась директриса, сидя у меня за спиной. — Уже есть результаты?

— Они появились бы быстрее, если б вы не стояли над душой, — ответил я, взболтав в пробирке очередную смесь.

— Да брось, Илья, — с улыбкой произнесла она. — Тебе-то всего лишь надо произвести гидролиз.

— Вы это серьёзно? — скептически спросил я, повернувшись к ней. — Моя сыворотка и так слаба, а вы хотите её разбавить?

— Так, может, это и есть верное решение? — женщина устало вздохнула и, встав, направилась ко мне. — Я понимаю, что такому человеку, как ты, необходимо держаться настороже каждую секунду. Но это тебе и мешает, — с этими словами она забрала у меня пробирку и принялась над ней колдовать. — Ты вечно ищешь сложные решения, так как понимаешь, что легко тебе не будет. Слишком много взвалил на себя, Филатов, и даже команда не в силах за тобой угнаться. Ты шагаешь впереди человечества.

— Это вы загнули, госпожа Савельева, — тихо произнёс я, с интересом наблюдая за её манипуляциями.

— Отнюдь, — она покачала головой. — Я живу не первый год на этой земле, Илья. И уже не первый десяток. Ты удивишься, узнав, сколько мне на самом деле.

— Боюсь даже предположить, — скромно улыбнулся в ответ. — Чему меня научила жизнь, так это тому, что обсуждать с женщиной её возраст чревато вредно для здоровья.

— Ха, ха, ха, — задорно рассмеялась директриса, запрокинув голову. — И то верно. И всё же, ты наверняка знаешь, что влиятельные аристо с высокой ступенью Истоков живут намного больше обычных людей.

— Да, знаю, — кивнул я.

— И ты помнишь, что моя жизнь была весьма насыщенной, — продолжила Савельева, в очередной раз добавив в пробирку порцию блестящего порошка. — Особенно во время работы на правительство. И там я была знакома со множеством людей. А мои способности телепатии помогли узнать их ещё лучше, — она с прищуром посмотрела на меня. — Поверь, когда к человеку подкрадывается смерть, все его потаённые страхи вырываются наружу. И тогда ты узнаешь его настоящего. Я не могу сказать, что это приятное знакомство. Наоборот, зачастую люди — весьма противные создания.

— Да, таких я тоже знаю, — пробормотал я, вспомнив тех, кого отправил на тот свет.

— Но у медали всегда две стороны, — меж тем говорила директриса, переливая жидкость в новые пробирки. — И если есть те, чья душа сгнила, то обязательно найдутся те, кто ею чист. Пускай и отчасти.

— Если вы сейчас обо мне, то я совершенно на них непохож, — я уже понял, куда она клонит.

— Непохож, — согласилась Савельева. — На твоих руках слишком много крови. Конечно, не столько, сколько на моих, — при этом в её словах послышалась хищная усмешка. — И всё же ты стремишься к свету, а это о многом говорит. Я вижу твой потенциал, Илья, и он огромен. За столь короткое время, как ты решил стать Мором, произошло слишком многое, что кардинально изменило жизнь города. Даже мой брат до сих пор не может осознать того, что творится.

— Мне он казался умным человеком, — заметил я. — Разве он не должен рубить на корню все мои попытки двинуть его власть.

— Должен, конечно, — согласилась женщина. — Но я уже говорила, что он слишком самолюбив. Рома всегда являлся «золотым» ребёнком, которому доставалось всё, о чём он только пожелает. Всё детство и юность он был балованным ребёнком. Но, повзрослев, подумал, что ему мало того, что дают родители, и решил раскрыться.

— У него получилось.

— Верно, и все, кто ему мешал, поплатились жизнью. Включая твоих родителей, Илья.

Она бросила на меня взгляд и тут же вернулась к делу.

— Прости, если тебя это задевает, но такова правда, — продолжила моя собеседница.

— Думаете, их исследования могли насолить князю? — уточнил я.