Я тебя ненавижу.

Окончив с отупением месить то, что некогда было человеческой физиономией, я отступился от обезображенного огрызка. Болевые вибрации расходятся от всаженной пули, но это терпимо, и не через такое проходили. Звуки драки, которые я ранее подмечал, стихли: теперь слышалось отдалённое шептание. Неожиданно, в мою сторону из постепенно спадающего настила двинулся силуэт. Здоровая рука без моего ведома молниеносно метнулась до ножен, уже обнажив их содержимое.

— Э, голова, спокуха, это я!

— Который из?

— Эээ, ну ты выдал конечно. Уже забываешь тех, с кем в драчку лезешь?

Да.

— Короче то самое, мы всех вальнули, оставили только главаря и путеводителя.

— Остальных убили?

Тут же начались едва уловимые перекаты с ноги на ногу и непроизвольное мотание головы.

— Да, нам пришлось. Не считая тех двоих было человек 6, и их точно нельзя назвать хиляками. Ну как, «было» уже нельзя назвать, да… А у тебя как дела?

— Нормально, я всех перебил. Допрос начали?

— Да как же, надо было с тобой свериться да узнать, не откинулся ли ты тут…

— Тут я не сдохну. Пошли, у нас ещё остались дела.

Проходя мимо него, я ощутил то, что он вмиг постарался подавить. Страх. Сровнявшись с ним, инстинкт самосохранения едва заметно сдвинул его немного назад. Ничего: пока меня слушаются, мне всё безразлично кроме НЕГО…

Пройдя через уже порядком развеявшейся туман, перед собой я увидел картину: четверо человек стоят и перекидываются между собой фразами, когда двое других, пыльных и побитых, были на коленях со связанными руками. Неужели именно эти ничтожества собирались забрать мою добычу? Какая жалость.

— Ооо, голова, ты как? Выглядишь самую малость потрёпанным!

— Конечно, идиотина, он вырубил большую часть этого отряда, когда мы едва его меньшинство спросонья одолели! Не двинь я тебя в последнюю секунду в сторону, ты бы тут же отлетел на тот свет, дубина!

Начавший разговор тут же отстранился и принял тупейшее выражение лица, которое только можно представить: извинение, несогласие, возмущение. Как же велико желание вдавить это всё разом кулаком в его рожу. Но нельзя. Есть дело.

— Итак, без лишнего трёпа, начнём. Каковы ваши цели?

Согнутые головы опрокинулись. В их взглядах одинаково читалась ненависть, однако каждая была со своей примесью — один взор выражал уверенность, другой же перманентный страх перед сложившимися обстоятельствами. Понять кто из них подчинённый, а кто вожак теперь не составляло никакого труда. И если взгляд человека слева говорил всё сам за себя, то язык правого мгновенно начал елозить:

— О, сэр, спасибо что д-дали нам слово и оставили в живых! Мы ва-ам всё мигом расскажем! Какой смысл в борьбе, ведь если быть мёртвым, то и бороться будет не с кем, в-верно?! Н-нас зовут…

— Мне без разницы. Говорите, зачем остановились здесь и куда вы направляетесь?

— Конечно, раз без лишних слов, так без лишних слов, разумеется! Тут у нас не более чем перевалочный пункт, однако же наша цель была велика и грандиозна! Мы хотели…

Очевидно, что этот недалёкий либо тронулся умом, либо придуривается. Уже нет никаких «мы». Есть только ты и твой горе-главарь, который вот-вот перережет верёвку и кинется на меня со складным лезвием. Судя по движениям в плечах, ему осталось совсем немного.

— …положить конец эре ужасов и страданий, доставляемых этими извергами посредством убийства того, кто…

— СДОХНИ!

Справился значит. Молодец. Вот тебе заслуженный приз. Молниеносно достав пистолет, я спускаю пулю в его черепушку. Без шансов. Идиот. Рассказчик, теперь пробиваемый крупной дрожью, умолкает. Остолопы в недоумении. Я подошёл к тому, кто минуту назад бессвязно бормотал и приложил раскалённое дуло к его лбу. Лицо исказилось гримасой боли и ужаса.

— Мне безразлично, знал ты про его выходку или нет. Если не хочешь присоединиться к нему, ты расскажешь мне всё. Понятно объяснил?

Голова закачалась во все стороны. Я вернул оружие обратно.

— М-мы должны были следовать до точки, откуда появляются все изверги.

— Как вы её вычислили?

— Рой по природе своей хаотичен и бесцелен, у них нет конкретной задачи к-кроме истребления. Однако большая его часть расположена на этих землях. Не конкретно здесь: это «вместилище» находится примерно в нескольких сотнях километрах от нас.

— Откуда такие чёткие данные?

— Долгое время, помимо устранения извергов, мы отмечали их патронами с маячками, а после отслеживали. Пули им всё равно нипочём, особенно выпущенные с дальнего расстояния.

В яблочко. Всё примерно так, как мне передавал вечером пучеглаз. Кинув взгляд на выбранное им для наблюдательного пункта место и не обнаружив его там, уголки рта согнулись в едва уловимой ухмылке. Убрался.

— Чем вы собирались гасить этих ублюдков?

— Сначала разбить их часть звуком колонок, затем и-использовать бомбы, а после пойти на оставшихся в атаку. Нам была нужна награда за голову т-того, кто правит этими ублюдками…

— Награда? — прозвучавшее слово всколыхнуло тихо стоявших до этого момента солдат, от чего они все разом повторили его в вопросительной форме.

— Да, колоссальная сумма денег и прочих ресурсов. С таким количеством всего мы бы в ус не дули всю оставшеюся жизнь, да и дети наших детей тоже, если так подумать. Однако, «мы» все п-передохли…

Говорящий понурился. Пусть погрустит. Пока он рассказал мне всё, что нужно. Большой отряд наёмников, которым дали крупный заказ на устранение. Очевидно, это какая-то значительная шишка, которая подмяла под себя десятки, а того гляди добрую сотни подобных селений, из которых вышли мои шалопаи. Непонятно правда, сколько их было в банде изначально: можно предположить, что за долгий смертельный путь отсеялась значительная часть от группы, однако они на уверенности всё равно пёрли за своей целью. Понимаю, однако никакого сочувствия у меня нет: не только потому, что я собственноручно вырезал большую часть оставшихся. Жизнь выкашивает всех, и только самые изворотливые находят способ избежать этой нескончаемой вырубки.

— Как было верно подмечено, никаких ваших «мы» больше нет. Однако есть «ты». И тебе решать, будешь ли ты сотрудничать с нами. Другой вариант развития событий думаю прояснять не стоит.

Испуганный взгляд пробежался по тому, что некогда было перевалочным пунктом его отряда. Затем, он остановился на мне. Теперь в нём отсутствовали страх или ненависть. Было только нужное мне смирение.

— Всё оружие расположено на краю лагеря в ящиках. Там находятся разборные звуковые установки и гранаты. Бензин там же. Остальное разбросано на всей территории перевала, но не думаю, что оно вам понадобится.

Он умолк. Больше его лицо ничего не выражало.

— Голова, о чём он таком тараторил? Уж не бздит ли он?

— Его слова правдивы, иначе бы он лежал ничком со своей командой. Ушастый передавал мне примерно то же самое, что и он сейчас. Этот тип знает, где находится логово того, кто ответственен за существование извергов.

— И что ты предлагаешь?

— Сначала доберёмся до нашей точки. Притащим туда коробки со снаряжением, а после отоспимся и отправимся обратно до селения. Хотя, думаю всё и так очевидно.

Осмотрев отряд, я не стал говорить никаких напутственных слов о том, что «Мы должны собраться с силами и остановить великое зло». Не время, пусть ещё промаринуются. Пора возвращаться обратно.

Ящики были достаточно большими. Сейчас, на данный момент, проблема лежит в их перемещении до лагеря. Пришлось сооружать импровизированный воз: найдя большое плотное основание и закутав коробы тентами от палаток, мы потащили груз. Картограф присоединился к нам, ему не пришлось ничего более говорить.

Протаскавшись с этим грузом около 5–6 часов, мы наконец-то дотащились. По дороге новоприобретённая рана давала о себе знать, однако изъятие пули, первичная обработка и обматывание бинтом облегчили путь. Вернувшись грязными и изнурёнными, все разом свалились в сон, даже несмотря на палившее солнце. Перед тем как поддаться в забвение, я вновь ощутил ту совестливую иглу, которую в меня на протяжении последних суток вводят глаза моего наблюдателя.