— Это группа не является переселенцами. Из разговоров и количества тембров можно сказать, что их около 20. Нашего присутствия не обнаружили. Опираясь на сказанное, они держат путь к объекту, уничтожение которого сулит им большую выгоду.

— Было уточнение что именно за «объект»?

— Исходя из сказанного, это некая крепость, около которой скитается огромный выводок извергов…

Его дальнейшие слова стали отбиваться об образовавшуюся в голове стену. Сомнений быть не могло — это ОН. А значит пришло время оскалить клыки: ответ найден.

Виду того, что ко мне пришло это осознание, я не подал. Даже если и можно было заметить изменения на моей физиономии в уже наступившей ночи, то только если бы я скорчил рожу в нелепую гримасу. Очевидно, он не понял, о какой крепости идёт речь. Сейчас предпринимать что-либо рано, хоть происходящее и позволит мне разом перепрыгнуть через несколько ступеней к достижению моей цели. Необходим холодный расчёт.

— Понял. Нам нужно разузнать как можно больше об их намерениях, поэтому возвращайся на точку. Как только они отойдут на боковую, возвращайся.

Он ничего мне не ответил, молча вернувшись на позицию.

Получается, не я один ищу этого ублюдка. Впрочем, не приходилось сомневаться в том, что не мне одному нужна его голова — просто об этом я раньше не думал. Всё, что у меня было это… Стоп. Только это и заполоняло мой разум? А как же те, ради кого я это делаю? Их лица, где они? Неужели, они спрятаны под той накидкой в голове? Чёрт, с хера ли она трещит словно раздражённый улей? Почему именно сейчас? Неужели во мне произрастают семена человеческого?

Нет, нельзя. Эта паскуда моя, и только МОЯ добыча. Те, кто захотят урвать её, сгинут от моих рук. А после, ими же, я с превеликим удовольствием вдавлю глазёнки своей дичи в черепную коробку. Затем я размажу её морду в кровавый кусок мяса и разорву пасть. Только тогда лица тех, за кого я мщу, проявятся.

Прошло около часа, может немного больше. Я увидел силуэт, который указывал своей рукой по направлению в обратную сторону — они закончили все свои переговоры, и теперь можно возвращаться к нашим. Во время пути назад мы не проронили ни слова. Очевидно, каждый был погружен в свои заботы, и у моего проводящего их явно было больше: конечно, сложившаяся ситуация ставит в ноль не только смысл нашей экспедиции, но и как таковую возможность съезда в ближайшее время. Эта локация стояла на примете заранее, определённо находясь в приоритете. И после моего появления, если быть точнее его причины, ими было принято решение воплощать съезд в жизнь. Однако эта толпа сильно подгадила их планам. Тут даже вернее сказать, что навалила. Но им не стоит переживать. У них есть я. А у меня план. Маленькие металлические шарики бесшумно падали на землю.

— О, ну наконец-то вы с главой вернулись! Мы уж за вами идти хотели! Вы вообще следили за часами? Уславливались на вечер, а сейчас время за полночь перевалило!

Мы ничего не стали отвечать на это. Наши лица объясняли всё доходчивее любых слов. Взглянув на нас, каждый до единого принял осунувшийся, задумчивый вид. Внеся в образовавшеюся ситуацию необходимые уточнения, в конце нашего рассказа их физиономии выражали полнейшее непонимание того, как и что предпринимать в сложившихся обстоятельствах. Разве что ходивший со мной зоркий глаз продолжал сохранять отрешённое спокойствие.

— И что же н-нам делать?

— Да к чёрту всё это! Как же так?!

— Но каким образом они смогли разыскать эти места? Мы же до последнего были уверены, что они безлюдны… Что же за напасть такая?

Внутренние клапаны не сдержали всё то внезапно нахлынувшее отчаяние. С причитаниями они начали хвататься за головы и ходить по всей территории лагеря. В воздухе столь плотно повисло амбре страха перед неопределённым, что оно будто ощущалось на вкус: приторная солёность, отдающая потом и стухшим душком. Да, то что нужно — буквально ещё немного времени пребывания в такой засолке, и можно приступать.

Когда вокруг установилась атмосфера паники, мой желудок напомнил о том, что я не брал ничего съестного с утра. Признаюсь, в этом плане пребывание в деревне весьма избаловало меня. Нюх учуял мясной сытный запах, источником которого был котелок, висящий над уже тлеющими углями. Взяв лежащую рядом миску, я подчерпнул вкусно пахнувшее содержимое. Густая смесь заливается в меня, я различаю в ней кусочки мяса и овощей. Что-что, а готовят эти паникёры явно лучше, чем соображают. Это мне и на руку.

Пока мною съедалась третья порция, все взгляды от бесцельного метания друг от друга стянулись к моей фигуре. Эти глаза в разной степени смотрели на меня с надеждой, вымаливая дать разрешение возникшей проблемы. И что же, на их и свою удачу, я таковым располагал.

— Что вы на меня так уставились? Вы всё поставили на один исход, а тот взял и прогорел? Добро пожаловать в реальность, дети малые.

Ответом была тишина. Лишь в одной паре глаз я не увидел сомнения, и их взгляд не сходил с меня.

— Меня приставили к вам в качестве наблюдателя, и как только мы вернёмся обратно, я, выполнив свою часть сделки, преспокойненько отчалю с новым вооружением и отменным настроением.

Пустота безысходности заполонила их разум. Теперь её можно наполнить необходимым содержимым.

— Да ладно, шучу я. Ситуация неприятная, однако не безысходная. Так что ваш настрой тут вовсе не уместен, поэтому давайте без трагизма.

— Н-но что нам делать?

— Не отдавать то, что принадлежит вам. Мой план абсолютно прост — прямо сейчас мы идём к ним.

Образовавшаяся тишина стала вакуумом: она втянула всё их внимание к моим словам.

— Как вы уже успели понять, людей там немного. Через пару часов уже будет постепенно светать, и в этот момент мы можем выдвинуться для лучшей ориентации в пространстве. Если двигаться в темпе, доберёмся часа за 2–3. При любом раскладе большая их часть будет не готова ко внезапной атаке, поэтому наше преимущество — это внезапность. Они расположились в углублении, но нам это даже сыграет на руку: кинув туда дымовую шашку, мы дезориентируем их ещё больше, после чего спустимся по склону и нападём на них.

— А дальше как? Не уж то мы… — то меня спросил самый младший, но я обрезал его тривиальный вопрос банальным ответом.

— Мы убьём их. Либо они, либо вы, вместе с будущим вашего поселения. Решайтесь, пока ещё можно.

Все члены отряда в смятении смотрели друг на друга. Все, кроме одного. Он меня начинает раздражать, прямо как тот старик.

— Чего вы умолкли?

Меня уже порядочно бесило их поведение. Они более напоминали забитую в угол детвору, даже бывалые бойцы переминались с ноги на ногу.

— Голова, ты же сам должен понимать, мы тут как осмотреть че да как, и если не так чего, то нам обратно стоит утекать… Я ж тогда для красного словца сказал про то, что тут вырезать кого надо…

Даже тому, кто с таким бесстрашием хотел набить мне морду при нашей первой встрече, тяжело давалось выдавливать из себя эти слова. Хотя, в отличии от других, он был в состоянии хоть что-то промямлить.

— Хотите сказать, что это в ваших правилах убегать словно трусливые шавки, когда кто-то посягнул на то, что принадлежит вам? Может я и человек со стороны, которому ваши проблемы совершенно безразличны, однако видя вашу рассеянность мне хочется смеяться и плевать вам прямо в лица! Что или кто остановит меня? Я ведь нахожусь в окружении трусов, которые только учуяв запах горелого, тут же дают дёру куда подальше!

Они всё ещё стояли молчком, однако среди них наконец пошли шевеления: кто-то принял задумчивое положение, а некоторые начали перешёптываться. Будет чрезвычайно забавно, обговаривай они прямо сейчас нападение на меня. Хоть какая-то потеха будет.

— Не уж то вы не понимаете одну простую вещь: убежите сейчас, проблема никуда не денется. Закрывая глаза вы не избавитесь от опасности и смерти. Трупы тех, кто мыслил подобным образом уже давно удобрили червивую землю! Прямо сейчас у нас есть тактическое превосходство: мы знаем о враге — враг нет. Нас меньше. Возможно, мы слабее. Но пока есть цель нужно выгрызать зубами глотки тех, кто пытается посягнуть на неё. И спящий отряд каких-то неизвестных ничто по сравнению с благом оставленных вами дорогих и близких людей. Я же верно говорю?