Литмир - Электронная Библиотека

Видя, что я двинулся во вторую группу, Юля бодро помахала, — Боря, я уверена, тебя возьмут, все получится. Мы обязательно встретимся!

— Молодой человек, не спите, ладонь протягивайте и документы на зачисление. Ваш вес проходит с хорошим запасом. Великолепное прохождение стартового испытания.

— А нельзя завтра? Завтра же еще можно. Мне еще это, посоветоваться надо. Решение принять.

— Не морочьте голову. Императору очень нужны квалифицированные земляные маги. На бюджетное отделение вы с наилучшим предварительным результатом. Просто рекорд этого года. Возможно даже сможете получить не зелень, а сразу изумрудную. Если на втором экзамене не срежетесь. Но я уверен, у вас отличные шансы.

— А второй экзамен, что это?

Экзаменатор вздохнул.

— В этом году усложнили. Никаких пирогов и блинов. Будет поедание вареных куриных яиц без запивания. Причем сразу и на количество, и на скорость.

Вспомнил лучезарную улыбку Юли. Мы, несомненно, будем самой впечатляюще парой. Поди три четверти тонны на двоих. Попятился, раздвигая задом толпу. Точнее не раздвигая, а отодвигая в сторону.

— Простите, я завтра приду.

Сурово проходит экзамен на магию земли. Не один год готовиться надо. По пять-шесть подходов в день и особенно перед сном. И то, ни каждому дано, тут талант нужен.

Повеселился здорово, много много узнал, родственников вот встретил, довольно приличных. Время уходит. Надо легализовать мою птомантию, значит мой путь дальше.

Птомантию обнаружил, когда заканчивал второй круг, уже собирался к распорядителю возвращаться. Невзрачный угол, не просто новый шлагбаум, а угол, огороженный деревянными щитами.

Охранник, закованный в черные латы, там долго изучал мой документ, что я начал переминаться с ноги на ногу.

— Молодой человек, перепутали вы. Магия земли по дорожке дальше и налево. Тут птомантия, для вас тут ничего интересного.

— Ничего я не перепутал. Мне сюда, птомантом хочу стать. Имею право, — возмутился я капризно.

Охранник долго мялся, хмурился, наконец, позвал кого поглавнее. Вышла довольно молодая девушка в легкомысленном платье в горошек. Относительно молодая, на вид лет двадцать, но глаза выдают, что она гораздо старше. За ней семенила пара старушек, похожие друг на друга как сестры, и наблюдатель, куда же без него.

— Извините, молодой человек. Мы не сможем вас пропустить. Для вас открыты любые, любые направления. Но птомантия — это другое. Не игрушка это, понимаете? Это безопасность империи, это скучно, грязно и безумно сложно.

— У меня именной вызов, допускающий на любые направления. Вот, даже подпись Императора есть и печать. Думаете этот документ просто так?

Девушка поджала губы, начала терпеливо объяснять: — Понимаете, юноша, такой вызов, это как публичная награда, это очень почетно. Мы уважаем заслуги, за которые вы получили такую бумагу, но все-таки есть вещи…

— Я буду жаловаться, — я сердито засопел и надул губы, — Зачем вам скандалы и разборки. До самого Императора дойду, в канцелярию, и в инквизорий тоже, советник знакомый есть. Глава клана князь Тараканов, знаете куда он вхож?

— Зачем же жаловаться, — тон девицы немного смягчился, — я могу вам помочь, совершенно бесплатно подобрать идеальный путь развития. Вы сможете сделать великолепную карьеру в любом месте. К чему у вас призвание?

— У меня призвание стать самым крутым птомантом, как Казимир Ненасытный. Он мой кумир, — сказал я бодро и пафосно.

— Может у тебя уже навык есть? Тогда можно было бы попробовать… — девица выдала с надеждой, беспомощно оглядываясь на свиту.

Я всплеснул руками.

— Чего нет, того нет. Исключительно на бюджет, — потряс в воздухе свои пергаментом, — Не забывайте, право имею!

Вмешалась старушка, шамкая беззубым ртом.

— Как тебя зовут? Боря? Пойми, Боря, одного призванья недостаточно, чтобы стать птомантом. Наши кандидаты очень тщательно проверяются, проходят жесткие испытания. По твоей бумаге мы должны будем взять тебя без экзаменов, а это будет несправедливо для того, кто готовился с самого детства. В этом году у нас всего четыре места.

Мое лицо просветлело, так вот, в чем дело.

— А давайте без всяких льгот, не надо без экзаменов. Пустите на испытание, как всех. Если не пройду — сам виноват. И жаловаться не придется, и никого не обижу!

(Палма. Красногор. Общественная баня

Банщик охаживает веником графа Собакина, разомлевшего от жары. На соседней полке фыркает пожилая женщина, не стесняясь старческой наготы)

— Что же вы Анна Львовна. Что на вокзале устроили — срам один. Как можно было такое тело проворонить? Тоньше надо работать. Засветили нашего человека перед оберами. Раньше за вами таких промашек не водилось.

— Ему кто-то помог, другого объяснения нет, — скрипнула старуха и перевалилась на другой бок. Дряблая грудь отвисла вдоль лавки и коснулась пола.

— Кто-то вмешался очень ловко и аккуратно, оставаясь в тени. Быстро убрать не получилось, поди мантию уже надел, теперь хватай его за ж…

— Да, на территории академии его не достать, но он однозначно будет выходить в город, граф тоже перевернулся, подставляя спину.

— Бесполезно. Убирать студента ни одна гильдия не возьмется, кроме совсем отбитых.

— Ну так езжай в Храм Нерадивого, повесь заказ на обнуление хариты. Там такие исполнители есть — кого угодно со свету сживут. Возьми два арта в хранилище, из средних, они до запрещенки охочи больно. Один профессору занеси, второй оставь в награду, — выдохнул граф и закашлялся, отмахиваясь от клубов ядреного пара.

— А может ну его к нерадивому, этого пацана. Ну право слово — несолидно как-то.

— Да мне этот ублюдок и даром не нужен. Не хочу никого за спиной оставлять, когда впереди перспективы такие. Вычислить надо, кто за ним стоит. Чует сердце, что на нашу вотчину кто-то рот раззявил

Старуха округлила глаза.

— Перспективы? Вы что-то знаете?

— Источник надежный, но очень секретный. До конца года новый прорыв намечается. Пилигримы кинутся слезы хапать. Птоманты будут потрошить могилы. Все как обычно. Нам будет очень, очень много работы. В прошлый раз Собакиным семь процентов артов нового мира досталось. Хочу поднять долю нашего клана минимум до десяти.

Слеза 5

— А давайте без всяких льгот, не надо без экзаменов. Пустите на испытание, как всех. Если не пройду — сам виноват. И жаловаться не придется, и никого не обижу!

Экзаменаторы озадачились, долго переглядывались, отошли на десяток шагов и шептались как при серьезно больном. Поглядывали на меня так же, как смотрят на безнадежного и убогого. Одна старуха уковыляла, приволочив мрачного типа в пальто. Тут в футболке мокрый насквозь, а этот укутался в шарф и теплую шапку. Совещание продолжалось, на меня перестали обращать внимание.

— Откуда он такой взялся, по нему же видно, что к земле готовили.

— Ему восемнадцати нет. Можно к родителям обратиться.

— А что не к самому главе? Он в Москве сегодня, из клана еще четверо поступают.

— Никто, никогда с подарочными вызовами в птомантию не лез.

— Не мог сам такое придумать? Может он и не спросил ни у кого.

— Знаю я этих Таракановых, в любую щель пролезут.

— Надо же, уперся рогом и выстилайся перед ним.

— Откуда бумага такая? Лет пять именных вызовов не видал. Со времен Большого нарыва.

Чаши весов поочередно качались в разные стороны. Комиссия спорила, градус накалялся. Боря, не трусись, будто твоя судьба решается. Мы еще к воздушникам не ходили. Эти не возьмут — к Юле пойдешь, или лучше в землекопы.

— Таракановы в большую политику раньше не лезли. Нейтралитет у них.

— Не лезли, не лезли, а это тогда что?

— Что-то, большой передел мира начинается, не иначе.

— Не нужны нам жалобы, опять проверка будет, наизнанку вывернут.

Наконец, компромиссное решение было принято.

11
{"b":"886356","o":1}