Водрузив всё ещё бессознательное тело на стол, я принялся надевать фартук, маску, вскрывать пачку с перчатками, аккуратно расправлять в приготовленном ведре мешок для мусора, после чего надевать перчатки.

Ксавье застонал, зашевелился. Его челюсть рывком встала на место и с небольшим “электростатическим” разрядом “починилась”. Глаза его распахнулись и с ужасом уставились на тесак в моей руке.

Он рванулся, скатился со стола в противоположную от меня сторону, громко шмякнувшись об пол.

Я вздохнул и, сняв маску, положил её на место.

Сенклод откатился от стола, вскочил на ноги и выхватил из-под плаща меч. Японская катана хищно заблестела у него в руках. И такая же хищная, как блеск катаны, улыбка выползла на его лицо.

Я отложил тесак на стол. И вышел к нему как был: в фартуке и жёлтых резиновых перчатках до локтя.

– Ха-ха-ха! – торжествующе засмеялся он. – В таком виде ты метательный нож не выхватишь! Да и слишком близко мы для броска! – прокричал он и прыгнул, нанося косой рубящий удар сверху. “Вот почему у них у всех такое скучное однообразие в атаках? Нет бы что-то поинтереснее придумать…” – пронеслась в моей голове мысль, пока я делал длинный быстрый шаг вперёд и чуть в сторону, пробивая коленом другой ноги ему в солнечное сплетение.

Ксавье задохнулся и выпустил меч из рук, который я тут же и подобрал. После чего сделал два быстрых и чётких взмаха, отсекших Сенклоду обе руки. Потом скользнул за спину и полоснул по ногам, чуть ниже колен, подрубая сухожилия и заставляя того рухнуть на колени.

Тот шокированно, круглыми от боли и нехватки воздуха глазами, уставился на меня.

А я, всё так же молча и спокойно, вернулся к столу, положил на него трофейный меч. Взял Ка-бар и вернулся к Сенклоду. Схватил его за лицо левой рукой, нажатием на точки под ушами, заставляя открыть рот. Потом той же рукой в резиновой перчатке скользнул в этот самый рот и ухватил за язык, который и принялся под дикое мычание и слабые рывки обессиленного тела отрезать, когда пришло ощущение близкого присутствия Бессмертного.

Я закончил отрезать язык Сенклода и повернулся. В дверях стоял Метос собственной персоной.

Глядя на меня в фартуке маске и перчатках с ножом в одной руке и отрезанным языком в другой, а также на стоящее на коленях безрукое, но ещё живое тело, он как-то резко передумал заходить. Но сзади его подтолкнули.

Метос сделал шаг в сторону и в помещение ввалились ещё двое. Если верить сериалу, а причин ему не верить у меня пока нет, это были Кирдвин и Ребекка. И обе они держали в руках мечи.

– Вы не вовремя, Господа и Дамы, – громко сказал я. Их убивать у меня намеренья не было, поэтому можно и поговорить. – Но проходите, располагайтесь. Правда, не думаю, что зрелище будет для вас приятным, – продолжил я говорить, выбрасывая в ведро с мусорным пакетом язык. Потом вернулся и отправил туда же обе отрубленные руки. Тело Ксавье начало заваливаться, так, как из-за большой потери крови он потерял сознание.

Я взял со стола его меч, продел под одежду сзади, за шиворот телу и в таком положении воткнул клинок между камнями пола. Тело зафиксировалось и падать перестало.

– Том! – взяла слово на правах официально старшей Ребекка. – Тебя ведь Том зовут, правильно?

– Именно так, Том Гонт к вашим услугам, – ответил я. – А вы представитесь? Или нападёте безымянными?

– Нет, Том, мы пришли не нападать. Нас попросил Дарий, – сказала рыжая красавица. – Меня зовут Ребекка.

– Я Кирдвин.

– Я Адам. Адам Пирсон, – представился Митос.

– Приятно познакомиться, – вежливо ответил я, доставая из набора стоматолога клещи. – Как видите, у меня всё под контролем.

– А что ты собираешься с ним сделать? – осторожно уточнил Митос, идя вдоль стеночки и не спеша приближаться в отличие от своих спутниц.

– Удалю все зубы, выковырну один глаз, отрежу всё лишнее, без чего он может жить, как Бессмертный, потом оттащу, что останется, в какую-нибудь пещеру поглубже и потруднодоступней, где и замурую. Остальное сделают крысы, темнота и одиночество, – спокойно ответил я, подходя к зафиксированному телу и принимаясь вырывать зуб. Те, которые я выбил, кстати, уже восстановились. Это было занятно.

– Что-то как-то слишком жестоко, Том, не находишь? – сглотнул Адам, глянув на окровавленный зуб в клещах в моей руке.

– Он посмел угрожать смертью моей семье, – равнодушно пожал плечами я и бросил зуб в мусор. Глянул на обрубки, которые активно, с разрядами, начали рубцеваться. Взял со стола тесак и спокойно обрубил стопы Ксавье, которые тоже бросил в мусор. – И это моё послание всем Бессмертным. Послание, что есть кое-что похуже обезглавливания. И я это самое “похуже” сотворю с любым, кто хотя бы косо посмотрит в сторону моей жены или детей. Двоих-троих самых смелых или глупых накажу, остальные задумаются. Ведь так, Адам, как думаешь?

– Звучит ужасно. Выглядит ещё ужасней. На деле вообще кошмар. Но построение стройное и логичное. По-своему красивое и даже гуманное, – вздохнул Метос, доставая меч.

– Адам, – повернулся к нему я и вложил в свой взгляд всю тяжесть предупреждения о том, что я с ним сделаю, если он эту железку не спрячет. Даже немножечко легилименцию задействовал, переслав ему образ того, каким я вижу его ближайшее будущее в таком случае.

Метос оказался парнем очень понятливым. Он меч тут же убрал обратно под плащ и поднял руки.

– Всё-всё! Убрал, Том, убрал! Вот видишь – пустые руки! Я не угрожаю тебе, – быстро проговорил он.

– Умный парень. Долго проживешь, – кивнул ему я.

– Трус! – бросила ему Кирдвин.

– Дамы, – повернулся я к девушкам. – Не хочу с вами ссориться. Вы мне ничего плохого не сделали. Как и я вам. Опустите мечи, пока никто не пострадал.

– Он уже пострадал, – кивнула Ребекка на пришедшего в себя и начавшего мычать Ксавье.

– Не встревай, – сказал я ему и аккуратно провел бритвенно острым тесаком по его горлу, перерезая его. Ксавье булькнул пару раз и затих. – Он заслужил: пытался отравить мою беременную жену, её сына и четверых работников магазина газом. Потом разыскивал меня по всему городу. Нашёл. Вместо нормального поединка снова попытался отравить газом, когда не получилось, попытался застрелить, опять не смог и только после всего этого решил за меч взяться, но и с ним сплоховал. По-моему я долго терпел, нет?

– Том, такой ужасной участи, что ты ему приготовил, никто не заслуживает, – попыталась вразумить меня Ребекка. – Это же вечность мучительной смерти, ад на земле! Лучше просто убей его.

– Том, месть разрушает в первую очередь тебя самого. Остановись, пока ещё не поздно! – воззвала ко мне Кирдвин.

– Дамы, это звучало бы убедительнее, если бы вы опустили свои мечи и перестали ко мне приближаться. Вы заставляете меня нервничать, – обратился я к ним.

– Тогда положи нож и отойди от него на пару шагов в сторону, – сделала встречное предложение Ребекка.

– Как скажешь, – покладисто отправил на стол свой тесак, а вслед за ним и пистолет я, после чего отошёл на указанные два шага в сторону. – Так достаточно?

– Вполне, – кивнула Ребекка, опуская свой меч. – Мы ведь можем поговорить, как разумные люди, спокойно?

– Мне казалось, мы так и разговариваем, – пожал я плечами и снял с головы маску, бросил её на стол, после чего принялся развязывать фартук.

– Кто он? – кивнула на стоящее на коленях тело Кирдвин.

– Ксавье Сенклод, убийца, грабитель, Бессмертный. Знакомое имя? – сказал я.

– Очень даже, – ответила Ребекка. – Он убил одного из моих учеников.

– И моего друга, – добавила Кирдвин, немного иначе глядя на инвалида. С несколько меньшей жалостью.

– Но это всё равно не повод для такой жуткой участи. Подумай, как ты сам с этим будешь жить? Как ты будешь смотреть жене в глаза? – сказала Кирдвин.

– Согласен, – задумчиво кивнул я. – В этом есть доля правды. Меня будут мучить угрызения совести. Но зато я буду смотреть в глаза ЖИВОЙ жены. И любая Бессмертная тварь десять раз подумает, прежде, чем задумать что-то против неё.