– Нет.

– Жаль. Было бы неплохо с ней переговорить, – князь задумчиво улыбнулся. Ну, наконец-то, мы перестали лукавить! – Эм, Тера… Что за дурные манеры? У нас светская беседа, убери ножик от моего горла, будь добра.

– Ножик? – лезвие опасно сверкнуло перед его носом. – Это обоюдоострый меч из низкоуглеродистой стали с примесью вольфрама, – мой любимый потерянный клинок. —Бастард – князь. Князь – бастард.

– Облегчённый полуторный. Длина около метра. Явное сужение клинка. Хорош для колющих, рубить, впрочем, тоже можно, но как по мне – маловат. Люблю двуручные, цвайхендеры, – князь играючи провёл пальцами по острию. – Приличный ножичек, но всё-таки убери.

– Непременно, но сначала укорочу вас на голову.

Вам не удастся заговорить меня. Князь отошёл, один широкий шаг назад, и он оказался вне досягаемости.

– Никогда не понимал этой жестокости, – от следующего удара он не уклоняется, выставил перед собой призванный из пустоты цвайхендер – зютов кошкодёр, простыми словами. – Жестокости ваших командиров. Как можно было выдать вам мечи и выставить на поле!

Давно не встречала эти предрассудки.

– Если я девушка, не значит, что я слаба.

Так и думала, что мечницу он во мне не видит. Молчит.

На остриё клинка сверкнуло пламя, в реальности мне этот фокус никогда не удавался. Мы кружили друг перед другом, точно птицы. Моя ловкость против его силы. Громадный двуручник вскользь отбивал удары моего потерянного меча. Сильней, сильней – мне не хватает мощи. Быстрей, быстрей! Почему я не птица? Выпад. Промах. Отхожу. Его зютов меч слишком тяжёл, да и сам князь раза в два если не выше, то больше уж точно. Сталь звенит угрожающе близко, плачевно рядом, ещё чуть-чуть и моя шея. Колющий, колющий, но ему нет дела до моих «укусов». Мимо. Мимо.

– А ты хороша! – натянуто улыбнулся князь, отражая атаку. – Я не хочу тебе вредить. Пожалуйста, Тера.

– Пошёл к Зюту!

Клинки снова сцепились. Выпад. Князь больше не наступал, он только отбивал мои атаки, подставляя широкое лезвие под удар. Достала. Чёрный камзол загорелся!

– Что же ты такая злая, а царский ворон? – князь сбил пламя рукавом

– Мёртвый ворон! – выкрикнула я в ответ.

Сон загорелся.

***

Всюду пламя: стол, моя кровать, шкафы и даже чертово зеркало. Я вскрикнула от боли: огонь точно перчатки облепил мои запястья. Я попыталась оббить его о простыни, но простынь всполыхнула, а руки по-прежнему жгло. Я снова закричала, но сей раз сон не растаял.

Боже, боже, боже… Комната наполнялась дымом. Это магия, всего лишь магия. Нужно дышать. Нужно убрать эту дрянь. Я обернула руки одеялом. Без доступа воздуха огонь потухнет. Потухнет. Зют! Как это получилось…

Нужно спасти наши вещи. Нужно бежать отсюда. Нужно разбудить Нику. Нужно… Оно не гаснет. Я просто умру здесь. Руки щипало и пекло, но пламени больше не было. Я выдернула из-под кровати рюкзак и вышвырнула его из окна. Туда же улетела Асина сумка.

Руки пекло, мысли метались, я заткнула нос полотенцем и как была в пижаме, выскочила в коридор. Я едва смогла потушить собственные руки, я не смогу заглушить этот огонь. Зют! Трактир сгорит. Сгорит. И я сгорю, если не потороплюсь. Наш этаж под самой крышей, быстро спуститься не получиться.

Пламя плясало, пламя шипело. Пламя стелилось за мной. Пусть это закончится. Пожалуйста. Добрые боги, пожалуйста… Почти жива. Магия, наконец, откликнулась, но пожар уже не укротить. Руки жгло так сильно, что хотелось скулить. Слава богам, Астрис осталась сегодня в лазарете. Я споткнулась о брошенные корзины. Корзины упали, покатились и катятся, катятся и гремят. Там были яблоки, розовые-розовые – первый летний урожай. Видимо, кто-то заплатил девочкам яблоками, розовыми. Колючим жаром боль растекается от пальцев к плечам. Чёрт. Чёрт. Шиплю и кашляю в рукав. Единственная запертая дверь. Стучусь, бьюсь – тщетно. Ника не услышала или услышала, но не может встать. Зют! Я закрыла глаза, будто это хоть что-то исправит, и шепчу наговор, самый короткий, какой только вспоминается, щеколда поддаётся. Ника вжалась угол, закрывается от дыма одеялами.

«Бежим! – прохрипела я что есть силы, она не отозвалась. – Пойдём со мной. Ну же, вставай, пожалуйста!». Я закашлялась, я проталкиваюсь через дым и хлам. Я схватила её за руку и потащила за собой. Ника не сопротивляется. Меня бы кто так вытащил.

В коридоре дым, будто сам Змий надышал. Людей уже нет: всё, кто мог, выбежал. Боги, боги и Зют! Магии нет, нет её! И меча нет, и доспеха, только я в сорочке этой хлопковой, чёртовой. Какой гений умудрился сделать ступеньки деревянными? Лестница тлела. На моём плече тяжело хрипла Ника. «Тиши, тише. Прорвёмся!» – шептала, она не слышала. Милостивый Рьяла… Я попыталась прокашляться, но в горле сухо-сухо, больно-больно. Не выберемся же, не успеем уже! О Светозарный, помоги! «Прочь!» – проорала я от отчаяния. Всё пришли, прибежали. Огонь к ногам ластился, босые ступни целовал. Да утихни же! Где моя чертова магия? Я выставила ладонь перед собой. Жизнь к жизни, пламя к пламени. Что-то забытое, наконец, в груди щелкнула, из ладони вырвался огненный столп. Проклятье! Должно же быть наоборот. Зачем мне ещё огонь? Но чёртов дым над лестницей начал медленно рассеиваться, освобождая нам путь. Похоже, я перенаправила жар. Нужно бежать, пока опять не…

Мы вываливались на кухню, тут ещё дышать можно. Почти. Совсем немножко осталось. Я попыталась считать шаги, шаги не считались. Через чёрный ход к свободе. Сегодня маленькая смена, людей почти не было. Прошу, умоляю, только бы никто не сгорел… На траву… к траве…

Ночь черна, сажа ещё черней. Зеваки подхватили Нику. Я упала на траву, задыхаясь от кашля и слёз. Перед глазами дым и красное марево. Я поползла к кустам. К кустам, к кустам… Перед глазами мутно, в глазах слёзы. Я встала и снова рухнула. Где ж этот чёртов боярышник? Тут. Здесь. Вот он. Я потянула рюкзак за лямку, и снова упала. Нас нашёл князь. Кирийский князь. Сажа черна, гнев ещё черней. Он хочет схватить Астрис. Он хочет мою Астрис! Не позволю. Из рюкзака выкатился краденый алый доспех. Это не тот рюкзак. Сука. Но вы её не получите, князь! Никогда. Обожжённые пальцы не слушались. Я должна спрятать Астрис. Я обещала защищать её. Если эта сука добралась к Астрис через меня, я сотру себя.

Заклинаю луною,

Заклинаю костром.

Пред рассветной зарёю,

В страхе полном, пустом

Имя прячу на время,

Прячу в бездне следы,

И с охотою бремя

Заберу пустоты.

Впредь меня не узнаешь,

Впредь меня не найдешь.

Облик прежний стираю.

Правдой чудится ложь.

В двух мирах не поймаешь,

Не увидишь, смотря.

Суть в ветрах растворяю.

Впредь не я – это я.

За сложные чары нужно платить. Чем они сложней, тем дороже. Стерев Терию Лорис, я должна предложить кого-то взамен и немедленно. Призванные энергии бушуют за моей спиной. Из темноты, из дыма и огня выходят тени. Так и нашёл меня. Чёрный мечник, ну конечно! Боги, боги…

«Назовись! Назовись», – щебетали тени. Они сожрут меня, если я не дам им другое имя, то что можно сожрать. Они будут хранить меня. Станут ходить по пятам. Князь не сможет разглядеть меня настоящую.

«Ремир!» – прохрипела я, но прохрипела твёрдо. Голос не должен дрогнуть ни на йоту, иначе провал, но он и не дрогнул. «Отныне я огненный барон Ремир!» – повторила второй раз, и тени согласились. Тени протекли через меня, сквозь мою кожу. Я снова оказалась в воде. Я снова тону. Меня больше нет. Терия Лорис умерла. Утонула. Всё так. Сердце пропустила удар.

Я свалилась лицом в траву. Я задыхалась. Я задохнусь. Кругом так было темно. Кругом ничего не было. Только дым. Только лёд, хрустящий над головой. Этим всё бы и закончилось. Но не заканчивается.

Мне нужен хранитель, связь с этим миром или я сойду с ума. Мне нужно к Астрис.