— И ты предпочел молчать? Не признаваться?

— Да что толку, — повторил Акио.

— Много, — разозлившись, выкрикнула Сора. — Много толка, Акио! Если бы ты сказал… Если бы настоял… Кто знает, может, Кумико бы согласилась. Ее последние дни были агонией. Она умирала, лежа в своей постели, она просила помощи, а твой господин… Он отказался посылать за врачом. Ты слышишь? Она просила помощи, которой так и не дождалась!

В глазах Соры искрились молнии, ветер, подхвативший пару выпавших из прически прядей, взметнул их — как змеи, они взвились над ее головой. Белоснежная кожа цвета первого снега заалела румянцем гнева.

Акио сжал дрожащие ладони в кулаки.

— Ей бы ничего не помогло. Ни один врач… Ни одна сила в мире не способна защитить от того, что терзало Кумико.

— Почему же оно не тронуло вас с Кейко? — спросила Сора.

Она тяжело дышала, ее грудная клетка бурно вздымалась. От холодной, сдержанной дочери знатного клана ничего не осталось — перед Акио стояла живая, разгневанная девушка.

Он попятился, впервые за долгое время чувствуя робость. Смешно — он, старик, который прожил немереное количество лет, оробел перед юной девушкой.

Но Сора смотрела на него глазами, которые так напоминали глаза Кумико… Взгляд Акио увлажнился.

— Оно трогает только людей.

Гнев Соры сменился ужасом. Теперь они поменялись местами — она шагнула назад, чувствуя непреодолимое желание сбежать.

«Людей».

— Кто ты? — прохрипела она. — Что ты такое?

Акио не ответил. Он молча развернулся и побрел в конюшню, уводя с собой Чикару.

Сора осталась стоять, сжимая и разжимая кулаки. Ее пальцы тряслись, губы дрожали. Опомнившись, она бросилась в поместье, будто его стены могли защитить ее от Акио. Вошла в главный зал и замерла, как вкопанная — камелии, еще несколько часов назад источавшие свежесть, сморщились. Лепестки стали сухими, стебли почернели.

— Госпожа?

Аюми, вышедшая из кухни, с беспокойством уставилась на Сору, которая таращилась на цветы с непонятным выражением. Проследив за ее взглядом, служанка усмехнулась.

— Я же говорила, госпожа, они…

— Выбрось их, — перебила Сора. — И готовься встречать слуг. Они скоро прибудут.

Зайдя в свои покои, Сора устремилась к комоду, где хранились все ее украшения. Чего там только не было: и искусные заколки с гроздьями рубинов, золотые и серебряные браслеты, перстни, украшенные изумрудами… Отец всегда привозил единственной дочери что-нибудь в подарок, пытаясь проявить любовь к дочери при помощи драгоценных самоцветов.

Но ее интересовал только нефрит. Зеленоватый камень с темными прожилками, способный защитить от зла.

Не жалея прекрасные украшения, Сора зверски выковыривала нефрит из серег, кулонов и заколок, безжалостно уродуя их. Вскоре на ее ладони лежало шесть обломков разных форм и размеров — объединял их только материал.

Спрятав камни, Сора велела Аюми принести инструменты и отправилась в сад, где без устали трудилась несколько часов, ухаживая за хрупкими камелиями. Работа так захватила ее, освободив от тяжелых мыслей, что она пропустила поздний обед — о необходимость поесть напомнил желудок.

— Госпожа, — Аюми объявилась ровно в тот момент, когда Сора отмывала ладони от земли.

Ее руки — лилейно-белые, нежные, мягкие — сейчас больше подходили крестьянке, чем женщине благородной крови. Мышцы ныли от непривычного труда, поясницу ломило от неудобной позы, но эта усталость была приятной.

Рядом на столике лежали свежесрезанные камелии. Новый букет взамен старого —белоснежные лепестки светились чистотой.

— Прибыли слуги. Как прикажете поступить?

— Я сама встречу их.

Сора промокнула влагу полотенцем, бережно подняла цветы, чтобы отнести их в главную часть дома. Там, вдоль стены, уже выстроилось пять девушек — с испуганными лицами и любопытными глазами.

Сора аккуратно разместила камелии в подготовленной вазе, поправила пару листьев и повернулась к слугам.

— В прошлый раз нам не довелось побеседовать, — начала она после поклона, которым девушки синхронно одарили ее. — Я Сора Хаттори, хозяйка поместья. Как вы видите, дом нуждается в твердой и заботливой руке — возможно, даже не одной. Я надеюсь, что общими усилиями нам удастся привести здесь все в порядок. Работа не будет тяжелой, также вам положены выходные и жалование.

Она на мгновение прервалась и одна из девушек робко подняла голову.

— Ты что-то хочешь спросить?

— Да, госпожа.

— Как твое имя?

— Аи, госпожа.

«Аи», — вспомнила Сора. — «Так звали девушку, на которую кто-то напал ночью».

— Спрашивай, Аи.

— Мы не боимся тяжелой работы, госпожа. И служить в поместье великая честь, — остальные закивали, — но в прошлый раз нам… Нас тревожат некоторые вещи.

Аюми за спиной Соры еле слышно фыркнула.

— Тут, в поместье, будто живет кто-то еще, — тихим шепотом закончила Аи. — Нам страшно.

— Мацуши поведал мне о ваших опасениях. Не волнуйтесь, я все предусмотрела, — Сора позволила себе сдержанно улыбнуться. — Каждая, подойдите ко мне по очереди.

Первой вперед выступила Аи — невысокая девушка с темной косой, чей кончик был обвязан красной ленточкой. Ее простое темно-синее кимоно выглядело лучше, чем у других, и было относительно новым.

— Дай руку, — приказала Сора.

Девушка без колебаний протянула ладонь, взглянув госпоже в глаза.

«Смелая», — решила Сора. — «Такая бы не испугалась случайного сквозняка или привидевшейся тени, не стала бы поднимать шум просто так. Нет, ночью на нее напало что-то другое».

Она вкладывала в ладонь каждой девушки по камню. Аи достался крупный обломок из ожерелья, которое отец привез Соре после удачной поездки в столицу. Это было одно из первых украшений, что он подарил ей.

«Не жалеть», — Сора стиснула зубы. — «Возможно, эти камни спасут чьи-то жизни, став из дорогих бесценными».

Когда все служанки получили по нефриту, Сора обратилась к ним:

— Камни, что вы держите в руках — нефрит. Он обладает могущественной силой и способен защитить от любого зла. Не расставайтесь с вашим камнем ни на минуту — носите его с собой везде, даже во время сна и купания. Тогда вы будете защищены от любого злого умысла.

Глаза девушек блестели надеждой и радостью. Они наперебой заговорили — первой снова оказалась Аи:

— Спасибо, госпожа!

— Доброго вам здравия, госпожа.

— Да пребудет с вами солнце, госпожа!

Сора хлопнула в ладоши. Гул голосов смолк.

— А теперь пора приниматься за работу. Начнем с главной части и женского крыла. Жить вы будете там же, рядом с моими покоями.

— Но, — осмелилась возразить Аюми. — Это не по правилам…

Сора, не оборачиваясь, ответила:

— Будет так, как я решу.

Служанки взволнованно переглядывались, взбудораженные новостями. Жить в самом доме, а не в пристройке для слуг — такое могло привидеться им лишь во сне. Аи даже украдкой ущипнула себя за руку, чтобы убедиться в реальности происходящего.

Раздав указания, Сора поспешила на кухню, где царствовала Маи. Ее беспокоило то, что женщина больше недели прожила в поместье, но ни разу не пожаловалась на подозрительные звуки. Может, и она не человек?..

Сора вспомнила ее тихий плач по племяннице и потускневшие глаза. Нет, скорбь Маи была искренней.

Не застав ее на кухне, Сора отправилась в крохотную комнатку поблизости, в которой женщина ночевала.

— Маи, — она деликатно постучала и вошла.

Кухарка виновато подскочила, глядя на госпожу заспанными глазами.

— Простите, я сама не знаю, как так вышло…

— Это ничего, — воодушевленная победой, Сора не обратила внимания на оплошность Маи. — Вот, возьми.

Она протянула ей последний обломок, объяснив, что камень должен беречь Маи от зла. Женщина выслушала с любопытством, но брать отказалась, сказав:

— Я не приму, госпожа. Это очень щедро с вашей стороны, а с моей будет подло не показать вам это.