— Истинно так, — кивнул Мэттью.

— Что ж, — мастер причмокнул губами, — каждый год в одно и то же время с небес падают звезды. Что же это?

— Как что? — удивленно спросил целитель. — Всем известно — то слезы Богов, что плачут по умершим.

— То-то. Тю! Религиозно и узко мыслишь. Наберешься ума — приходи. А ты что скажешь? — Вин покряхтев посмотрел на сына кузнеца.

— Вы абсолютно правы, мастер, — произнес парень, медленно произнося слова, будто обдумывая каждую букву. — Я не думаю, что это слезы Богов, все-таки Боги плакать не умеют, а вот что же касается Вашего вопроса, то он очень любопытный, так как…

— Достаточно мне зубы заговаривать, мелочь, — сплюнул Вин. — Слов много, а толку ноль. Конкретика! Мне нужна конкретика! Не слышу звуков конкретики!

Мэттью непонимающе посмотрел на мастера. Неужто правду говорят, что старик сумасшедший?

— Вы хотите сказать, что отвергаете Богов? — с дрожью в голосе спросил парень.

— Нет, не отвергаю, но ты говоришь лютую чепуху. Прочь с глаз моих.

Но ни сын кузнеца, ни лекаря не собирались так просто сдаваться. Они продолжали стоять у калитки и Вин, повернувшись к Амато, произнес:

— А ты что скажешь? Тот же вопрос: что за падающие звёзды такие, каждый год в одно и то же время?

— Мастер, Вы имеете ввиду "звездопад" в общем? Или какой-то конкретный, например, метеорный поток Парилы?

— О-о! — протянул Вин. — Астрономия за авторством мастера Фелелля, том первый! Недурно, недурно, парень. Ну? — Зачаровник обратился к ждущим. — Теперь поняли, ЧТО я хотел услышать?

Кузнец спорить не стал. Коль таков был приговор мастера, то следовало пойти прочь. Он признал свое поражение, но, кажется, совсем был не в обиде. Всё-таки, работа кузнецом — тоже не плохая работа. Мэттью же мириться с произошедшим не хотел и медленно закипал от злости. Он многое хотел еще выговорить старому идиоту, что лишился рассудка, но тяжелая рабочая рука упала на его плечо. Кузнец устало покачал головой, призывая уйти подальше от этого дома.

— Старик из ума выжил, не видишь? Он и таких же сумасшедших набирает. А мы к нему еще в ученики надумали идти, — со злостью в голосе проговорил он. — Пойдем, Мэттью. Ты и в целительстве неплох, я считаю, а я мечи неплохие кую.

Молодые эльфы ещё раз недовольно взглянули на мастера Вина и поспешили уйти подальше от его дома. Аматино со своим будущим наставником продолжали какое-то время смотреть им вслед.

— Ну, — сказал Вин, — теперь тебя ещё больше будут не любить здесь. Забавно, правда? Хе-хе. Пойдем, красновласка, в дом, посмотрю на что ты годишься.

— Почему именно я? И, пожалуйста, дайте мне более развернутый ответ, — Аматино подался чуть вперед, но в дом таки не стал заходить.

Зачаровник посмотрел с какое-то время на своего нового ученика, вновь оглядел с головы до пят и наконец сказал:

— Хаотичная магия — отговорки для неучей. Хотя я и сказал про них правду, но полностью объяснения их таланту я не дал. Твоя магия она не просто хаотична. Если посмотреть на твои нити, то можно заметить необузданный Хаос и полный беспорядок. Твои нити магии то связываются в канат, то формируют цепочки, то внезапно собираются и путаются в шары. Но, — Вин запнулся на мгновение, — если присмотреться более внимательным взглядом, в этом Хаосе можно заметить самый, что ни есть, порядок. Сначала нити соединяются по несколько штук, те — сливаются в цепочки, а уже цепочками — в шары. Шары, в свою очередь, формируют огромную сеть. Издалека эта сеть кажется сборищем неаккуратной магии, но стоит приглядеться и, — о Великие! — можно заметить свой порядок. Эта сеть состоит из структуры, полной треугольных форм. Я никогда прежде не видел ничего более… пугающего и впечатляющего одновременно! Хе-хе… У других волшебников нити расположены, словно рельсы, пронизывающие их тело. В некоторых местах нитей становится больше и те могут формировать Чаннгу’Иль — переплетать иначе мышцы, кости, кровеносные сосуды. Обычно такое волшебство не контролируемое и некоторые эльфы поддерживают состояние Чаннгу’Иль на постоянном уровне. Поэтому, опять же, это всё выдумки неучей, что Чаннгу'Иль даруют нам Боги. Тю! Чаннгу'Иль лишь следствие сильного пережитого стресса, заставившего твои нити натянуться до предела и у тех было лишь два пути — порваться или собраться вместе, создав нечто более… Устрашающее.

Вин нервно хихикнул и проверил свои карманы в поисках трубки и табака. Не нашел, выругался, крутанулся на месте и в итоге остановился. Аматино грустно поступил глаза в пол, опустив голову.

— Получается, что я монстр не только снаружи, но и внутри? — неуверенно уточнил Амато.

— Отчего монстр сразу? Ты словно первозданный Хаос. Ха! Если бы тысячелетия назад всех Хаосников не перебили, я бы решил, что ты один из них. Хе… Ты же не один из них, правда? Ну, пойдем в дом. Я покажу тебе твое первое зачарование на амулет. Простенькое, ты должен быстро справиться.

Вин похлопал своего ученика по плечу и быстрым шагом направился внутрь дома, словно боялся забыть какую-то важную мысль. Будто если он не успеет добежать до двери, эта мысль выскочит и более никогда больше не посетит ум зачаровника. Аматино шел не спеша, обдумывая сказанное наставником.

Ты словно первозданный Хаос.

Амато увлекался не только астрономией, математикой и письмом, но также еще и историей. И если бы он не читал древние книги, то сейчас бы просто посмеялся над фразой зачаровника. Но Вин был прав. Слишком давно магию Хаоса уничтожили, а пепел той битвы рассеяли над горой Небосвода. Хаос исчез. Не было более магии огня, крови и черной материи. На земле Ниргурии правила магия природы, целительства и Солнца. Самая яркая и чистая из всех видов волшебства, но, пожалуй, она как никто иной притягивала Тьму. Только вот Тьма не приходила уже многие тысячелетия.

— Наставник Вин, — позвал зачаровника Амато, — могла ли магия Тьмы и Хаоса зародиться вновь?

— Увы, мой юный ученик, это навряд ли когда-то случится. Никто, кто имел бы дело с темной магией, не появлялся на этом свете уже слишком долго. Настолько, что даже Боги ушли на поиски тех сил.

— Ушли? Что значит — ушли? — Амато удивленно поднялся на крыльцо дома.

— То и значит, — пожал плечами Вин и прошел во внутрь, увлекая за собой и юного эльфа, — что некоторые Боги не отвечают на молитвы своих слуг. Только за прошедшие годы закрылось несколько храмов Богини Ночи. Закрылись храмы Бога Огня, чего стоило ожидать, ведь ему более никто теперь не поклонялся. Бог Войны ушел к ментерам, не появляясь в других местах. Говорят, там теперь творится жуткая разруха и они закрыли свои границы, а любого сбежавшего ментера следует вернуть обратно на родину. Бог Исцеления на последнем издыхании — многие целители не слышат его наставлений, лишь немногие еще способны уловить его дыхание. Осталась, разве что, Богиня Проклятий и Болезней, но эту скрягу даже Великий не сможет убрать с нашего мира. Она, скорее, его проклянет, чем сама исчезнет. Да много кого еще не было слышно… Разве что Богиня Смерти, жена Хаоса, всё ещё ходит по этим землям.

Вин тяжело вздохнул, словно уже сотни лет оплакивал лучших друзей. Живя в далекой глуши и мало контактируя с внешним миром, Аматино как-то не задумывался о том, что Боги могут покинуть это место. Даже если он и слышал некогда похожие мысли, то считал, что то лишь байки пьяных эльфов. Ну, или психопатов.

— Но, мастер Вин…

— Наставник Вин, — поправил молодого ученика зачаровник. — Ты теперь официально мой ученик. На днях подготовлю некоторые документы — нужно будет отправить в академию. — Затем эльф пробубнил себе под нос: — Пусть радуются старые клячи, что я наконец-то нашел себе достойного преемника. Ты хотел что-то узнать?

— Наставник Вин, — Аматино замялся немного, но продолжил свою мысль: — как такое возможно, что Боги покинули нас?

— Этого я не ведаю, ученик мой, — мягко ответил Вин. — Да и не могу узнать. Я ведь обычный зачаровник далекой деревеньки, куда мне до дел Богов и их замыслов? Ну все, хватит болтать, держи.