Раньше это помещение принадлежало старичку антиквариату, который незадолго до продажи Кристалла решил уйти на покой. При покупке мама унаследовала часть барахла, некоторый из которых стоил немалых денег.

Старые радиоприемники, патефоны и просто кассетные или дисковые магнитофоны. Изящные вазы, неудобные стулья, кривые зеркала и пара швейных машинок.

      Здесь даже были редкие издания карт Таро разнообразных видов и с отличающимися друг от друга рубашками.

Вендела до того задержавшаяся на улице вошла в Кристалл со стаканчиком кофе. Эта особа употребляла, наверное, по дюжине кружек в день, оттого-то и была самой энергичной в нашей семье. Как по подиуму прошла мимо нас к фиолетовой шторке и скрылась.

– Мам, ты скучаешь по нему? – осмелилась спросить я, когда мы остались вдвоем.

Вива, что уже шагала в сторону кухни, остановилась, словно окаменела, а после медленно произнесла, посмотрев на меня:

– Каждый день.

Несколько минут она молчала, должно быть, собираясь с мыслями и силами, после чего развернулась и ушла.

Оставшись одна в Кристалле, я услышала противное царапанье во входную дверь. Это был кот Венделы Агмунд. Подойдя к выходу, я открыла дверь и впустила черный комок шерсти внутрь. Кот недовольно мяукнул, увидев меня, и поспешил убраться куда подальше. Агмунд меня почему-то недолюбливал.

Я уже хотела пойти в свою комнату, когда дверь Кристала снова распахнулась и на пороге появилась мисс Сигерд. Высокая светловолосая женщина с вытянутым лицом и ярко-синими глазами впервые осматривала магазинчик. На ней была длинная бархатная юбка цвета индиго и свободный вязаный свитер черного цвета.

– Добрый день, Руна – поздоровалась она.

– Здравствуйте, мисс Сигерд.

Ханна Сигерд была моим школьным психологом, к которому меня направило руководство школы после смерти Варди. Честно говоря, после похорон я чувствовала себя неважно, часто прогуливала школу, от чего успеваемость моя съехала ниже некуда.

– Что привело вас сюда?

– Давно хотела заглянуть. Помнится, ты так много рассказывала об этом местечке, – приветливо улыбнулась Ханна.

На улице послышалось громкое карканье противных воронов, которые кружили возле уличной урны. Я подошла к открытому окну и хотела было занавесить шторку, когда одна из птиц подлетела к стеклу, как будто пытаясь заглянуть внутрь Кристалла. Маленькие глаза бусинки смотрели прямо на меня, а черные перья поблескивали на свету. Я задернула шторку и вернулась к Ханне.

– Что у тебя с лицом? – вдруг спросила мисс Сигерд.

– На кладбище на меня налетел ворон, чуть глаза не выцарапал.

– Странно, – произнесла Ханна. – Вообще-то они дружелюбные птицы.

– А так с виду и не скажешь, – хмыкнула я.– Вам нужно что-то конкретное?

– Да, – Ханна на мгновение задумалась. – Мне нужен подсвечник.

В зале магазинчика послышались шаги и голос Вивы, которая вышла из-за стеллажей с масками для Хэллоуина.

– Руна, кто там пришел? – мама остановилась при виде мисс Сигерд и лицо ее приобрело настороженность. – Простите, мы сегодня закрыты.

– Это вы меня простите, – Ханна зашагала к Виве и, остановившись в паре метров от нее, протянула ей руку в качестве приветствия. – Я Ханна Сигерд – школьный психолог Руны.

Мама уставилась на протянутую руку психолога с опаской, словно бы вместо руки ей протянули ядовитую змею. Я позади Ханны движениями руки показала Виве, как нужно принять рукопожатие. Еще несколько секунд и это неловкое молчание показалось бы странным.

Вива осторожно приняла рукопожатие, а когда их руки разъединились друг от друга, мама зажмурилась и схватилась за голову.

– С вами все в порядке? – с нотками тревоги спросила Ханна.

– Мам, принести воды? – я подошла к Виве.

– Все хорошо, просто голова закружилась, – проговорила она. – Помоги мисс психологу с покупкой.

– О, не утруждайтесь, – услышала наш разговор Ханна. – Я найду сама.

Ханна пошла вдоль стеллажей с товарами на поиски подсвечников. Вива же схватила меня за руку и зашептала:

– С ней что-то не так.

– О чем ты?

– Она мне не нравится, – изрекла Вива. – От нее пахнет неприятностями.

Мама частенько использовала этот трюк. Чувствовала носом то, что почувствовать просто невозможно. Как, например, когда отвозила меня в школу в среду, сказала, что чувствует запах бензина. И вправду почувствовала, только скорее его отсутствие. До школы мы, кстати, не доехали и мне пришлось бежать две улицы, чтобы не опоздать на первый урок.

– Если от человека чем-то пахнет, то, скорее всего, это парфюм или запах пота, а не неприятности, – успокоила ее я.

Я не понимала, с чего она взяла, что с Ханной что-то не так?! Да и не пахло от нее ничем, разве что немного апельсином, который наверняка входил в состав ее парфюма.

Мисс Сигерд с выбранным подсвечником направлялась к прилавку, где ее ждали мы. Мне почему-то подумалось, что дальнейший разговор между нами будет неловким. И как оказалось, так оно и вышло:

– Хороший выбор, – сухо проговорила Вива.

– Спасибо, – ответила Ханна. – У меня врождённое чувство стиля.

Мама еле заметно закатила глаза, отчего я тихонечко хохотнула.

– Может, хотите, чтобы я вам предсказала будущее? – все еще притворяясь любезной, спросила Вива. – Как раз сегодня действует пятидесятипроцентная скидка на услугу.

Что это она задумала? У нас вот-вот начнется поминальный обед, а она предлагает ей погадать?!

Мама иногда занималась этой ерундой. У нас в доме даже отдельная комната для этого была. Но комната – это сильно сказано, скорее тесный закуток без окон, похожий на каморку для швабр. В ней стоял маленький стол и пара стульев.

– Я не сторонник заглядывания в будущее, – ответила Ханна, одарив ее белоснежной улыбкой. Она достала кошелек из сумки, что была перекинута через плечо и выложила купюры на стол. – Предпочитаю верить в предначертанную судьбу, не так ли, Руна?

– Не думаю, что в нашей жизни все заранее спланировано, – отозвалась я. – Происходящее видится мне чередой случайностей, никак не зависящих от судьбы.

Мама и мисс Сигерд уставились на меня как на инопланетянку. И мне их взгляды, честное слово, не понравились. Нужно бы впредь держать свое мнение при себе и не разбрасываться им в окружающих. Неловкая пауза закончилась, потому что мама сказала:

– Спасибо за покупку.

– Вам спасибо, – дружелюбно улыбнулась мисс Сигерд. – И, Вива… Сожалею о вашей утрате.

Ханна протянула свою руку к руке Вивы, что до этого момента покоилась на прилавке, но та ее отдернула. Лицо Вивы приобрело оттенок нервозности, отчего она расстегнула верхнюю пуговицу своего платья. О, я знала это выражение лица. Оно появлялось каждый раз, когда случалось что-то, что Виве не нравилось.

– Спасибо, – сухо выдавила из себя она.

После ухода Ханны Вива проследовала к выходу, перевернула табличку на «Закрыто» и ушла наверх. Я почувствовала напряжение от их разговора. Как будто вся вина за случившееся, за то, что Ханна пришла, и за то, что начала разговор о Варди, свалилась на меня. Виве не так-то просто держать себя в руках, ведь сегодня годовщина его смерти.

Когда тебе сочувствует близкий человек, ты готов к этому. Но стоит только какому-то чужаку выразить свои соболезнования, ты ощущаешь, будто тебя окунули в дерьмо. Мама не раз говорила, что считает себя плохой матерью из-за смерти Варди.

Поминальный обед, если его можно было таковым назвать, прошел отвратительно. Во-первых, из-за его подготовки, во время которой со мной обращались как с рабыней, а во-вторых, из-за инцидента во время обеда.

Кухня представляла собой большую комнату с крупным круглым столом в центре. Напротив стола для удобства располагалась плита с кухонными шкафчиками и другой утварью. Справа черный ход и окно с просторным подоконником. Рядом тумба с небольшим телевизором на ней. А слева от стола холодильник и сервант для посуды.