— Да, так получилось, что и Леша тоже решил посмотреть город, и раз я тут уже была, то решила ему показать все достопримечательности.

Я покосился на Тэн Ли, но решил не уточнять некоторые части ее рассказа.

— Вот как? И как, красивый город? — спросила Сили.

Только сейчас до меня дошло, что вся эта прогулка с Тэн Ли больше походила на свидание. Более того, раз девушка врет Сили, то она тоже так считает и боится, что Сили не так поймет… или поймет правильно.

— Да, необычная архитектура. Но вот что я заметил, такое чувство, что город раньше был разрушен, затем восстановлен уже архитекторами более слабого уровня, так как вместо огромных монолитных камней, используется кирпич, — сказал я, стараясь перевести разговор в иное русло.

Девушки одновременно глянули на меня.

— Да, это так, — сказал я. — Вообще, меня многое смущает в вашем быте. Отсутствуют электрические лампочки в домах, но в то же время уличные фонари с электрическими лампочками. Причем фонари расположены далеко не везде и несколько раз я замечал места, где фонари раньше были, но теперь там вместо них заложенные кирпичом дырки. То же самое и с паровозом, и с рельсами. Выглядит так, будто вы их не строите, а просто обслуживаете. Учитывая, что история империи насчитывает более тысячи лет и все эти технологии существуют тысячу лет. Вам не кажется, что история вашей империи, не совсем достоверна, и в ней что-то не договаривают, искажают и так далее? — спросил я. — Ладно, пойду есть и готовиться к завтрашнему дню.

Оставив их раздумывать над теориями заговора, и тем самым съехав с неудобной темы, я пошел в здание. Надеюсь, они завтра не наденут шапочки из фольги. Вообще самая опасная ложь — это ложь, смешанная с правдой. Если насчет домов — я не соврал, да и пару раз действительно видел заложенные кирпичом места, где могли бы стоять фонари, то про паровоз и рельсы — это лишь домыслы, не основанные ни на чем. Но это мне позволило выкрутиться из неприятной ситуации, по крайней мере сейчас. Не факт, что завтра Сили опять не поднимет эту тему.

Забрав три чашки — одну с рисом и яйцом, другую с мясной похлебкой и третью с овощами, я быстро перекусил в столовой и поспешил уйти до того, как придут Сили и Тэн Ли. Я опасался, что сделают они это в то время, пока ем, но даже спустя десять минут девушки не появились в столовой.

Когда я, наконец, оказался в комнате, на улице окончательно стемнело. На тумбочке Шэня горит масляная лампа, сам он сидит в позе лотоса. Стоило двери закрыться, как он приоткрыл один глаз и, увидев меня, снова закрыл.

— А я думал, что ты богатенький и вместо того чтобы спать в комнатушке будешь ночевать в отдельном доме, снятым твоей семьей.

Ни мускула не дрогнуло на лице Шэня. Я сел в позу лотоса на свою кровать и начала прогонять ауру по телу.

— Моя семья сняла дом, но я не собираюсь там ночевать, — спустя минуту нехотя произнес он.

— Это из-за Таргана? — спросил я.

На этот раз веки чуть дрогнули, он сделал глубокий вздох.

— Не твое дело, — огрызнулся Шэнь.

— Ты настолько ненавидишь старшего брата, что готов ночевать в тесноте и со мной?

Шэнь не ответил. Конечно — это не мое дело, но что-то не дает мне завершить этот разговор.

— Знаешь, я рос сиротой. У меня не было семьи. Не было отца, матери, бабушек и дедушек, не было братьев и сестер. Если бы у меня была семья, то что бы они ни сделали, я все равно бы держался за них.

Веки Шэня медленно поднялись, в глазах полыхнул гнев, пальцы сжались в кулаки, а на скулах заиграли желваки.

— Ты ничего не знаешь, Леша. Ты сам сказал, что у тебя не было родных, поэтому ты не можешь знать, что это такое, а тем более говорить, чтобы ты делал на моем месте! Они… они…

Он на миг замолчал, сделал несколько вдохов и выдохов, медленно расслабил кулаки.

— Иногда есть вещи, за которые нельзя простить даже близких людей. А иногда близкие люди, какими ты их считаешь, могут таковыми и не быть в реальности. Порой я жалею, что в моих жилах течет их кровь.

Он резко развернулся и лег набок, всем видом показывая, что спит, и желания, продолжать разговор, у него нет.

Честно говоря, я думал, что он все-таки набросится на меня, но этого не случилось, а значит, Шэнь в чем-то прав — я не понимаю ни его, ни его ситуацию.

* * *

Утро выдалось пасмурным. Серые тучи закрыли небо, но не спешат разразиться дождем, просто висят и грозно взирают вниз. На площади перед ареной народу собралось немерено. И только малая его часть в ученической форме. По моим грубым прикидкам тут не меньше тысячи человек и самое интересное — все это участники турнира. Я когда подходил, думал, что это зрители, и только Тэн Ли пояснила, что все совсем не так.

— Сейчас будет проводиться испытание. Только те, кто пройдет его, получат возможность участвовать в турнире.

— А сложное испытание?

— Каждый раз новое, но не беспокойся, с твоими навыками ты легко пройдешь. Я же говорила, что сегодня первый день и тебе не о чем волноваться, — ткнув кулаком в плечо, сказала она.

Тем временем подошла Сили, глянула на нас с подозрением и Тэн Ли, виновато улыбнувшись, ушла к ней.

Всю толпу вскоре поделили на десять групп, что стали вливаться внутрь арены, каждая через свой вход. Постепенно очередь втягивалась внутрь, а из здания то и дело выходили претенденты на участие в турнире: одни довольные и веселые, другие мрачные и грустные. Причем, как заметил, тех, кто прошел испытание и не прошел было примерно поровну, что заставило поволноваться — вдруг испытанием служит какое-то сражение или просто соревнование между двумя участниками?

Наконец очередь дошла и до меня. Я прошел под каменной аркой и оказался в небольшом зале с колоннами, освещенном масляными фонарями. В центре зала застыли трое мужчин в серы халатах, у всех длинные черные волосы, и не менее длинные черные бороды и усы. Парень, вошедший передо мной, уже возвращается, понурив голову. Судя по простой одежде — он самоучка. Даже не взглянув на меня, он прошел мимо как привидение.

— Проходите, молодой человек, — произнес один из мужчин. — Итак, назови себя.

— Леша из школы змеи.

— Ученик Виона, понятно. Ну что ж, давай посмотрим, как тебя обучили и сможешь ли ты что-то показать на турнире.

Один из мужчин отошел в сторону. Там я обнаружил груду гранитных плит толщиной пальца в три. Мужчина взял одну, подошел и положил ее на пол перед собой, а затем сделал приглашающий жест и произнес:

— Для начала, разбей эту плиту ударом руки, не поднимая с пола.

Я вздохнул. Обычно предметы ставят на парочку кирпичей, и боец ударом руки в центр раскалывает плиту. А тут мало того, что гранит толщиной в три пальца — такой не разобьет ни один боец в моем мире, так еще и положили его на пол, что усложняет задачу.

Я сел в позу сейдза — так называется поза, в которой обычно сидят японцы — поджимают ноги под себя и сидят фактически на коленях. По крайней мере, все пацаны, что занимались карате, во время занятий нередко принимали такую позу.

Затем я размахнулся, аура в нужных пропорциях влилась в руку, после чего нанес удар. Костяшки кулака с силой ударили о плиту, раздался треск, в разные стороны брызнули обломки камня.

— Неплохо. А теперь продемонстрируй нам ударную и защитную технику своего стиля. Действуй так, словно идет бой.

Я вскочил на ноги, тут же принял стойку и начал наносить удары, уклоняться, ставить блоки. Спустя пять минут меня остановили.

— Что ж, неплохо, ты допущен до соревнований, — сказал один из мужчин. — Но, к сожалению, для тебя, последние места в сотне лучших — это пока твой предел. Скорость ударов, сила и прочее пока не сильно впечатляют. Раз уж ты прошел нашу проверку, то мы не имеем права запретить тебе участвовать, но ты можешь отказаться.

Я глянул на сказавшего это мужчину. Я знал, что далеко не самый сильный, но чтобы настолько. А ведь со слов Виона я мог бы даже попасть в тройку победителей.