— Мог бы сказать своим головорезам, чтобы посадили меня на заднее сидение, а не запихивали в багажник, — злюсь я. Вид у меня, как из помойки. Платье измято и порвано, туфли сломаны, макияж потек от слез. От прически не осталось и следа. Петухов на голове больше, чем кудрей. По виду я больше гармонирую со стройкой, чем с аккуратно сервированным столом и самим Джонни.

— Прости, — только и говорит он.

Я беру билеты из его рук. Вылет через два часа, направление — Крит. В Греции мне бывать не приходилось. Хотелось бы поехать, но я гляжу на синяк под глазом Джонни, и внутри все переворачивается.

— Что у тебя с лицом?

— Так, ерунда. Упал, — говорит он.

— На чей-то кулак?

— Мы, мальчишки, все время с кем-нибудь деремся, — отшучивается он.

— А, — тяну я. — И с кем же подрался ты?

— Это не важно. Просто небольшая ссора, все уже улажено.

— Так улажено, что теперь ты срочно бежишь в Грецию?

— Я не бегу, я хочу забрать туда тебя. Поехали со мной.

На душе так тяжело, что даже ругаться сил нет. Я смотрю в его несчастное лицо и не знаю, как сказать, что он ни черта не понимает.

— Решайся же, — говорит он. — Давай.

В глазах надежда. Он выглядит почти мило. Красавчик, богач и вообще завидный парень. И я скучала, когда он не звонил. Но Греция…

Я мотаю головой.

— Нет.

— Нет? — он сглатывает.

— Отвези меня назад, — строго говорю я.

— Что? — не верит он своим ушам, а я еще больше злюсь.

— Ты правда думал, что я соглашусь поехать с тобой в другую страну? — спрашиваю я и пихаю билеты обратно в его руки. — Я даже к тебе домой отказалась ехать, ты забыл? Ты вообще меня слышишь? Ты понимаешь, в какой момент ты решил меня украсть? У меня были серьезные дела. Есть вещи, которые мне нужно сделать.

— Например, выйти замуж? — парирует он, и челюсть у него непроизвольно сжимается. Играют желваки, глаза сощуриваются. Он в бешенстве. По-настоящему зол, но и у меня внутри все вскипает.

— Да хоть бы и так, тебя это не касается! — кидаю я.

— Конечно, касается! Ты — моя девушка! — кричит он в ответ и пихает мне в руки цветы.

— Это ты так решил, — взмахиваю я его благоухающим веником. — Я не давала на это согласия. Это ты назвал меня своей подружкой и пропал на неделю. Я тебе звонила и писала каждый день! Где ты был?

— За границей. Ненадолго. Я не подключил роуминг, не было времени, — говорит он.

— Там ты подрался? — спрашиваю я.

— Неважно.

— С кем? — настаиваю я.

— Тебя это не касается! — выходит он из себя.

— Конечно, касается! — передразниваю я его. — Я ведь твоя девушка! Или ты решил, что моя жизнь теперь принадлежит тебе, и твоя тоже — тебе? Что мои дела тебя касаются, а твои меня — нет? Не слишком ли ты много на себя взял? Где ты был?

— Во Вьетнаме, — отвечает он.

Теперь я не могу поверить в его слова. Раскрываю рот и ничего не могу сказать, словно выброшенная на берег рыба. Смотрю на него и качаю головой. Да что с этим парнем не так?

— То есть… — медленно соображаю я. — Ты поехал во Вьетнам, чтобы… Не может быть.

— Может, — говорит он. Упирает руки в бока, сминая в кулаке билеты.

— Ты знал, что сегодня я должна была с ним встретиться?

— Да, — отвечает он.

— И зачем?

— Чтобы ты с ним не встретилась.

— Почему?

— Потому что я этого не хочу, — отрезает он. — Я влюбился в тебя, а он отличный парень. И я не уверен, что могу выдержать эту проклятую конкуренцию!

— И ты решил, что украсть меня будет проще? — спрашиваю я. Странно, но от его признания мне становится еще обиднее. — Проще, чем прийти ко мне в дом и поговорить о своих чувствах с моим отцом?

Джонни невесело прыскает.

— Думаешь, он бы меня не вышвырнул?

— Может, и вышвырнул бы, но стоило попытаться действовать в открытую и заявить о своих намерениях, — говорю я. — Или, может, ты не хочешь брать на себя ответственность? В этом ты не выдерживаешь конкуренции? Увезти меня на край свет проще, чем установить нормальные отношения?

На это ему ответить нечего. Он опускает голову и молчит. Пауза затягивается. А потом он бросает взгляд за мое плечо. Его глаза расширяются на миг, а потом он еще больше мрачнеет лицом и напрягается.

Я оборачиваюсь и вижу высокого молодого мужчину. Он вряд ли намного старше меня, но назвать его парнем не поворачивается язык. Он стоит с совершенно спокойным лицом, заложив руки в карманы брюк. Пиджака на нем нет, только рубашка и галстук, но выглядит он все равно солидно. Спина прямая, плечи расправлены. Взгляд светло-карих глаз устремлен на Джонни. Маленькая уже засохшая ранка на губе говорит о недавней стычке. В отличие от Джонни, он не злится, не напряжен и даже не растерян. Абсолютная собранность. Будто все идет по плану.

— Джон, — говорит он.

— Джонатан, — отзывается Джонни.

Я перевожу взгляд с одного на другого и обратно. Вытаскиваю из волос давно покосившуюся заколку, опускаюсь на пятку без каблука и выдыхаю:

— О, Боже…

Этого просто не может быть.

— Я не собираюсь смотреть на ваши разборки, — говорю я и, развернувшись на одном оставшемся каблуке, отправляюсь прочь из этого проклятого полуразвалившегося здания.

Прохожу мимо притихших Джека и Реми и на минуту останавливаюсь. Прищурившись, оглядываю своих похитителей. В голову приходит мысль: не решат ли они втроем отделать моего навязанного суженного? Да нет, до такого еще опуститься надо. Они, конечно, придурки, но на уличную шпану не похожи. Я оглядываюсь через плечо и вижу, что Джонатан явно не собирается ничего выяснять и идет вслед за мной.

На улице стоят целых три автомобиля. Тот, на котором меня привезли сюда, папина машина с нашим водителем и скромная тайота. Последняя скорее всего принадлежит Джонатану. И не скажешь, что за ним скрывается многомиллионное состояние. Скромник, да?

— Тебя подвезти или на своей? — спрашивает он.

Мне нравится, что он спрашивает, а не велит залезать в тачку, как это принято в моем окружении. Мой жених — джентльмен, и как сказал мой бойфренд, скорее всего уже бывший, он отличный парень. Может и так, но я все равно хочу поехать на папиной машине, но в то же время чувствую, что должна объясниться с Джонатаном как можно скорее. Отпускаю папиного водителя и устраиваюсь на переднем сидении тайоты.

— Куда тебя отвезти? — спрашивает Джонатан.

Я смотрю на него и не знаю, что ответить. И так ясно, на вечеринку в таком виде я не поеду.

— Твои родители еще у нас, — поясняет он.

— Отвези меня домой, — велю я ему.

Никаких уговоров не следует. Он молча заводит автомобиль и выезжает с территории заброшки. В тот миг, когда автомобиль трогается, из здания выходит Джонни и провожает нас недовольным взглядом. Ради него я должна была поехать с нашим водителем. Но после таких фокусов мне не хочется ничего ради него делать.

По дороге домой мы молчим. Я все хочу начать разговор, но боюсь беспокоить его во время движения. Кто знает, как Джонатан отреагирует на новость о расторжении помолвки. Он тоже кидает на меня несколько недвусмысленных взглядов, явно хочет что-то сказать и не решается. Неловкость вырастает до предела.

— Ты не против, если я на минуту кое-куда загляну? Это ненадолго. Тебе не нужно выходить из машины, — вдруг говорит говорит он.

— Звучит, как сцена из фильма про маньяка, — вываливаю я на него все свое скверное настроение. — Незнакомец подвозит девушку домой, по дороге они заезжают в лес, и она бесследно исчезает. А потом на столбах висит ее фотография с подписью «вы не видели Эдди?».

Джонатан бросает на меня теплый взгляд и расплывается в очаровательной улыбке.

— Мне надо заехать в магазин электроники. Твой бойфренд разбил мой смартфон. А во Вьетнаме все на вьетнамском.

— Оу, — от неловкости мне хочется провалиться сквозь землю. — Хорошо. Пришли мне потом счет, я возмещу ущерб.