Тиана уже немного привыкла, приноровилась уклоняться. Даже начала подумывать о том, чтобы оставаясь в астероидном поле начать отстреливаться от атлантов. Потом отказалась от этой мысли — не получится. Для того чтобы выстрелить, придётся учитывать слишком много переменных, просто реакции не хватит поймать тот самый момент, когда предполагаемую траекторию снаряда не перекрывает один из осколков.

Нет. Силы теряются — дальше будет только хуже. Тиана уже собралась уходить вглубь облака осколков, пока не стало совсем плохо, и ликсы не потеряли даже шанс перебраться на другую сторону. Сейчас это, скорее всего, получится, вот только в каком состоянии они вынырнут на другой стороне, даже думать не хочется. А ведь далеко не факт, что атланты их потеряют. Нет, налёт явно подошёл к концу. Как только выберутся нужно уходить. Жаль, что получилось так нелепо и не удалось отвлекать противника до появления флота Содружества.

Как раз в этот момент ликс почувствовал появление множества кораблей. Пришли всё-таки.

Радоваться Тиана не стала, вместо этого поспешно вынырнула обратно, в менее плотные слои облака. Нужно связаться со своими, а для этого требуется хотя бы немного выдохнуть. Вряд ли Максиму понравится, если передовой отряд не сможет доложить о происходящем, потому что продирается через вихрь осколков. Жаль, выйти из слияния она всё равно не сможет — придётся Герману самому всё рассказывать. Тот, впрочем, этой обязанностью не тяготился.

— Макс, вы очень вовремя, — заговорил парень, как только связь установилась. — Мы тут малость в заднице. И поверь, в этот раз всё было по твоим заветам. Три завода побили, которые на орбите второго шарика, и один добывающий, в астероидном поле между третьей и четвёртой планетой. Тут нас и прищучили. Короче, предупреждаю сразу — помочь ничем не сможем. Самим бы кто помог. Меня даже самого повоевать не выпустили!

— Герман, заткнись, пожалуйста, дай сказать. Я не знаю, где вы находитесь, но если там, где сейчас мясорубка из камней — лучше из неё поскорее выбирайтесь. Мне страшно представить, как вы там вообще выживаете!

— Хрен там плавал, — честно ответил Герман. — Мы попытались — ещё хуже стало. Нас снаружи поджидают злые атланты, готовые в любой момент порезать лазерами, поджарить плазмой, и нашпиговать железом. Ну, или чем они там стреляют.

— Если ты дашь мне договорить, то узнаешь, что я обо всём уже договорился. Вас выпустят. И вообще всех выпустят — всё, война закончилась, теперь пойдёт дипломатия. К слову вас тут как дипломатов хотят обе стороны — очень уж все впечатлились вашим неожиданным появлением.

— Охренеть, — рассеянно пробормотал напарник, и Тиана была, чёрт побери, с ним полностью согласна. Всё получилось очень неожиданно. Однако долго удивляться было некогда. Девушка поспешно направила Кусто прочь из облака. Сейчас, когда отдых был так близок, оказалось вдруг, что они углубились в эту, как выразился Максим мясорубку довольно сильно. По крайней мере, ей казалось, что для того, чтобы выбраться, времени потребовалось вдвое больше, чем чтобы забраться внутрь. Между тем Герман продолжал говорить:

— А какого рода дипломатию от нас надо-то? И почему от нас?

— Ну, как тебе сказать, парень, — хмыкнул Максим. — О вас с Тианой тут и так по всему Содружеству легенды ходят. Мне, кстати, от вашей славы тоже отсветов досталось, но не суть. Короче, представь, как это выглядит. Прилетели в Содружество два каких-то очень крутых персонажа, зачем-то изображали простых наёмников. Потом вышли из тени, показали всем, какие вы мощные, раздолбав целую звезду смерти у родственного вида, и исчезли в неизвестном направлении, оставив какого-то невнятного представителя без технологий. И тут вдруг в Содружестве начинается война. Опять-таки, не без вашего участия…

— В смысле не без нашего участия? — не понял Герман. — Уж в том, что эта война началась, мы точно не виноваты! Нас тут просто не было.

— А атланты говорят, что виноваты, — хмыкнул Максим. — Посеяли в обществе смуту, которая чуть не привела к расколу. Прямо не говорят, но такое ощущение, что эту войну они затеяли с целью заткнуть своих бунтовщиков.

— Ну, замечательно! — фыркнул Герман. — Я — точно ничего не сеял, зуб даю.

А Тиана вдруг вспомнила речь Германа, которую он через Кусто транслировал на повреждённую звезду смерти. Как он призывал всех недовольных бежать в Содружество, потому что там их не будут угнетать и у них будет выбор, чем заниматься, независимо от касты, к которой они принадлежат. Неужели это так повлияло?

— Не знаю, но у меня сложилось стойкое впечатление, что руководство киннаров в своих сложностях с собственными гражданами винят именно вас.

— Понятно. А Содружество что?

— Сам не догадаешься? Начинается заварушка. Неизвестно, на чью сторону склонится военная удача, и вдруг откуда ни возьмись появляется невидимые и всемогущие киннары, которые меньше, чем за неделю усмиряют агрессора до полного нежелания сопротивляться. Как ты думаешь, проигнорировать ваше мнение при заключении договора с атлантами будет очень умным решением с точки зрения Содружества?

Как же это сложно — оставаться на месте и ждать, когда друзья сражаются. Герман знал, что ведёт себя совершенно неприлично, как истеричка, но ничего не мог с собой поделать. Одна надежда — Тиана в пылу боя не обратила внимания на его безобразное поведение. Парень потом старательно избегал упоминать этот момент и искренне надеялся, что свидетелем его поведения остался только Кусто. По крайней мере, ликс уверял, что Тиане в тот момент было совершенно не до того, чтобы наблюдать за взбесившимся от ярости и бессилия напарником. «Но то, что Тиана этого не видела, тебя совершенно не извиняет, — выговаривал себе Лежнев, — Хорошо, Кусто, кажется, с пониманием отнёсся, но всё равно неловко! Это надо же было — чуть не слюнями брызгал, требуя выпустить вот сейчас, и плевать, что там снаружи. Горячий финский парень! И ведь видел, что снаружи творится!» Снаружи творился настоящий армагеддон локального масштаба. Герману ещё не доводилось видеть космос настолько наполненным всякой смертоносной гадостью. Позже, когда немного остыл, парень чётко понял: если бы Кусто подчинился и выпустил их с Гаврюшей наружу, там бы их история и закончилась. Тоненькая по сравнению с взрослым тихоходом шкурка ликсёныша не выдержала бы и десяти секунд — малыша бы просто разорвало на куски, а вместе с ним и Германа. И всё равно, как бы сильно Лежнев себя ни упрекал, было очень обидно, что так и не поучаствовал в судьбоносном сражении. На самом деле судьбоносном, как выяснилось уже буквально через несколько часов.

Остатки флота атлантов, явившись в родную систему, и так навели панику. А тут ещё какие-то страшные невидимки в одночасье уничтожили половину промышленного потенциала целой расы, и нанесли ещё одно чувствительное поражение. Явившийся следом в систему флот Содружества стал уже последней каплей. Как только атланты увидели на радарах чужие корабли — полностью исправные, без каких-то следов ремонта, держащие чуть ли не парадный строй… Это зрелище окончательно лишило гордых и заносчивых атлантов воли к сопротивлению. Враг объявил о прекращении сопротивления и запросил пощады. Забавно получилось: Тиана и Лорин в этот момент ещё воевали, сражались, пусть и только с астероидным полем, а война уже полчаса как закончилась, и вовсю шли переговоры.

Сообщение Максима свалилось как снег на голову. Лежнев всё ещё находился в запале, всё ещё рвался в бой, пытался придумать какой-то выход из, казалось бы, безвыходного положения. Даже не сразу осознал, что всё уже закончилось. Пилоты ликсов начали медленно выводить несчастных тихоходок из мясорубки. Неизвестно, как Лорин, а Тиана ещё опасалась, что это какая-то хитрая ловушка: Герман это прямо кожей чувствовал. А может, это он свои чувства на неё переносил. Было очень неуютно выбираться из-под защиты жестокого каменного крошева — казалось, вот сейчас, висящие вокруг вражеские линкоры снова взорвутся шквалом лазерных вспышек, красновато-жёлтыми плазменными всполохами и невидимыми, но от этого не менее болезненными металлическими снарядами.