Показать пример заполнения решила сама. Села на стул у топчана того самого чернявого парня, и начала спрашивать:

- Как тебя зовут?

Парень странно дернулся, замялся и пробормотал: – Вер.

Я переспросила.

- Вер, это сокращенно, а полное имя?

Опять заминка. Наконец, сквозь зубы: – Эверт

- Хорошо, а родовое имя?

- Нет.

- То есть как нет? Какое имя носила семья твоего отца?

- Не знаю.

- Как так не знаешь? Не знаешь, кто был твой отец?

- Не знаю.

- «Бастард, что ли? – подумала я. – ладно, не буду мучить, это не суть важно».

- А лет тебе сколько?

- 21 год.

- Откуда, где живешь?

- Я не местный. Здесь родни нет.

- Ну, а не здесь, где живешь?

- Сейчас нигде.

- Бродяжничаешь, что ли?

- Можно сказать и так.

- Ладно, это к делу не относится. Когда ты заболел?

- В тот же день, как попал сюда. – Я подсчитала дни, получалось, что три дня назад.

- Хорошо. Значит, госпитализация в первый день. Вот так, примерно заполняется первая часть листка. Теперь, поить раствором мы начали всех больных, и его тоже три дня назад. Так что, как вы видите, начинать давать раствор надо как можно раньше. Даже, если есть рвота. Теперь, отмечаем в этих столбцах:

- Рвоты нет полных два дня, стула не было полных два дня, выпоили, тут ты посчитаешь примерно, сколько чашек. Сегодня, в 5 часов дня дали 5 ложек каши. Болей в животе нет, рвоты нет, стула не было. Теперь я пишу, что делать, на обратной стороне:

В 9 часов дать еще 5ложек каши, поить раз в час обязательно, и по потребности. Вставать нельзя. Завтра, если все будет хорошо, переведем в выздоравливающие. Табличку вешаем на ножку топчана. И так с другими больными. Потихоньку начинайте заполнять, но помните, что основная работа – поить, кормить, обмывать и выносить отходы. И сами не забывайте мыть руки после каждого больного!

Воодушевленная я поехала домой. Попытаться еще раз получить хлор из поваренной соли без электричества. Ничего у меня в какой раз не вышло. Обидно. Бросила все со злостью и задумалась. Есть же еще карболка. Фенол. Получают путем перегонки дегтя, а лучше каменноугольной смолы. Вспомнить еще бы, что это такое. Ладно. Озадачу лекаря. Я ведь угадала, балуется он алхимией. Вроде все на сегодня. Но какой-то червячок меня все-таки грыз. Что не так? Вроде все по плану, послезавтра начнем переводить больных в выздоравливающие, откармливать. И тут меня как толкнуло! Вот что беспокоит! Ответы того парня, о своей семье. Попыталась воспроизвести весь разговор. Кажется, или нет, но уверенно он назвал только первый вариант имени: – Вер. Остальное пришлось клещами вытаскивать. И было полное ощущение, что мне врут. Почему? Что заставило человека явно врать во время заполнения истории болезни? Вполне безобидной процедуры. Вывода два: или он преступник, которого разыскивают, или шпион, подосланный в графство. Кем? Или женишком, проследить за невестой, не гуляет ли на стороне, или добрым дядюшкой, выяснить ситуацию в графстве, стоит ли из-за него копья ломать. Обидно. Парень произвел на меня вначале хорошее впечатление. Симпатичный, если не больше, Черные мягкие кудри, жаль, что пришлось коротко обрезать. За несколько часов в бараке они полностью свалялись в колтун и пропитались такой грязью, что распутывать их было опасно для жизни. Черты лица точеные, аристократические. Может, и правда, бастард какого-то крупного аристократа, не хочет светить именем отца? Глаза тоже хороши, темно – карие, почти черные, зрачок почти сливается с радужкой. Так, стоп, так можно далеко зайти! Сейчас он болен, вначале нужно вылечить, а потом выяснять, кто он такой. Так что ложусь и засыпаю. Завтра куча работы, и нечего отвлекаться на черноглазых красавчиков с сомнительным происхождением.

С момента окончания фактического допроса этой, как он предполагал, графиней, Оливер не находил себе места. Были бы силы и одежда, он сбежал бы отсюда как можно быстрее. Но ни того ни другого не было. Вчера, когда он слегка пришел в себя, ему удалось услышать часть разговоров в бараке. Он старался понять как можно больше, что бы потом рассказать Густаву. Это все же его графство, и потерял право наследовать титул Густ из-за него. Услышанное не радовало. Вымерла вся семья, и отец, и мать, и младший сын, выжила только дочь. Та самая графинька, которая его расспрашивала. Отзываются о ней хорошо. Как от болезни оправилась, так навела в графстве порядок. И Боги ее благословили. Боятся люди только того, что опекунство получит ее дядюшка, какой-то Ораст. Жестокий и любвеобильный. Другие уверяли, что Орасту ничего не достанется, так как есть старший брат, Густав. И назначить опекуном король может его. Более старшие были уверенны, что ни Орасту, ни Густаву графство не достанется. Так как графиня обручена с младшим принцем, Авриллом. Король испугался попытки короля Дамбрии, Зигурда, посвататься к девушке. Как-никак, Рисское графство самое большое в стране, занимает всю прибрежную линию. Потеряют графство, потеряют выход к морю, Торскую область-то потеряли еще восемь лет назад, когда проиграли войну с Дамбрией. Так что король, скорее всего, пришлет доверенное лицо, чтобы наблюдать за графством и оберегать «золотую» наследницу. Послушав все сплетни, Оливер понял, что он в ловушке. Если графиня помолвлена с кузеном и хочет стать принцессой, то мор вполне подходящий повод избавить будущего тестя от единственной преграды между ним и законной короной! А он поправляется, ведь поправляется же! Значит, единственный выход, это не давать повода заподозрить его подлинное имя. Как он там назвался? Эвер? Или Эверт? И придумать себе биографию на случай новых расспросов! Через два дня должен вернуться Густав, вместе они придумают, как его отсюда вытянуть. А пока лежим, лечимся, сил надо набраться, что бы, когда Густав его найдет, он бы смог на ногах стоять. Одному, в графстве с мором, ему делать нечего. Еще заразится по новой, тогда уже ему не выкарабкаться. От долгих размышлений разболелась голова, и после очередной порции каши он от слабости заснул.

Нелли.

Утром появились новые дела. Лекарь – алхимик сообщил, что ему удалось перегнать деготь и он получил странно пахнувший газ. Побежала к нему, запах, пожалуй, похож на фенол. Попробовали прогнать через воду. Лекарь забеспокоился, что раствор будет слабым Я объяснила, что это нормально, нужно не более 3%, иначе получим сильно обжигающее вещество. Попробовали, точно, по запаху - карболка! Но процент неизвестен. Поэтому я решила, что мыть руки продолжаем спиртом, а карболкой, если удастся получить много, будем мыть сортиры и заливать отходы жизнедеятельности. А еще рубахи и простыни можно не выбрасывать, а замачивать в ней. А то в графстве скоро старых вещей не останется. Еще сходили с Летти проверили склад мануфактуры. Надо же знать, сколько полотна у меня имеется, а то обещаю, обещаю, а потом не хватит. Значит, закупать надо. И еще, надо бы проверить финансы графства, а то не знаю, сколько у меня денег имеется. Хозяйка! Тут, на складе, кладовщик меня спрашивает, что делать с той партией бумазеи, что отец закупил, думая сделать из нее одеяла для слуг, а она слишком тонкая оказалась. Лежит, место занимает! Посмотрела, и растерялась. Цвет отвратный. На память сразу пришли те самые больничные халаты, что еще встречаются в провинциальных больницах. Серо-синий, как дождевое облако. Ткань тонкая, на одеяла не пойдет явно. И тут меня осенило. Выздоравливающие лежат в одних рубашках, больше на них одеть нечего. Надо сшить халаты. Раньше в больницах и мужчины тоже в халатах лежали. Пижамы шить не буду, Что бы на улицу не выходили, да и в туалет в халате ходить легче. Мало ли, у кого рецидив приключится! Халаты попрошу шить выздоравливающих женщин, у которых маленькие дети. Я таких ухаживать за больными не посылала. Фасон попроще, рукав вшивать напрямую, без застежек, с запахом, на завязках. Быстро приказала в бальной зале мастерскую организовать. Не до балов сейчас. Пригласила замковую портниху, рассказала ей свою идею. Показала фасон без изысков. Она только попросила разрешить сделать три размера, чтобы совсем худые в халате не потерялись и три длины. Я согласилась, и работа закипела. Портниха кроит, швеи показывают женщинам, как ловчее строчку класть, дети, что постарше, матерям детали подтаскивают. К вечеру первая партия готова будет. Нашьём штук 50, и пока хватит, потом, может быть, и на пижамы отважимся. Одеяла бы еще найти, осень, истощенным людям под одной простыней холодно. Теперь, когда карболка появилась, вопрос с дезинфекцией почти решился. Вызвала опять кладовщика. И вот, пожалуйста! 40 одеял, солдатских, цвет тоже невообразимый, но зато грубошерстные, теплые. Живем! Оказалось, покойный папаша хотел стражу увеличить, покойный король добро дал, а новый отобрал. Вот, что успели закупить, так и валялось. И полотно в избытке, для господ грубое, даже привилегированные слуги побрезгают, а для простых в самый раз. Велела управляющему и кладовщику раздать тем, кто старое пожертвовал. Новость всех воодушевила, и те, кто мне не очень-то поверил, что новое выдам, потянулись сдавать старое белье. Что бы успеть полотна ухватить.