— Антонов. — окликает его профессор, и парень шокировано задирает голову вверх. Его глаза расширяются, стоит ему только встретиться взглядом с профессором.

Психопат в этот момент кидает вниз футболку. Так как она мокрая и грязная, а до земли не так высоко, то футболка точным движением приземляется парню на лицо.

Спустя секунду парень опоминается и сдирает ее. Его лицо все еще явно шокировано.

— Вещи Екатерины Цветковой оставь где-нибудь здесь. — говорит ему профессор, а Кирилл отмирает окончательно:

— А сама Катя где?

Психопат расслабленно складывает руки на груди, прислонившись бедром к подоконнику. На его губах появляется легкая усмешка.

— Если в понедельник я снова не увижу твое лицо на паре - про тебя будут спрашивать так же. В новостях.

С этими словами этот ненормальный закрывает окно и опускает жалюзи.

Я в шоке смотрю на него. Это что за шутки такие были? Но, слава богу, профессор сменил свой настрой и просто, хотя бы, вышвырнул вещи парня на улицу. Честно говоря, я боялась другого. Что из Кирилла сделают сегодня тартар или сашими.

— Теперь он подумает невесть что. — вырывается у меня, а профессор переводит на меня свой фирменный взгляд. — А его отвезут обратно?

— Почему ты спрашиваешь это у меня? Я его сюда не тащил, не знаю.

— Просто отсюда далековато до водоема. — я растерянно смотрю на жалюзи, за которыми в ночи чем-то занимается наивный парень по имени Кирилл. В полном одиночестве. — Что, если он заблудится...

“... как я” — я проглатываю продолжение, потому что как я Кирилл уже точно не заблудится, и ему очень повезло. Вряд ли в лесу поблизости ходит второй ненормальный, решивший избавится от своих конкурентов под покровом ночи.

Пока я думаю об этом, психопат смотрит на меня. Судя по тому, как он это делает, хорошо, что он молчит, потому что вряд ли бы мне понравилось то, что он скажет с таким взглядом. У него просто потрясающий набор навыков заставлять собеседника чувствовать себя каким-то никчемным от одного только выражения его лица. Недостойным существования.

— Ложись. Спать. Цветкова. — внезапно произносит он, сделав зачем-то четкую паузу между этими словами, а я едва приподнимаю брови.

— А можно для начала я спущусь и заберу свои вещи?

Вообще, я надеялась, что меня отвезут домой... но как-то мне уже неохота спорить. Мне кажется, я уже потратила у психопата лимит терпения на споры. Он его не озвучивал, но я чувствую всеми трясущимися поджилками эту очень тонкую грань, которую лучше не переходить.

Потом что даже от такого вопроса мне становится уже немного не по себе. От того, как он продолжает смотреть на меня.

— Хотя, знаете, не надо. — тут же говорю я, отходя к стулу и забирая с него то ли простынку, то ли пододеяльник. Накинув чистую, белую ткань на плечи, я заматываюсь в нее, как в саван, и падаю на новый матрас, ощутив, как скрипит подо мной его упаковка. Затем бормочу: — Лучше заберите вы. Спасибо. Спокойной ночи.

Тишина, которую я получаю в ответ, немного меня напрягает.

Сука. Почему я чувствую себя человеком, который тупо накрыл ядовитого паука листком бумаги и, посчитав, что проблема решена, отправился спать?

Поправив пододеяльник, чтобы не загораживал обзор, я смотрю на профессора. В этот же момент я ловлю его взгляд и вижу, как он чуть поднимает уголок губ в странной усмешке. Отчего у меня встают волосы дыбом.

Что ты, черт побери, там сейчас думаешь?!

— Вы так и будете стоять и смотреть на меня? — интересуюсь я. Если он действительно собирается это делать, то мне будет сложно вырубиться даже при большом желании.

— Что тебе не нравится? Жду, когда ты уснешь.

Я моргаю.

— Это не очень комфортно. Зачем? — а вдруг стоит мне уснуть, как я потом проснусь в ванне со льдом и без почки? От этого человека все что угодно можно ожидать. — Вы сами что, не собираетесь ложиться?

— Нет. — отвечает он мне спокойно, доставая очередную сигарету. — Как ты уснешь, я уйду. У меня есть дела интереснее, чем возиться с тобой.

Я закрываю рот после его потрясающе свинского ответа.

Это что, я сегодня выступаю в роли надоевшего всем ребенка, возле кроватки которого сидят родители, в нетерпении караулящие, когда же он уснет, чтобы сбежать на вечеринку? Что, блин, за возмутительное признание от человека, который вроде как в отношениях со мной?!

Осознав это, я резко сажусь, сдернув с себя пододеяльник.

— Какого черта? —- вырывается у меня. — Вы выдернули меня с тусовки с однокурсниками, а теперь укладываете спать, потому что я вам надоела? Я не буду спать. Я тоже хочу развлекаться, между прочим. У меня законные выходные!

Он в ответ приподнимает бровь, поднося сигарету к губам и затягиваясь. “Ну давай, расскажи мне еще что-нибудь” — сообщает его лицо, а я сквозь зубы выдыхаю, повторив:

— Я не лягу. Это точка.

— Мне с тобой правда не очень интересно, Екатерина. Есть идеи, как с этим разобраться иначе? Обратно я тебя уже не повезу, и оставлять тебя одну бродить здесь не хочу.

У меня закатываются глаза.

Кто-нибудь это слышит, кроме меня? “Мне с тобой неинтересно”. Король прямолинейности. Психопат просто стремиться собрать “бинго” отвратительного мужчины. “Ты слишком дорого мне обходишься, мне с тобой неинтересно”. Обычно такие слова должны звучать перед разводом, нет? Не после недели отношений.

—Почему это со мной неинтересно? — сквозь зубы интересуюсь я. Не то, чтобы подобные “комплименты” от профессора меня задевали, но стоит спросить на всякий случай. Получить, так сказать, обратную связь. На будущее. — Что-то не так с моими развлечениями? Я вроде легкий на подъем человек.

— И как ты обычно развлекаешься? — он наблюдает за мной, прислонив к щеке руку с сигаретой. Дым окутывает его лицо, но ему, кажется, на это плевать.

— Ну.. Обычно мы с подругами... — я запинаюсь, вспоминая. — Мы идем в бар и болтаем. Или в кофейню. Или берем алкоголь и идем на природу... как сегодня. На шашлыки. Или собираемся у кого-нибудь, берем алкоголь и болтаем...

Мой голос затихает, когда на лице у профессора появляется усмешка, и я начинаю понимать, что мой рассказ звучит так, будто я только и делаю, что пью в свободное время.

— Весело. — подводит весьма сухо итог психопат, пока я пытаюсь вспомнить, что же мы еще обычно делаем с девочками. Черт. Что за фигня? Мы же не только пьем и болтаем. Почему это вообще тогда так паршиво звучит?

Я чувствую, как меня охватывает раздражение.

— Это еще не все. Что насчет вас? — интересуюсь я как можно милее. Хотя мое лицо сейчас треснет от злости. — Как обычно развлекаетесь вы?

— Ну. —- профессор задумчиво отводит взгляд в сторону, будто вспоминая. — Недавно я ходил на выставку.

Охренеть, смотрите на него.

Я проглатываю эти слова, рвущиеся наружу и цежу сквозь зубы:

— И что, тут в отеле есть выставка, на которую вы сегодня собрались пойти?

— Это пример, Цветкова. Ты ведь мне тоже не так много интересных примеров привела.

Мне хочется закрыть глаза и тяжко вздохнуть.

— У вас развлечения, как у старого пердуна.

— Куда мне до твоих. — он щелчком отправляет недокуренную сигарету в окно. Закрытое. Она с россыпью искр улетает на пол, затем профессор, абсолютно наплевательски тушит бычок подошвой и отпихивает его в сторону. Пока я в шоке смотрю на это варварство. — Ладно, Цветкова. Давай еще раз развлечемся вместе и по-твоему, раз ты настаиваешь.

Он подходит к небольшому белому холодильнику в углу, и, присев возле него, открывает.

— Что пить будешь? — интересуется он, пока его взгляд направлен внутрь. Я слезаю с кровати и тоже подхожу, а затем смотрю на профессора. На его черные волосы и макушку. Редкий случай, когда он находится ниже меня. От этого у меня появляются смешанные чувства. Одни говорят стукнуть его и сбежать. Вторые начинают воспринимать его, как человека, а не чудовище. Третьи предлагают потрепать его по волосам и посмотреть, что выйдет из этого и насколько быстро я лишусь руки. Даже не знаю, что хуже.