Мэт и ещё два моряка, как заправские обезьяны, зажав в зубах ножи взобрались на ют фрегата, мы же в это время плелись за ним на вельботе, давая тросу необходимую натяжку, и готовые незамедлительно принять досмотровую группу обратно. На душе было тревожно. А если команда покинула корабль не из-за шторма? Может быть на борту произошла эпидемия⁈ Что если мы нарвались на «чумной» корабль⁈ Мы застыли в тревожном ожидании, стараясь производить как можно меньше шума.

— Господин Виктор! — через пятнадцать минут над кормой корабля появилась голова Мэта — поднимайтесь на борт!

— Он пуст⁈ — задал я главный вопрос, который мучал всех, кто оставался в вельботе.

— Нет господин Виктор, экипаж на борту, только не в состоянии оказать сопротивление, часть мертвы, а остальные все пластом лежат! — прокричал в ответ боцман.

— Твою мать… — выругался я, мои опасения насчёт болезни на борту подтвердились — что с ними⁈ Тиф? Холера? Дизентерия?

— Цинга — ответил Мэт — я знаю симптомы. Почти все без зубов и синяками покрыты! Валяются в гамаках среди трупов, смрад тут сильный, мёртвых у них не было сил хоронить уже неделю!

Цинга! Это не заразно, а при должном уходе вполне излечимо даже на тяжёлых стадиях развития болезни. Сколько же они в плавании, что вся команда поголовно свалилась⁈ Но в любом случае цинга не заразна, так что нам ничего не должно угрожать. Я повернулся к своим матросам, которые с тревогой на лицах слушали командира разведчиков.

— Поднимаемся на борт. Вельбот пока закрепить по-походному на трос, припасы не выгружать!

С помощью Мэта и двух матросов, которые уже были на фрегате, мы поднялись на палубу. Сейчас я тоже чествовал вонь гниющих мертвецов, морской ветер был не в состоянии разогнать этот запах, который казалось пропитал тут всё насквозь. Трупы лежали даже на палубе, и от них я приказал избавится в первую очередь. Особо не замариваясь, погибших английских моряков попросту выкинули в море. Открытый океан позаботится о телах, а у нас на это нет ни сил, ни желания.

Обмотав тряпкой лицо, я бегло осмотрел трофей. Привести его в порядок вполне в наших силах. Придётся повозится, и в каком состоянии корпус и трюм неизвестно, но то что я вижу, вполне внушает оптимизм. Не теряя времени я, приказал матросам осмотреть все кубрики английских моряков, и трюм, а также незамедлительно избавится от тел погибших, я же направился в кают-компанию, где должна была располагаться каюта капитана. Возможно тут остались бортовые журналы и хоть какие-то записи…

— Сэм это ты? Подлец, немедленно принеси воды, я умираю от жажды! Где ты был⁈ Бегом сволочь! — едва только за моей спиной закрылась дверь, как я услышал слабый голос, говоривший на английском языке. В кают-компании стоял невыносимый смрад разложения. С трудом сдерживая рвотные позывы, и не обращая внимание на говорившего, я бросился к окнам и распахнул их. Дышать стало полегче, и я, не отходя от окна, оглядел место сбора местных офицеров.

В нишах возле орудийных портов, в гамаках покачивались тела людей и большинство явно были мертвы. Прямо напротив меня как раз и валялся один из мертвецов. Парусина гамака насквозь пропиталась отвратительной жижей, вытекающей из тела, пушка, расположенная как раз под спальным местом офицера и настил палубы под ней, тоже были все залиты трупным ядом. Жуть! Тут я жить точно не буду! Настил только на замену, его невозможно будет вымыть начисто.

— Сэм! Я умоляю тебя, помоги мне! Я дам тебе денег, я отпущу тебя на свободу, только ради бога, дай мне воды! — голос напомнил о себе, как раз, когда я немного продышался, высунув голову из окна, и начал привыкать к вони — Сэм, черномазая сволочь! Я прикажу убить тебя! Тебя запорют насмерть мразь, снимут живьём кожу! Воды!

Стараясь дышать через тряпку ртом, чтобы не чествовать запах, я оглянулся в поисках говорившего. Ага, один из гамаков шевелится! Под ним тоже лужа, и гамак мокрый, только это не с трупа натекло, а с живого человека, человеки они тоже текут, когда горшка рядом нету. Рядом стоит распахнутый сундук, и осколки бутылок валяются.

— Сэм, хочешь я перед тобой на колени встану⁈ Перед тобой, перед черномазым⁈ — перепады настроения у чувака граничат с безумием. Этого самого Сэма он то грозит убить самым страшным способом, то готов валятся перед ним на колониях — ты только скажи, чего ты хочешь, я отдам, я сделаю! Сэм, не молчи тварь! Я вырву тебе ноздри и отрежу уши раб!

— Сэма тут нет — ответил я наконец-то больному — воды тебе принесут немного позже, потерпи ещё полчаса.

— Ты кто⁈ Где Сэм⁈ Где моя вода⁈ — гамак закачался сильнее, и вскоре из него показалась голова человека с безумными, сверкающими глазами — принеси мне воды!

— Ага, принесу. Только сначала ответь мне, что это за фрегат, и кто ты такой? Где капитан? — задал я вопрос. Понимаю, что мучить болезного не хорошо, только вот воды мне взять пока негде, не на вельбот же мне за ней спускаться? Придут матросы, и мы обязательно напоим несчастного, сейчас же мне надо было понять, что это за фрегат, и что он тут делает.

— Старый маразматик мёртв! — расхохотался офицер — он сдох ещё месяц назад! Из-за него мы тут! Это фрегат его величества «Вестминстер» и теперь я его капитан! Итан уже два дня молчит, я не слышу его стонов, а из его гамака воняет как из выгребной ямы, значить теперь капитан я! Джейкоб де Рон! О, как Итан умолял поделится с ним моим вином, когда мерзавец Сэм пропал! Он ревел и унижался, а я вина ему не дал! Я был лейтенантом, а не его слугой! А теперь я капитан! Но вино у меня кончилось, а Сэма нет! Принеси мне воды матрос, и я сделаю тебя боцманом!

— Да ты капитан, ты, кто же спорит — вздохнул я, похоже этот офицер или сильно пьян, или сошёл с ума или всё вместе и сразу — а чего вы в океане делаете?

— В океане? Пытаемся не сдохнуть! — снова истерический смех — мы шли в Японию, наш бывший капитан почему-то решил, что у него получится уговорить узкоглазых торговать с нами, а не с голландскими ублюдками! Полтора года в плавании, и я наконец-то капитан! Принеси мне воды кэрл! И вынеси из моей кают-компании эту падаль! И поживее, пока не получил кошек!

— Угу! Уже бегу, аж волосы назад! — кошками мне какими-то угрожает, а кошек тут нет! Тут кроме трупов и крыс из живности только сумасшедший лейтенант.

Выяснив всё, что мне было надо я поспешил выйти на палубу, оставив безумца одного. Это же получается, что, когда офицеры слегли, кто-то из членов экипажа за ними ещё ухаживал. Какой-то чернокожий раб по имени Сэм. А потом, когда бедолага Сэм или загнулся, или тоже свалился без сил, они там сами по себе умирали от голода и жажды. Выжил только Джейкоб, у которого был в сундуке припрятан запас вина. И поступил он без сомнений как крыса, не поделившись своим запасом ни с кем. Какой-то Итан тоже протянул довольно долго, и умолял лейтенанта поделится напитком, а вот тот не стал этого делать специально… Сплоченный и дружный коллектив английских военных моряков, что тут ещё скажешь…

Выживших на фрегате, если считать вместе с лейтенантом, нашлось аж девятнадцать человек. За борт отправилось пятьдесят шесть трупов. Среди живых был и бедолага Сэм, единственный чернокожий среди всех. Скорбной работой по организации морских похорон мы занимались весь вечер и часть ночи. Откладывать было невозможно, тела разлагались и находится рядом с ними не было никакой возможности. Всех выживших я приказал перенести в один из кубриков на баке фрегата. Так они оставались запертыми на надёжный засов, и за ними было легче ухаживать. Почти все английские моряки были в ужасном состоянии, более-менее хорошо себя чествовал только Сэм, у которого отказали ноги не так давно. Напоив больных водой, я приказал дать им сырой, свежей рыбы и на этом вся медицинская помощь закончилась. Большего для них мы пока были сделать не в состоянии.

Фрегат сейчас лежал в дрейфе, так как паруса я приказал спустить. Мы все вымотались, и нас всего тринадцать человек, ночью же наниматься ремонтом такелажа и заменой парусов я посчитал излишним. Погода хорошая, шторма не предвидится, а значить пока некуда торопится. Даже воду из трюма я приказал пока не откачивать. Она попала туда через палубные люки во время шторма, который погубил «Повелителя морей» и фрегат до сих пор на плаву, значить течей нет. Завтра весь день мы посвятим ремонту и дай бог уже двинемся в путь в Форту-Росс. Сейчас я не сомневался в том, что мы до него доберёмся благополучно.