Закусила губу, потянулась ладонью к голому паху, старательно забывая собственные глупые обиды на чужого мужика. Я просто не имею полноценного права чего-то требовать от него, верно? Это Веркина прерогатива…
Странно, но воспоминания о подруге не задержались в голове, не осели болью на сердце, не заставили хоть на миг задуматься о том, что в эту минуту я предаю самого близкого мне человека. Точнее, это были даже не реальные воспоминания, а примитивный банальный факт — он её мужчина, он спит с ней практически каждый день, дарит ей цветы, обнимает и целует. А я… Я просто случайно примостилась рядом, нечаянно заняла какую-то второстепенную роль. Я не встала между ними, я бы никогда так не поступила! Я лишь прошлась по краю, и рассчитывать на большее я совершенно не собираюсь…
Напряжённый член несдержанно толкнулся в руку, и я сжала пальцы, обхватывая его у самого основания. Переступила с коленки на коленку, сильнее пачкая джинсы и придвигаясь ближе, полностью сосредотачиваясь на том, чтобы доставить удовольствие Адаму и получить кайф самой. Облизнула пересохшие губы, с каким-то равнодушным цинизмом забывая о Верке и её важности в моей жизни, потянулась вперёд, втягивая ртом горячую головку…
Адам замер, словно по полной наслаждаясь этим моментом. Машинально потеребил мои волосы на макушке…
— Нафиг ты хвост завязала? — он чуть пошатнулся, пытаясь содрать с моей головы тугую резинку. — Убери, Олесь…
Послушно подняла руки, не выпуская член изо рта и почему-то постыдно удивляясь какой-то своеобразной пошлости этого момента. Быстро распустила собранные в пучок волосы, и Адам тут же запустил в них пятерню, больше не сдерживая силу давления на затылок…
*20*
Голая грудь покрылась мурашками и бесстыже тёрлась о мягкую ткань его брюк, соски стали болезненно каменными от напряжения. Но я предпочитала не думать о том, что Адам всё замечает и прекрасно понимает, как мне это нравится, и нарочно подмахивала его неосознанным покачиваниям, чтобы поймать ритм и лишний раз скользнуть обнажённой кожей по его бёдрам. Зажмурилась, цепляясь пальцами за резинку штанов и стаскивая её ещё ниже, при этом ощущая, как с каждым новым, пока ещё размеренным толчком всё сильнее приходится напрягать горло, пропуская член всё глубже и глубже в себя…
Запах мужского тела, его вкус, жар, тактильные ощущения под пальцами — всё это больше не воспринималось чужим, не вызывало любопытства или неуверенности. Наоборот, это как-то своеобразно восхищало, зарождало нелепый восторг где-то глубоко внутри, то самое ощущение пресловутой зависти самой себе в данный момент…
Дёрнулась назад, честно пытаясь сдержать рефлекторный спазм, дабы не выглядеть слишком неумелой в глазах более опытного мужчины. Вцепилась ногтями в бедро, задыхаясь от нехватки воздуха… Адам мгновенно ослабил хватку, на долю секунды опешив от моего сдавленного бульканья и позволив сделать крошечный вздох. Тут же снова подался вперёд, делая шаг и вынуждая меня задрать голову ещё сильнее…
Похоже, его в принципе не особо волновала моя способность выдерживать такой натиск — судя по всему он придерживался абсолютной уверенности в том, что любая женщина по умолчанию прошла курсы горлового минета и обладает этим умением в полной мере. Но почему-то сейчас меня это не пугало, скорее даже наоборот — заставляло либо довериться ему полностью, либо сосредоточиться лишь на механических действиях. А мне хотелось именно чувствовать это полубезумное возбуждение, откликаться на чужую потребность, раствориться в происходящем…
Захрипела, давясь слюной и резко отталкиваясь кулаками от мужских коленей, чувствуя, что больше просто не могу… Адам всё-таки убрал руку, и я рухнула ладонями на землю, задыхаясь сдерживаемым рефлексом и больше не в силах бороться с реакцией организма. Глубоко втянула носом воздух, судорожно сглатывая слюну и пытаясь подавить подступивший спазм и не оглохнуть от бешеного стука собственного сердца…
Прямо перед глазами дрожал кустик белоснежных ландышей. Маленькие безмолвные кружевные колокольчики на фоне изумрудных широких листьев, словно защищающих нежные цветы от всего мира…
На миг захотелось зажмуриться и броситься бежать отсюда…
Но это желание быстро утонуло в вихре других эмоций — пошлое возбуждение, едва сильные шершавые пальцы небрежно смяли мою качающуюся грудь, взрыв адреналина, когда Адам нетерпеливо и грубо протянул с моей поясницы джинсы, даже не удосужившись расстегнуть молнию, животная похоть от чужого шумного надсадного дыхания где-то над головой…
Тошнота отступила, утонув в этом царапающем предвкушении.
Запрокинула голову, кусая губы от нетерпения, прогнулась в спине, подставляя оголившую задницу под наглые мужские ладони, до боли сдавливающие ягодицы, щиплющие покрытую мурашками кожу, настойчиво пробирающиеся в хлюпающую влагой глубину между ног. Утробно застонала, чувствуя царапающее давление внутри…
Адам навалился сверху, практически подминая меня под себя. С глухим хрипом толкнулся вперёд, скользя членом по промежности, чуть задержался, прежде чем сделать первый резкий рывок…
Задохнулась каким-то жгучим жестоким удовольствием, продирающим тело крупной судорогой. Послушно расставила ноги шире, едва Адам надавил на поясницу, вынуждая меня принять удобную для него позу. Напрягла руки, вонзая ногти в жирную сырую землю и пытаясь устоять на коленях под ускоряющимся натиском стремительных толчков, нетерпеливо заскулила, чувствуя, как внутри скручивается тугая натянутая пружина, готовая сорваться от очередного пронзающего движения…
— Тише ты, — Адам шумно выдохнул где-то над головой, тут же ощутимо прикусил кожу на шее, но я даже не почувствовала боли. — Тихо, Олесь…
Тонко завыла, до крови кусая губы, стараясь сдержать крик. Замерла, безвольно падая на живот, сопротивляясь удерживающим меня рукам и больше не подчиняясь требованиям чужого тела, наслаждаясь накрывшей лавиной оргазма…
Чёрт, слишком быстро. Даже неловко…
— Твою мать… — Адам нетерпеливо перехватил мои бёдра, раздражённо дёрнул обратно, пытаясь вновь поставить меня в прежнюю позу. — Олесь, ну?! Бля-я-я-ядь…
Тупо хихикнула, барахтаясь в примятой траве и путаясь в спущенных до коленей джинсах. Ноги тряслись мелкой дрожью после пережитого, голова звенела пустотой и эгоистичным удовлетворением. Шевелиться не хотелось, снова подставляться под Адама тоже — мне хватило, нужен перерыв хотя бы в несколько минут…
— Олесь!
Горячий член скользнул по бедру, но я извернулась в другую сторону. Мужская рука вновь попыталась приподнять меня за живот, но я лишь протестующие застонала, слепо отпихивая её от себя…
— Да заебала, ну!
Адам неожиданно с силой вдавил меня всем весом в землю так, что перехватило дыхание. Выругался сквозь зубы, тяжело дыша. Попытался одной рукой окончательно содрать с меня джинсы, при этом грубо лапая задницу и безрезультатно пытаясь протиснуться между моих сжатых ног…
На какой-то короткий миг он прекратил попытки. А в следующую секунду я захлебнулась беззвучным криком, совершенно не ожидая того, что он целенаправленно толкнётся членом между ягодиц, проникая сквозь мгновенно сжавшиеся мышцы в тугой вход, причиняя слишком резкую и нестерпимую боль…
Застыла на секунду. С силой рванулась вперед, цепляясь за землю, но не смогла даже толком поднять голову…
— Адам… — в накатившей панике я с трудом шевелила губами. — Мы так не договаривались…
Попыталась ещё раз дёрнуться под ним, приподняться на локти, повернуться…
Не смогла ничего сделать, только ловила ртом воздух, ощущая на себе чудовищный вес мужского тела и дикую распирающую боль ниже пояса, которая лишь усиливалась с глубиной проникновения и, казалось, не закончится никогда. Чёрт, хотя бы предупредил!
Вкус крови во рту из прокушенной губы стал слишком ощутимым. Низ живота занемел от непривычных и чересчур болезненных ощущений, кислород в легких совсем закончился, из глаз хлынули неконтролируемые слёзы…
