Нэнс играла в смартфоне, привалившись к колонке. Айзек изредка косо посматривал на неё. На неё все косо посматривали.

— Она — мой телохранитель. И этим ребятам с ней крайне не повезло.

— Я заметил. Голову отрубила!... Давненько про такое не слышал!

Достав сигареты, Дав предложил их мужчине. Тот взял одну и сразу же закурил. Блаженно затянулся, выдохнув колечко. Давиде присоединился за компанию, ему уже не хотелось.

— У нас их тяжело достать. Надо ехать в Вемпас или ждать, когда завезут в Дом. Хотя у человеческой шпаны иногда появляются!

—Люди их любят. Хорошо расслабляют, а вреда особо нет, не зря же их разрешили в семи штатах2.

— Но не в этом! Вы там, кстати, поработайте своим кланом, продавите как-нибудь! Надоело гоняться за простыми вещами!

—Работаем. Слушай, бери всю, у меня ещё есть, — он протянул едва початую пачку.

Бородач расхохотался.

—Знаешь, чем взять! Но я не против… — он вновь затянулся, закрыв глаза, как будто размышляя о чём-то. Потом принял решение. — Мне бы сказать тебе пару слов, синьор. Только не на улице. Заедем в одно местечко. Там наших не любят, зато и лишних ушей нет.

2 В этом случае Давиде верить нельзя. Проконсультируйтесь с врачом и с законодательством.

***

«Иерихон» оказался благообразным баром, где почти весь зал занимали пластиковые столики «под дерево», а посередине возвышалась полукруглая барная зона, над которой подвесили три телевизора. Транслировали футбол, несколько мужчин следили за матчем.

Ада с ребятами сели напротив одного из экранов, и она порадовалась их выбору: с её места хорошо просматривалась дверь.

Темнокожий бармен приветственно помахал, к компании поспешила официантка — тоже темнокожая и очень взрослая.

— Тааак, — защебетала Роз, — нам по «Иерихонским трубам»! И луковые кольца и крылышки баффало!

— Безалкогольный мохито, — вставила Тафи, смуглая девушка в хиджабе, сменщица Роз в «У Лори».

Рыжая повернулась к Аде:

— «Трубы» — их фирменный коктейль, его надо попробовать!

— Окей, но только один! Мне завтра первый день на работу, — сказала Ада, и лишь затем сообразила, что Рози на работу вообще через пару часов.

Джейк по-свойски обхватил её за плечи:

— Какие твои годы! А мы, значит, в честь новой работы пьём за твой счёт?

У Рода покраснели щёки и шея.

— Джейк…

— Пить за мой счёт будем с первой зарплаты, пока каждый за себя.

— Идёт! Я запомню. Ну ладно, рассказывай о себе! Ты байхант?

Теперь брат с сестрой покраснели оба.

— Да, — ответила Ада с непроницаемым лицом. — А ещё я пью по утрам «водка» и по вечерам играю на «балалайка». А ручного медведя мне из России запретили вывозить.

Все захихикали, Джейк громогласно расхохотался.

— Прикольно! А ты вся такая… спортивная! Была в России в Ордене, да?

— Да.

— А правда, у вас там всё строго как в армии и рассказывают всякие штуки, про которые нельзя говорить, типа гостайна?

Его хотелось стукнуть. И не только из-за дурацких вопросов, утомивших Аду ещё в первый год эмиграции, но и из-за того, что Джейк непрерывно двигался. Он то и дело перемещал корпус, постукивал ногой, вертел солонку в руках… У Ады от него рябило в глазах как от гиперактивного ребёнка.

— Нет, не правда. В России в Ордене строго — строже, чем тут — но никакой гостайны нет, иначе бы меня не выпустили. И вообще наши знания о вампирах их скорее компрометируют или помогают с ними бороться, поэтому скрывать нечего. Наоборот, всё открыто.

— Конечно, компрометирует! — вклинилась Тафи. — Они противоестественные!

Голос у неё был высокий, пронзительный, легко перекрывающий фоновый шум бара.

— Много чего раньше считали противоестественным, — сказала Роз, достав зеркальце, и поправила пальцем губную помаду. — Женщинам голосовать запрещали, и я, хоть убейте, не понимаю, почему! Вдруг и с вампирами… Да ну что вы так реагируете! Я вообще-то с ними работаю! Если общаться нормально, они вполне адекватные! Кстати, вы в курсе, что нашли способ их сывороткой лечить от рака? Не только травмы регенерировать, но и тормозить опухоли! Как думаете: может, в этом и смысл? Мы разными способами поддерживаем жизнь друг друга?

Род незаметно для сестры бросил на Аду виноватый взгляд: мол, прояви понимание. Однако Ада не проявила: монолог в защиту вампиров в её присутствии звучал предельно бестактно.

— Ага, и тогда их нельзя полностью истреблять, стоит беречь, поставлять новых членов и кормить кровью с ложечки!

— Ада, я их не оправдываю, просто давай не будем снобами! Тем более есть общины Безкровных!

—…Кровь которых не подходит для сыворотки! Роз, ты в своём уме? Это очень коварный круг! Да, те, кто питается ИК, не убивают! Сейчас. А как они выживали раньше? И ведь не все на ИК сидят, большинство боятся потерять способности и не входят ни в какие общины! И им это позволяют и организуют грёбаные пайки, потому что сыворотку можно добыть только из тех, кто кушает по старинке!

— И кто старше пятидесяти! — поддержала Тафи. — Самые мясники! Дедушка в Джефферсон-Сити наткнулся на одного, который выпил всю их бригаду во время Первой Кровавой. Разгуливал как ни в чём не бывало! Ещё и почётный донор поди что!

Намечался конфликт, но тут официантка начала расставлять перед каждым конструкции из четырех стаканчиков разной высоты с бело-желто-оранжевым содержимым.

Джейк предложил тост «за дружбу», и все сдвинули самые маленькие стаканчики. Ада повторила за ребятами и проглотила коктейль, не почувствовав вкуса. Роз, какого лешего…

Потом Ада окаменела. В дверном проёме нарисовалась уже знакомая ей вампирша — холодная Нэнс в обтягивающем комбинезоне. За ней вплыл более похожий на себя Гвидиче — с подведёнными глазами, в узких джинсах и полураспахнутой чёрной рубашке. Не доставало украшений, словно кое-кто старался походить на туриста, скрывая истинный статус.

Он поймал её взгляд и улыбнулся.

Следом вошёл третий вампир — этакий стереотипный канадский лесоруб с квадратной бородой и широкими плечами.

Бар притих. Посетители старались игнорировать «лесоруба», но пару чужаков встречали откровенно хмуро. Те, будто не замечая, заняли свободный столик в зоне видимости Ады и компании. Лесоруб прошагал к барной стойке, а Род нагнулся к Аде и зашептал:

— Бородача зовут Айзек, женат на смертной, у них двое приёмных детей. Американец по рождению.

Ада кивнула. «Своих» в США принимали лучше, и даже по тону Родерика это чувствовалось. Сильно же Спайсам за пару лет промыли мозги!

«Лесоруб» получил три алюминиевые банки из холодильника. По губам бармена пробежало «не задерживайтесь».

— Интересно, с кем он? — протянула Роз. — Это же не чувак из Римского клана?

«Интересно, что вампирская шишка делает в простом баре всего с одним телохранителем!» — подумала Ада.

Голос подал Джейк:

— А девица никак под кайфом?

Ада закрыла глаза, досчитала до трех.

— Она расщеплённая. И она тебя слышит.

«И одному Богу известно, что предпримет!»

Нэнси Геррато сидела неподвижно как статуя, глядя в пустоту. После реплики Джейка итальянец нежно коснулся её руки, и вампирша приняла более непринужденную позу.

Расщепленными называли тех, кто после инициации терял часть личности. Причины, вероятно, крылись в радикальном переходе из одного физического состояния в другое: нервная система не выдерживала. Предугадать заранее, случится ли расщепление, и как оно проявится, не получалось, и это составляло известную трагедию вампирского мира, которую уже превратили в сериал.

— Расщеплённая… Прикольно! Никогда их не видел.

— Я тоже, — поддакнул Род. — А между прочим, пишут, будто расщепленными после инициации становятся пятнадцать процентов, то есть каждый шестой! Но мы их практически не встречаем! Странно!

— Нестыковочка! — сказал Джейк, разворачиваясь к Аде. — Вот ты как русская у нас спец по вампирам! Объясни, как оно получается? — говорил Джейк громко и теперь про «спеца по вампирам» был в курсе весь бар, включая самих вампиров. Несколько посетителей оглянулись.