— Не понимаю…

— Он Ягусю пригласил на бал, который организовывает раз в сто лет! Собирает всю округу! Всех, чтобы показать, как живется ему… Чтобы позавидовали все. Дак вот он уже знает, что Ягуся тебя, княжича, али кто ты таков, с собой возьмет. Сам будет улыбаться, а глазами тебя насквозь проглядать. Тебе нужно в доверие втереться, а потом…

— А потом Ягуся сварит вас живьем! — послышался голос Яги, и уже оба вздрогнули оборачиваясь. — Не спится им, разговорились!

Вадим усмехнулся, возвращаясь к осмотру окрестностей. Прохлада уже не ощущалась так резко, наоборот, приятно, не жарко. Яга с стариком, который являлся Домовым (так Вадим сам подумал), о чем-то спорили, в то время, как где-то в глубине леса, кто-то пел прелестную песню. Прелестная она была возможно только потому что была непонятная, но как же хотелось услышать слова. Нужно было подойти поближе. Интересно было и то, кто именно пел песню? Прекрасная дева, как Яга или же Кикимора какая, а может даже русалка? Вадим поднялся на ноги, ступил на поляну и не обернулся, когда Яга окликнула его. Странно, но ноги сами вели его в лес. И чем больше Вадим желал остановиться, тем быстрее был шаг. Он слышал крики девицы, что пыталась догнать его, слышал и свист, который издавал старичок-Домовичок, но не мог уже остановиться.

Тем временем песня становилась все громче, но слов Вадим не мог разобрать. И не потому что она пелась на каком-нибудь языке, а потому что и не было в ней слов, только мотив знакомый. Не более. Осознание того, что песнь может завести его в болото, заставило остановиться. Усилием воли, Вадим развернулся и сделал три широких шага назад. Песня стала еще громче, и тогда он вовсе решил уйти подальше. Не хватало ему еще попасться на уловки ведьмы какой-нибудь. Вот что-что, а книжки Вадим читал и не одну, там именно так русалки бедных рыбаков зазывали, а те потом погибали. Этого ему не нужно было.

Еще пара шагов, и он увидел бегущую к нему Ягу. Она бежала, что-то кричала, но как только увидела Вадима, отвлеклась, зацепилась за корягу, да упала.

— Да что ты⁈ — Вадим бросился к ней, обхватил за плечи, да разом поднял на ноги. — Глаза ж твои где? Ударилась, да? Обработать бы теперь… дай руки сюда!

Он схватил Ягу за руки, рассматривая ладони, на которых кроме грязи ничего не было видно. В свете луны прекрасно было видно лишь темноту и очертания девицы, но этого вполне хватало.

— Не утоп… как это? Пошел на песнь дивную, да не дошел? Вернулся? — Яга не слушала ничего, смотрела куда-то вдаль, потом перевела взгляд на Вадима, протянула руку к его лицу и приложила ладонь ко лбу. — Как это? Сколько на свете живу, но такого еще не видывала…

— Так может быть я особенный? — Вадим тепло улыбнулся, осторожно обхватив запястье Яги пальцами и опустил ее руку.

— Нашелся тут особенный… пфф…

— Тогда как найдешь объяснение этому, зови, а я пойду погляжу на русалок-то? Они ж поют?

Яга нахмурила брови, сложила руки на тонкой талии и взглянула настолько серьезно, что Вадима это вновь насмешило. Не мог он поверить в то, что девица такая, Ягой себя величает. Ну какая из нее Бабка Ëжка из сказок? Больше похожа на актрису какую-нибудь. Вновь улыбнувшись, он направился к избушке. Сон внезапно вернулся, и Вадим больше не собирался задерживаться в холодном, сыром лесу.

— Не ушиблась-то? — вдруг спросил он, и Яга вновь оторопела.

Вадим обернулся, взглянул на рваную рубаху, в которой была девица, затем опустил взгляд на колени. Грязные, небось и царапины есть, даже листок приклеился. Неплохо так она упала. Должно быть больно, но впервые Вадим такую растерянную Ягу видел… да и вообще впервые подобное происходило с ним. Жаль было девицу, хотелось ее уберечь от всего. Может быть от того и выглядела она так? Чтобы жалость к ней испытывали, а на самом деле там бабка с бородавками и уродливым горбом? Что если и правда галлюцинацию она наколдовала, а сама старуха древняя. Да и ладно, в любом случае не собирается же он влюблятся в нее. Просто поможет, а дальше… домой вернется, да на работу выйдет. Может к концу отпуска и разделается он с Кощеем или раньше. Лучше, конечно же, раньше, чтобы время на «отдохнуть» осталось, а то потом отпуска год не видать.

«В самом деле не в себе… После такой-то истории мне не на работу, а в жёлтый дом путёвка обеспечена. Может неправда это все? А если я в бреду сейчас? Может никого и нет здесь? Один плутаю?» — подумал он, бросив беглый взгляд по сторонам, после чего шумно выдохнул.

Зацепившись ногой за корень, припрятанный под листвой, Вадим чуть было не оступился, но Яга впилась ногтями в его руку, не давая упасть. Всего мгновение, но зато какое. Все-таки не один он там. Был бы один упал бы точно. Взглянув на Ягу, которая как-то по-доброму усмехалась, Вадим расслабился и тоже улыбнулся. Не все ж ему героем быть.

* * *

После сна крепкого открывать глаза вовсе не хотелось, но непонятные звуки, которые больше напоминали крики несносной детворы со двора не давали дальше спать. Вадим открыл глаза и тяжело выдохнул. Все-таки не сон. Не сон и Яга, и вообще все то, что он помнил. А помнил он все, потому как с памятью проблем не было. Спустив ноги с лавки, Вадим сел. Потер лицо руками и поднялся, направляясь сразу к двери, чтобы выйти и посмотреть, что происходит. Вышел, да не поверил глазам. Никого на поляне, но звуки в голове то складывались в песнь, то напоминали детскую считалочку. И ведь все как взаправду.

Он прошел к бочке с водой, опустил в нее ладони, зачерпнул, умывая лицо, а после и вовсе голову туда сунул, чтобы освежиться. Помогло. Даже взбодрился немного. Утерев лицо подолом рубахи, в которой ходил, похлопал себя по коленям.

«Затянуться б…» — подумал он, но делать было нечего, так и бросит пагубную привычку. Взгляд блуждал по поляне. Солнце яркое, зелень яркая и только серое лицо кого-то, прячущегося в кустах портило картину. Внезапно Вадим понял, что за ним кто-то следит и неторопливо направился туда. Любопытство когда-нибудь погубит его, но разве об этом он думал когда-нибудь? Никогда. Да и что может случиться в сказке? Уже проверено, что ничего.

Он все ближе подходил к кустам. Никто его не окликал не звал. Странно, что Яга до сих пор спала или же не спала? Может это он до сих пор спит? Может сон это дурной и нет никого поблизости? Нет, точно не сон… он же умывался и чувствовал, а значит не сон. Значит следовало бы вернуться.

— Коль боишься меня, ступай прочь, княжич! — послышался сладкий девичий голос, и Вадим ступил вперед, ведь не боялся ничего.

— Кто ты?

Смех колокольчиками звенел в ушах Вадима, и он уже хотел ступить назад, но понял, что идет след во след за девицей. Понимал, что та завлекает его в лапы Кощея, а может и просто в болото, чтоб сгубить, да не мог остановиться, поэтому решил говорить. Он знал, как ведутся дела, знал, как распознать преступника по хитринке, которая в глазах, но впервые столкнулся с тем, что его обмануть хотел персонаж из сказки.

«А может быть и не хотели обманывать? Может наоборот решили указать на правильный путь? Что если сейчас скажут, как победить Кощея? Вот Ягуся удивится!» — усмехался Вадим, как вдруг к руке притронулось что-то холодное и неприятное. Отдернув руку, он обернулся и увидел светловолосую девицу. Она стояла в чем мать родила, лишь длинные русые, блестящие волосы прикрывали самые интересные места. Девица хитро улыбалась, в то время, как Вадиму было не до смеха. Она была бледной, точь-в-точь, как утопленница, но красивая. Лишь это успокаивало Вадима. Песнь все продолжалась, но он больше не ступал ни шагу. Обернувшись на девчонку, которая зазывала его в лес, он покачал головой, как бы давая знать, что нехорошо это все. И сразу понял, что девчонку эту знает он. Кикимора, которую видел. Решила сгубить его, вместе с Володькой-водяным. Дуралеи.

— За мной пойдешь — спасение найдешь. Знаю, где путь домой находится… — гулкий звук, словно утробный послышался вместо прекрасного голоса русалки.

— Иди ты! Ну какой домой? Не закончил я еще тут. — Вадим махнул рукой, прошел мимо нагой девицы и побрел обратно.