— Ох, Леший, напугал! — махнула рукой Мария.

— Не пугал я, а я проведать пришел. Ягуся, как бежала с княжичем, так и невидывал ее более.

— Потому как Кощей забрал ее к себе. Страх, что там может быть, но я надеюсь, что зря переживаем. — Проговорил Миша, заметно нервничая.

— А с пером то что? — не выдержал Вадим, потому как время шло, а беседы никак не прекращались.

— Дно проверьте. — Проворчал Леший, кивая Домовому, после чего оба вышли, а следом и Миша с сынишкой.

Вадим вытащил все из сундука, постучал по дну и понял, что двойное и не так много времени ушло на то, чтобы понять, как правильно открыть его. И правда. Перо скрывало там. Перо, а не меч, о котором тогда обмолвился Дурман. Вновь ничего не понятно. Как этим пером он сумеет с Горынычем справиться? И сможет ли? Сомнения с бешеной скоростью сменяли одно другое, и княжичу становилось страшно. Не за себя, за Марию и девочек, за Мишу, за Домового, потому как без хозяйки в избе он попросту заснет, возможно навечно, если вдруг что случится с… Ядвигой. Собравшись с мыслями, он передал перо Марие, и она с легкостью и природной грацией взмахнула рукой, шепча что-то. Лишь миг в перо в ее руке превратилось в блестящий, длинный меч. У Вадима свело дыхание. Он не мог поверить в увиденное. Все происходило с ним.

— А теперь, ты успеешь надеть свой последний наряд в котором тебя… либо запомнят навечно, либо воспоют в песнях. — Улыбаясь проговорила Мария, передавая меч в руки Вадима и возвращаясь к корзине.

Последние приготовления. Шумно втянув воздух, княжич взял вещи, что вытащил из сундука и прошел за печь, чтобы переодеться. Теперь он понимал всю важность, о которой его и пыталась предупредить Ядвига. Все было наяву, и если погибель придет, то тоже по-настоящему. Нет никакой сказки и не будет. Либо добро победит, либо зло.

Вадим надел джинсы, свои ботинки, в которых было куда более удобнее, чем в тесных сапогах и его взгляд упал на рубаху. Простая льняная рубаха, которая, как ему казалось несказанно подходила. Он — княжич, так почему бы и нет? Надев ее, Вадим подвернул рукава и обхватил рукой рукоять меча, поднимая его. Тяжелый. Прохладная рукоять приятно лежала в руке. Если захотеть, то можно и горы свернуть, лишь бы это привело к чему-то хорошему.

Когда он вышел, девочки и Мария сидели, взявшись за руки и что-то постоянно повторили. Вадим ничего не чувствовал, но по тому, как расставленные вокруг свечи подрагивали и вспыхивали, становилось не по себе. Шумно втянув воздух, княжич тихо прошел к окну, на котором сидел кот и аккуратно погладил его. Впервые ему хотелось найти успокоения хотя бы в этом простом и незамысловатом движении. Кот замурлыкал и взглянул на него, будто бы понимал, что творилось на душе княжича.

Страх никуда не ушел. Подумаешь, Кощей. Он — трус. Он не посмеет сделать больно Ядвиге, а если посмеет? Вдруг он не так труслив на самом деле?

Свечи щелкнули, вспыхнули ярче и потухли. Девочки переглянулись. Мария грустно улыбнулась успевая подхватить сначала одну девочку, а затем вторую.

— Что с ними? Они…

— Они просто уснули. Придут в себя совсем скоро. — Проговорила Мария, прижимая девочек к груди. — Теперь, княжич, у тебя есть трое суток, чтобы закончить все это. Сделай все, что в твоих силах. Ради нас… ради Ядвиги… ради самого себя, княжич!

Вадим кивнул. Он примерно знал, что делать, поэтому не стал задерживаться. Сунул меж в ножны и отправился к болоту. По памяти помнил куда нужно ступать и где лучше притормозить, чтобы не угодить в то самое болото. У него есть не так много времени, и он справится. Шагая через поляну, Вадим обернулся. Миша с Лешим смотрели ему вслед. Мария стояла на пороге избы, прислонившись спиной к двери. Набрав полную грудь воздуха, княжич улыбнулся, стараясь подбодрить всех и себя самого. Не на смерть же они его отправляют. Махнув им рукой, Вадим развернулся и быстрым шагом направился дальше.

Яга металась по сырой темнице, как зверь загнанный в клетку. Не могла поверить, что княжич бросил ее. Не чувствовала пустоты, которую, как ей казалось, почувствовала бы, если бы он и правда вернулся к себе. Неужели, за время, которое они провели вместе она так и не научилась чувствовать? На мгновение чувствовала. Прикрыв глаза, Ядвига попыталась вспомнить лицо Вадима: темно-русые волосы, коротко стриженные, но заметными завитками, серые глаза, длинные ресницы, которые забавно подрагивали, когда он спал, ровный нос, губы… на щеках легкая, но заметная щетина. Она помнила тепло, которое исходило от него каждый раз, когда он бы близко. Помнила себя, в моменты, когда княжич был рядом. Ей казалось, что она уж точно почувствовала бы, если бы он вернулся к себе туда, где не может быть ее. И вообще, смогла бы Мария отправить его восвояси? А если сделала что-то не так? В мыслях никак не укладывалось что вообще произошло после пожара.

Яга была удивлена тому, почему вообще волнение за княжича затмевало волнение за саму себя. Ведь Кощей уж точно не оставит все безнаказанно. Он любит добиваться справедливости.

Услышав шаги, Ядвига бросилась к дверям, чтобы в случае чего можно было наброситься на того, кто бы там не был. Ей хотелось сбежать. На мгновение. На пару минут. Лишь бы узнать, где ее княжич и все ли с ним в порядке? Но чуда не произошло. Тот, кто был за дверью не собирался входить, но по явным мурашкам, пробежавшим по коже, Яга поняла кто там был.

Скрестив руки на груди, она закатила глаза и прошла туда-обратно. Он не говорил, но был настроен недружелюбно. Еще один приспешник Кощея, которому, она на месте Темного Повелителя, не доверяла. Это же Дурман… Все знали его, как самого мерзкого и гадкого приспешника. Что же он задумал?

— Можешь не молчать, я слышала, как ты шел! — сказала Ядвига, прислушиваясь, а вдруг и не он вовсе, а… княжич?

Что если это он пришел спасти ее? Подойдя к двери, она затаила дыхание, прислушалась, но не услышала ничего, лишь почувствовала, как сердце начало трепетать от нахлынувших, воспоминаний, которых и не было. Дурман выполнял задание Кощея… он хотел свести Ядвигу с ума, но она не глупая. Ударив ладонью по двери, Яга отошла подальше и шумно втянула запах старости и сырости. Отвратительное сочетание, но к сожалению или может быть к счастью, Яга не первый раз попадала в подобную ситуацию. Главное — не паниковать и не бояться. Кощей слишком уж труслив, чтобы сделать что-то плохое. Он не сможет сотворить то, о чем говорил до того, как отправить ее в темницу.  К ни го ед . нет

— И вот тебе нравится это? — проговорила она, садясь на пол и обхватывая голову, в которую лезли лжевоспоминания.

Ядвига шла по лесу, прислушиваясь к каждому шороху. Шла все дальше, уходила вглубь. Забавно, но это воспоминание совершенно ненастоящее. Лес другой. В своем лесу Яга знала каждый кустик, а этот лес был чужим, даже запах был чужд. Шаг за шагом, она направлялась куда-то с четко поставленной целью — найти и увидеть ЕГО. Шаг за шагом. Все ближе к цели. От того тепло разливалось по всему телу. Душа грелась от, пусть и лживых, но воспоминаний.

— Ягусенька, ну что ж ты такая медлительная⁈ Давай скорее… — он никогда не называл ее так, лишь по имени.

Снова ложь.

— Куда мы идем? — услышала Яга свой голос и вздрогнула, обернулась и увидела себя — рыжеволосую в красном сарафане и сапожках.

Улыбка не покидала лица той Яги — чужой и ненастоящей. Казалось, что стоило топнуть ногой и крикнуть, чтобы это все прекратилось, и оно прекратится, но не получалось. Ядвига не сводила взгляда с княжича. С такого родного и… по-особенному важного человека. Смог бы он спасти лес от Кощея? Да. Но…

— Как куда? Я же говорил, что это сюрприз. Если я расскажу, то никакого сюрприза не получится. Или ты не любишь сюрпризы?

— Я не понимаю что значит это слово, поэтому думаю, что нет! — она хихикает, обнимает княжича, и они куда-то идут.

Ядвига шагает за ними, кажется, что она может их окликнуть, но не хочет. Ей интересно куда же княжич может привести ее? А самое главное — зачем? Может быть хочет показать что-то прекрасное? Но что, если он совершенно не знает мест? Вот и еще одна ложь, которую замечает Яга, но не хочет разгонять это сладостное мгновение, когда она может быть, пусть и не рядом, но совсем близко к своему княжичу. Протяни только руку и…