— Здравствуйте, господин. Ужасно рад видеть вас в здравии! Вот — решили сделать вам сюрприз!

Вкрадчивый, льстивый голосок, самый милый голосок на свете — голос Мэйуида!

— Неужели это ты, Мэйуид? — с радостным изумлением воскликнул Триффан и тоже шагнул вперед.

— И не только Мэйуид!

— Как? Кто еще?

— Мэйуид сначала спрятался, а потом, когда начали обыскивать тоннели, кинулся наутек. Быстро, как заяц, помчался он сначала через этот противный поток, а потом — прямо к Слопсайду. Там Мэйуид остановился, чтобы подумать и заморить червячка. И тогда он сказал себе: «Триффану не суждено погибнуть, он ни за что не умрет! Он проберется вниз, найдет барсучий лаз и переправится через ручей». Мэйуид был уверен — он поступит именно так. Я угадал?

Триффан, улыбаясь, кивнул.

— Ну вот. А потом Мэйуид подумал: времени терять нельзя, надо спешить, пока Хенбейн и другие не вернулись. Тогда Мэйуид спустился в Слопсайд, потому что он вспомнил про кротов, что полюбились Триффану, и про стражника, которому господин доверял. Вспомнил, что их звали Пенниворт, Тайм и Алдер. Мэйуид их всех нашел и спас собственными силами — вот так!

Триффан чуть не подпрыгнул от радости: надо же — Мэйуиду удалось вывести и спасти других!

— Они здесь?

— Здесь. Усталые, зато свободные.

Один за другим они выходили на свет: застенчивый Пенниворт, Тайм и Рэгворт, тот самый, кто сопровождал их в гостевую нору.

Самым последним шел крот, который отдавал команды и чей силуэт показался Триффану знакомым. Это был…

— Алдер, это ты? — неуверенно произнес он.

— Точно, господин, Алдер. Я немного сомневался, идти ли, но Мэйуид уверил, что вы меня не кинете на произвол судьбы.

Триффан еще раз обвел всех медленным взглядом, и Алдер, как бы читая его мысли, сказал:

— Мой друг Маррам так и не решился идти, хотя мы его уговаривали. Но он нас не выдаст, господин.

Триффан все еще не мог поверить собственным глазам: целые и невредимые, все они собрались вокруг него и все видели в нем своего лидера.

— Счастлив, что вы пришли, — произнес он. — Мы вместе будем отстаивать правое дело. Теперь же мне бы хотелось остаться одному и немного собраться с мыслями. После этого будем решать, что делать дальше.

Он спустился к воде и долго стоял, глядя в темную глубину, благодаря Камень за то, что столь многим удалось спастись…

Тем временем Тайм подошла к Спиндлу и сказала:

— Я думала, мы с тобой больше никогда не увидимся!

— Я тоже, — отозвался Спиндл. Прямой взгляд Тайм его смущал, и удивляла происшедшая с ней перемена: она поздоровела и выглядела очень привлекательно. — Ты… ты очень переменилась, — с запинкой оказал он.

Тайм рассмеялась:

— А ты похудел еще больше, хотя, вроде бы, дальше некуда. Имя Спиндл — «щепка» — тебе очень подходит!

— Что да, то да! — со вздохом откликнулся Спиндл: разговор с особами женского пола всегда давался ему нелегко, От таких, как Тайм, у него голова шла кругом,

— В Помойной Яме да и в Хэрроудауне не особенно раскормишься.

— Мне очень хотелось тебя еще увидеть! — тихо сказала Тайм.

— Ну вот и встретились, = нервно пробормотал Спиндл, — Пойду взгляну, как там Триффан! — воскликнул он и поспешно обратился в бегство.

Триффану казалось, что он стоит у реки целую вечность. Ревущие совы пролетали над ним по мосту все реже, и глаза их все реже пронизывали темноту. Одна ревущая сова неожиданно замерла перед мостом, и глаза ее погасли, После этого еще некоторое время сверху долетали голоса двуногих; одно из них отошло в сторону и пустило струю, обозначая свою территорию,

Оно дышало тяжело, двигалось шаркающей походкой, и кроты невольно отпрянули, учуяв шедший от него омерзительный запах. Потом оно скрылось, свет вновь прорезал тьму, сова взревела и полетела дальше а ночь. Триффан обернулся и в неясном свете месяца увидел, что все собрались возле него и выжидающе на него смотрят,

— Мы теперь — вне закона, — заговорил Триффан. — У нас мало сил, но мы едины. Верю: если мы будем держаться друг друга и уповать на помощь Камня, то начатое сегодня а Хэрроудауне со временем станет известно всему миру и положит конец власти Слова, Однако борьба наша будет долгой, и множество страданий придется претерпеть нам!

Триффан остановился и пытливо оглядел собравшихся, Он ожидал увидеть сомнения и страх, но в глазах всех он прочел лишь одно — непоколебимую веру в него, Триффана.

— Теперь слушайте, — продолжал он решительно. — Я поведу вас в Данктон. Поведу тропами, которые известны одним писцам, как вел меня Босвелл. Там нам надлежит собрать как можно больше кротов, чтобы создать армию и ее силами сокрушить власть Слова. Но это лишь начало. На нас, последователей Камня, возложена задача подготовить себя и весь кротовий мир к пришествию того, кто поможет всем внять Безмолвию Камня. Он придет еще при нас; великим он будет, безмерно добрым, и мы должны быть готовы к встрече с ним.

— Как его зовут? — спросила Тайм.

— В древних книгах и аффингтонских пророчествах его называют обычно Кротом Камня, но истинное имя его скрыто от нас до поры.

— Что же он такое? — спросил Пенниворт.

— Он более велик, чем все мы, вместе взятые. Он — тот, кто познал Безмолвие и обладает великой силой даровать прощение. Он мудр, и любовь его объемлет все вокруг; он добр, и цели его благородны. Благодаря ему будет покончено с казнями. Его пришествие — благословение, ниспосланное народу кротов. И счастье наше — жить в ту эпоху, когда ему назначено появиться.

Они смотрели на него, как завороженные. Он говорил громко, горячо, и его слова будили эхо под каменными сводами моста…

Затем Триффан благословил их всех. Как и подобает писцу, он прикасался к каждому, при этом произнося его имя: «Благословляю тебя, Алдер, благословение да пребудет с тобою, Тайм…»

— Поверь мне, он — не простой крот! — шепнула брату Тайм, и тот с ней согласился.

В темноте Тайм прижалась боком к Спиндлу, и он не отстранился.

— Ты что, боишься меня? — спросила она.

— Нет, — просто отозвался тот.

Она взглянула на его слабые когти, на ввалившиеся бока, сердце ее странно сжалось, и она чуть смелее произнесла:

— Тогда скажи мне, отчего ты дрожишь?

— Не привык, чтобы до меня дотрагивались, — пытаясь скрыть смущение, с вызовом сказал он.

— Но тебе ведь не больно?

— Нет, — проговорил он, сам прижимаясь к ней. — Кажется, нет.

— Так когда отправляемся? — раздался громкий голос Скинта.

— Прямо сейчас, — отозвался Триффан.

Он повернулся, вскарабкался на берег рядом с мостом и по его просторной поверхности повел маленький отряд в дальний путь — к Данктону.

Данктонский Лес — самая восточная из Семи Древних Систем кротовьего мира и, как была во время событий, описанных в Данктонских хрониках, так и осталась вплоть до настоящих дней, — самая любимая.

При этом и сегодня она продолжает быть наиболее таинственной из семи, поскольку находится в естественной изоляции и отрезана от других систем. С трех сторон Данктон окружен большим изгибом Темзы, с четвертой границей ему служит гигантское шоссе ревущих сов, которое кроты-путешественники избегают пересекать. Пройти же под ним трудно, ибо единственный путь — это огромный, отдающий гулким эхом тоннель, по которому водят коров и которым кроты опасаются пользоваться, ощущая себя слишком на виду.

Сам древний Лес расположен на холме, что величественно возвышается над обычными для этой части страны глинистыми речными долинами. В верхней части Леса растут буки и ясени, а на склонах пониже — дубы. И река, и шоссе довольно далеко, так что кроты Данктона редко слышат ревущих сов и никогда не подходят к реке. К западу лежат Луга, где тоже обитают кроты. Они не дружат с кротами Данктона, хотя и живут на их земле.