— Что же это за место? — спросил он.

— Это Могила Посланников, — ответил Темпл, проследив взглядом за взглядом охотника, направленным к вершине. Он указал левой рукой на клин тени чуть выше линии, где почва была слишком бедной для овсюга. — Однако вход находится у основания. Там.

— Похоже, что это тесное помещение, — заметил Карпос. — Это не такое место, где я бы с нетерпением ждал возможности выследить кошку, которую я ранил.

— Однако однажды мы это сделали, — сказал Асион, бросив быстрый взгляд на своего напарника, прежде чем возобновить осмотр залитых лунным светом  полей овсюга, усеянных редкими колючими деревьями. — Вспомни того полосатого демона с мешком, который продолжал красть нашу приманку далеко на юге.

— Это может быть хуже, чем когда-либо, — сказал Карпос. — Темпл, стоило ли хозяйке идти сюда, а?

— Карпос, ты не должен указывать мне, что я должна или не должна делать, — отрезала Илна. — И Мастер Темпл, ты, в частности, тоже не должен указывать мне направление.

— Я не могу ответить на этот вопрос, Карпос, — сказал Темпл. Он притворялся, что не слышал ее слов. — Это единственный способ, которым она может связаться с Посланниками. Если это ее цель, у нее нет выбора.

— Моя цель — избавить мир от Коэрли! — заявила Илна. — Как ты уже должен был давно понять. Она начала подниматься по оставшемуся склону к длинному песчаниковому гребню. Она не оглянулась, чтобы посмотреть, следуют ли за ней мужчины, хотя, конечно, они шли. — И, — добавила она, — вы также должны знать, что если бы мне было нужно ваше мнение, я бы его спросила!

— Ну, я думаю, все будет в порядке, — сказал Карпос, стараясь казаться беспечным. — Только я думаю, мне лучше идти первым, госпожа. Вы понимаете, потому что я... ну, я так поступал раньше.

— Боюсь, это невозможно, Карпос, —  тихо отозвался Темпл. — Хотя эта мысль делает тебе честь. Чтобы приблизиться к Посланникам, необходима сила, которой нет ни у тебя, ни у Асиона. Если бы ты попытался это сделать, ты потерял бы свою человечность.

Нога Илны задела кустарник, растущий перед пещерой. Его листья были маленькими и пухлыми; Илна была уверена, что они горькие на вкус, потому что вся растительность этого сорта была такой. У листочков были ороговевшие кончики, которых она не замечала, пока они не поцарапали ее. Она поморщилась, затем обнаружила, что ее губы изгибаются в натянутой улыбке. Белые цветы кустарника ярко сияли в лунном свете. Это было еще одним доказательством того, что за привлекательные вещи приходится платить.

— Послушайте, я думаю, я могу рискнуть, если захочу! — резко произнес Карпос. Он был крупным мужчиной — таким же крупным, как Гаррик, — но физически не мог сравниться с Темплом. Тем не менее, в его тоне был вызов.

Вместо того чтобы ответить охотнику, Темпл тихо сказал: — Илна, ты можешь пойти или остаться, как пожелаешь. Однако если эти люди будут сопровождать тебя, они преобразятся, как те, которые приходили задавать вопросы Посланникам, и у кого не было силы добиться ответов. Я полагаю, они могут стать… прислужниками. Ты знаешь, что у тебя на уме, но эти люди были твоими друзьями.

Илна остановилась у входа в пещеру. Она могла войти, не пригибая головы, но лишь с трудом. Она задалась вопросом, как далеко ей придется идти по проходу. Узоры, которые она связала для защиты, тоже не были бы эффективны в темноте. Воздух, поднимающийся из глубин пещеры, нес легкий привкус специй. Возможно, внутри священники проводили обряды? Или запахи могли исходить из могилы. В любом случае, это были пустые вопросы, но никто не спросил, что она думает по этому поводу.

— Послушайте, я не боюсь! — заявил Асион. Высокий тон его голоса делал слова лживыми, но Илна не сомневалась, что он и его напарник сыграют роль бесстрашных людей. Темпл не ответил. Он, конечно, не спорил с охотниками. Илна повернулась и достала из рукава восемь нитей пряжи и начала связывать их.

— Темпл, — спросила она, — насколько здесь глубоко? Мне взять факел?

— Прежде чем ты пройдешь дальше, рассветет, — ответил здоровяк. — Тебе предстоит пройти долгий путь, но способность видеть не будет одной из твоих проблем.

Она никогда не спрашивала Темпла, откуда он знает о том, что делает. Ей не нравились люди, которые задают личные вопросы, и она не собиралась вести себя подобным образом сама. — Хорошо, — сказала она, пятясь в пещеру. Она подняла узор, который только что связала, так, чтобы все его видели, затем бросила его поперек входа. — Вы трое можете подождать меня разумное время. Темпл, ты, вероятно, лучше меня представляешь, что может произойти. Если я не вернусь, тогда идите своей дорогой. Я, э-э, я была довольна вашей компанией в последние недели.

— Послушай, я иду с тобой! — сказал Карпос, поднимаясь на последний участок склона. Он остановился на полпути, не доходя до входа. Асион, шедший чуть позади, столкнулся бы со своим напарником, если бы не был быстр и проворен, как воробей.

— Нет, ты не пойдешь, — ответила Илна. — Я наложила здесь блокирующее заклинание. Оно сработает и в кромешной темноте, если тебе интересно, поскольку я показывала его вам при свете. Она прочистила горло. — Темпл? Асиону и Карпосу может понадобиться проводник, если я не вернусь. Ты сможешь это сделать?

Темпл пожал плечами. — Я поведу их, если возникнет такая ситуация, Илна, — ответил он. Она повернулась. Ей в спину Темпл добавил: — Да сопутствуют тебе Боги, Илна.

— Богов нет! — отозвалась Илна. Ее голос эхом отразился от каменных стен. Ей не следовало сердиться, но у этого человека был невероятный талант говорить то, что проникало в самые холодные глубины ее сердца.

Впереди Илна увидела проблеск света. Она улыбнулась так широко, как никогда. Каким ткачом мог бы быть Темпл с таким инстинктом!

Кэшел был почти уверен, что если бы он мог закрыть глаза, то вообще не почувствовал бы никакого движения. Он не мог этого сделать, пока охранял Теноктрис, поэтому почувствовал приступ головокружения, когда мир перестал вращаться за пределами идеального круга, который она нарисовала посреди дубовой рощи. Дубы исчезли. Солнце стояло прямо над головой, когда Теноктрис начала свое заклинание, но теперь оно было близко к южному горизонту. Его свет не приносил тепла.

Кэшел и волшебница стояли на каменистом пляже, отколовшемся от неровного утеса, карниза, о который море билось во время зимних штормов. Вода была слишком спокойной, чтобы можно было разглядеть даже полоску пены, но низкое солнце освещало ее, создавая блестящий контраст с тусклой черной галькой.

Теноктрис огляделась вокруг с критическим выражением лица. — Мне жаль, что я не смогла подойти ближе, — сказала она. — Алтарь — средоточие великой силы, но это само по себе мешает мне использовать свое искусство, чтобы привести нас непосредственно к нему. Нам придется идти пешком.

Кэшел слабо улыбнулся. — Я не возражаю прогуляться, Теноктрис, — отозвался он и отошел в сторону, где сделал пробное вращение своим посохом, сначала по направлению движения солнца, а затем — против. В основном он расслаблял мышцы, но его не удивило, что наконечники спиралями отбрасывали магический свет, который медленно угасал, когда он поднимал посох.

— Что-то не хочет, чтобы мы были здесь, — сказала Теноктрис. Она посмотрела на море, затем на небо. Солнечный свет был таким слабым, что Кэшел, проследив за ее взглядом, мог различить созвездия, зная их самые яркие звезды.

Кэшел снова крутанул посох. — Все в порядке, — сообщил он. — Вы знаете, в какую сторону нам идти, или нам следует подняться вон туда... и осмотреться? Он кивнул на карниз. Хотя он был едва ли выше, чем он мог дотянуться, карниз был выгодной точкой обзора в этом бесплодном ландшафте.

Теноктрис посмотрела на Кэшела. Она не сердилась, но ее взгляд проникал прямо в его сердце. — Мы увидим алтарь, когда достигнем угла скалы, находящейся перед нами, — спокойно ответила она. — Он сразу за мысом, что совершенно очевидно. И они пошли вдоль берега.