У Панды сейчас — и, как предполагала Шарина, в ее далеком прошлом — были массивные каменные стены, внутри которых возвышались квадратные башни с бойницами для стрел. На зубчатых стенах двигались фигуры. Она не могла разглядеть их в деталях, но Лирес сказал: — Клянусь Сестрой во Христе! Там есть и кошки, и люди! Он прочистил горло, смущенно отвернулся от Шарины, а затем заставил себя снова встретить ее холодную улыбку.

Расиль продолжала перебирать четки в своем паланкине, но ее глаза были открыты и, казалось, сосредоточены на появляющемся в поле зрения городе.

— Извините, миледи, — пробормотал солдат. — Я имею в виду, они ничем не отличаются от нас. Я не знаю, почему я это сказал.

Передовые полки королевской армии выстраивались в боевой порядок, продвигаясь по равнине. Послеполуденный воздух звенел от труб и рожков, настойчивых и никогда не настроенных одинаково. Шарина предположила, что солдатам было легко отличить свой собственный призыв от призывов других подразделений, но гражданскому лицу это было крайне неприятно.

Расиль присела на корточки. Хотя ее паланкин покачивался, когда носильщики спускались по ущелью на равнину, волшебница балансировала на корточках так же легко, как мыльный пузырь подпрыгивает в воздухе. Она указала на юго-запад. — Вот гнездо, которое Последние построили у входа в этот мир, — сказала она. — Ты можешь видеть силы, которые мы, волшебники, фокусируем, принцесса?

— Нет, — ответила Шарина, проследив за линией руки Расиль. Рядом с западными стенами Панды — так близко, что они частично скрывали ее, — находилось то, что она сначала приняла за тень. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это сооружение со странными выступами и углами, более высокое, чем стены Панды, хотя некоторые башни в городе возвышались над ним. — Расиль, у меня нет таланта к волшебству.

У рук Расиль были необычные углы, а ее меховой покров — скорее серый, чем каштановый, и местами стертый — вызывал беспокойство. В деталях она больше походила на зверя, чем когда Шарина рассматривала ее как целостную личность.

Волшебница Корл гортанно хихикнула. — Видеть потоки — это не волшебство, — сказала она, — хотя лучшие волшебники видят материю, с которой работают. В данном случае... Она опустила руку — переднюю конечность. Теперь она еще дважды постучала когтистыми пальцами по воздуху. — Я вижу нити силы, сплетенные в два огромных троса, алый и лазурный. Но я сама не могу повлиять на них так же, как и ты. Последние используют силы, которыми не смог бы манипулировать ни один волшебник, даже твоя подруга Теноктрис, принцесса. Вся их раса должна обладать искусством и способностью объединять свои таланты, как муравьи вместе поднимают мертвого кузнечика.

Стрелки из головы колонны начали двигаться к крепости пришельцев, рассеиваясь по мере продвижения. Небольшие группы Последних работали на равнине, уничтожая все человеческие насаждения и строения за пределами досягаемости стрельбы из лука. Теперь черные фигуры начали двигаться обратно к своей цитадели.

— Они бегут! — с надеждой сказала Шарина.

— Они отступают, пока не оценят силу новой угрозы, — бесстрастно поправила Расиль. — Стены их цитадели неприступны. Атаковать можно только открытые ворота, и Последние закроют их своими телами там, где ваши воины не смогут использовать свое превосходство в численности. Когда вы будете сражаться с Последними один на один, они, скорее всего, победят; и если один из них будет убит, его место займет другой.

Передовые полки тяжелой пехоты следовали за стрелками размеренным шагом. Рога и трубы звучали с веселым энтузиазмом.

— Отзови своих воинов, принцесса, — сказала  волшебница Корл. — Они умрут без всякой цели. Отзови их обратно.

— Капитан Аскор! — обратилась Шарина к командиру своего подразделения охраны. Она не собиралась учить своих офицеров, как воевать, но она — должна с чистой совестью передать важную информацию, которую получила от других советников. — Призовите сюда Лорда Уолдрона, если сможете!

Волшебница Корл продолжала сидеть на корточках, перебирая нитку розовых коралловых бус. Ее вытянутое лицо было обращено к черной цитадели, но взгляд был рассеянным.

— Расиль? — окликнула ее Шарина. — Если мы не будем атаковать Последних, то как мы сможем изгнать их?

— Я изучу этот вопрос теперь, когда увидела их гнездо, — ответила Расиль. — Но Последние очень могущественны, принцесса. Возможно, нам следует атаковать их неприступные стены, пока они не перебили нас всех. Она снова рассмеялась.

Шарина уставилась на крепость. Ее лицо казалось застывшим, а костяшки пальцев правой руки, в которых она сжимала свой нож, покрылись пятнами.

Хотя луна уже взошла, Лил взял палку с шариком смолы на конце и поджег ее от висящего горшка с горящей смолой. — Ну,  пойдем, — с несчастным видом сказал он Гаррику. — Хотя вы могли бы найти дорогу сами, если вы не слепые. Остальные охранники Холма быстро отступили в шатер. Сквозь бархатные стены донеслись звуки вечеринки с выпивкой.

Гаррик не ответил. Лилу не понравилось, что ему приказали отвести их, но он принялся выполнять свою работу. Не гаркнуть ли на него…

— Или сбить его с ног, — вставил Карус с печальным смехом. — Что я вполне мог бы сделать. Но это не ускорило бы дела.

— Как вы думаете, кого может прогнать факел, Мастер Лил? — насмешливо спросил Шин. — Уверяю вас, не то существо, которое обитает в этом озере.

Лил что-то пробормотал, и сплюнул — правда, подальше от эгипана и его спутников. Он вытащил свой факел из горшка, медленно вращая шарик смолы, чтобы распространить растущее красное пламя по его поверхности.

— Садитесь в седло, хозяин, — сказала Кора. Она опустилась на колени рядом с Гарриком, придерживая когтистыми руками «стремена». Гаррик взглянул на нее, затем потрогал землю. Эта гравийная полоса была такой же прочной, как мощеная улица, но он не был уверен, какой будет дамба.

Он, было, открыл рот, чтобы сказать, что пойдет пешком, затем закрыл его. Ему гораздо лучше узнать, выдержит ли его поверхность  верхом на огре сейчас, чем позже, когда могут произойти другие события. Особенно учитывая, что «другие события» были неопределенными, но определенно угрожающими. Он поставил левую ногу в петлю и ухватился за плечи огра, чтобы взобраться на нее.

— Скажите мне, Мастер Шин, — сказала Кора. — Права ли я, предполагая, что у большинства боевых коней больше здравого смысла, чем у благородных героев, сидящих на них верхом? Или мои суждения искажены особыми обстоятельствами?

Эгипан рассмеялся. Гаррик ухмыльнулся и сказал: — Эпосы обычно не обсуждают этот вопрос, но говорят, что номинальный командир корабля героя Клона дал ему совет. Когда я вернусь в Валлес, я попрошу Лайану провести поиск в основных храмовых библиотеках для получения дополнительной информации по этому вопросу.

Лил перевел взгляд с Коры на Гаррика, затем на эгипана. — Вы с ума сошли? — потребовал он.

— Возможно, — ответил Гаррик, внезапно, повеселев. Шин и Кора были не только компаньонами, но и друзьями. — Хотя, кажется, это помогает.

Лил повел их через лагерь рабочих — хижин из листьев, привязанных к каркасам из веток. Маленькие смуглые человечки в нервном молчании наблюдали, как они проходили мимо. У рабочих не было оружия, даже камней или асфальтовых факелов, которые были доступны здесь любому. Должно быть, таково было решение Лорда Холма и его стражи.

Из дверных проемов сверкали глаза, освещенные факелами, но Гаррик только один раз увидел взрослую женщину. Голый смуглый ребенок внезапно выбежал, на пухлых ножках, из хижины, заливисто смеясь. Его мать, которая сама выглядела не старше пятнадцати, побежала за ним, схватила его за шиворот и начала шлепать своей тапкой, заставляя кричать, еще до того, как затащила его обратно в хижину. Она старалась не смотреть на Гаррика и его спутников, будто, игнорируя незнакомцев, она могла помешать им, причинить ей вред.