Единственный, кто устоял на ногах — это я, хотя печати, опять кровоточащие от творимой мной магии, закололо с новой силой, будто бы кто-то плеснул на свежие раны уксусом.

Мы сейчас были на гребне магического вихря, совсем близко к этому «оку бури», совсем близко к печати. Я чувствовал ее, ощущал через толщу земли. Она была тут, в тридцати футах, прямо под перекрестком нескольких крупных торговых рядов. Он был настолько просторный, что создавал небольшую площадь посреди рынка. И прямо под ним находился тот самый зал, в котором я выступал в качестве бойца.

Шаг, другой, третий. Я не обращал внимания на стонущих эльфов, игнорировал хрипы мужчины-арбалетчика. Сейчас я не мог им помочь. Но если я разрушу печать, все закончится.

Что-то не так. Под землей что-то происходило, я это чувствовал. И это были не только Узы Крови. Что-то вклинилось в заклинание Харла и сейчас рвало его на части, причем ничего хорошего из этого не выйдет, я это знал точно.

Я вонзил меч между камней брусчатки и рухнул перед клинком на колени. Не любил я такую магию, не любил тратить свою кровь, которой и так было пролито сегодня слишком много. Конечно, все было бы намного проще, если бы со мной были хотя бы мои кровавые наручи, а еще лучше — моя собственная, выкованная когда-то подгорными мастерами броня, в которой я встречал орды святош под стенами столицы Садов Армина. Но сейчас со мной был только мой верный меч.

Я прислонил к лезвию кисти обеих рук и одним быстрым движением вскрыл самому себе вены. Темная, почти густая кровь, мигом проступила на коже. Я же положил обе ладони на рукоять меча, опершись на него, как на трость. Как только моя кровь попала на оружие, я стал накачивать клинок магической энергией.

Как бы было проще, будь у меня моя броня. Или время на подготовку. Или больше сил, ведь Нильф все еще внимательно следила за мной.

Меч же под моими ладонями продолжал накапливать энергию крови Владыки Демонов. Это был отличный, проверенный клинок, он выдержит такое издевательство. Когда все закончится, я куплю лучший шелк, лучшие гномьи камни, чтобы наточить и отшлифовать его до блеска. Этот меч прошел со мной через столетия, никогда не подводил. Этот меч был мне почти дорог, но сейчас это лишь инструмент. А мне надо сделать дело — прекратить творившееся вокруг безумие.

Когда сталь начала почти плавиться от разрывающей ее силы, когда я понял, что лезвие меча вот-вот пойдет трещинами, я высвободил накопившуюся в оружии энергию. Брусчатка на десятки футов вокруг меня вздыбилась, будто кто-то встряхнул ковер. Я направил силу, собранную на острие клинка, вперед, мощным разломом, который должен окончательно расколоть породу под ногами как раз в эпицентре магической бури. Прямо над клетью с печатью Харла.

Земля передо мной стала осыпаться, вниз, заваливая большой зал и боковые проходы, в воздух поднялась пыль, которую я тут же отогнал еще одним взмахом меча, сбрасывая с лезвия остатки магической силы. Теперь я чувствовал, что именно меня так встревожило. Разлом в реальности и древний, злобный демон, который прямо сейчас жадно пожирал силу Уз Крови, разрывая незримый магический конструкт на части, невероятно усиляясь, превращаясь в ужасающей мощи монстра.

Когда свод пещеры подо мной окончательно обрушился, я увидел его. Из разлома в ткани мира уже показалась голова демона. Тварь замерла и жадно впитывала накопленную печатью силу, присосавшись к магическому конструкту под собой. Но не это меня обрадовало. У самой стены клетки я увидел две сжавшиеся фигуры. Ирнар и Лиан, живые, но угодившие в капкан из-за колдовства, которое обрушило на выход с арены огромные куски камня.

Недобро улыбнувшись, я опять направил поток магической силы в меч, напитывая собственной кровью клинок. Придется еще раз испытать его на прочность. Ведь если я хочу спасти этих двоих, разрушить заклинание и не дать демону вырваться из своей клетки на этот план бытия, мне придется завершить все одним ударом.

Несколько шагов назад, от края ямы. Почувствовать рукоять меча, что дрожит от переполняющей его мощи в моих руках, ощутить жар летней ночи, бросить взгляд на темное ночное небо, окрашенное кровью сотни невинных, погибших сегодня от моей руки.

Я никогда не был спасителем, никогда не стремился стать воином. Моя цель — служение Нильф и поиск тайных знаний. Но еще я Владыка Демонов. В своем высокомерии и жадности я позволил водить себя за нос и сейчас Третья ждет от меня искупления. Ждет, что я покажу ей, почему она когда-то обратила на меня свой взор. Доказать делом, что я не просто так прожил больше тысячи лет, а от моего имени дрожит сам мир.

Невозможная ситуация, невыполнимая для любого смертного задача.

Я решу все одним ударом.

Печати на моих ладонях призывают многочисленных демонов тени и кошмаров, что как броня окутывают мое тело, тянутся к моей крови и дрожат от ужаса и восторга. Сам Владыка, тот самый Владыка позволил прикоснуться к себе, поит их своей кровью, берет их с собой в бой. Как когда-то давно, когда Сады Армина были цветущим краем, а его имя гремело по всему Минасу, вселяя ужас в сердца людей, эльфов и гномов. Демоны чувствовали грядущее, чувствовали, что этот миг — начало эпохи, что этот момент — переломный. Что дальше они все чаще и чаще будут призываться на службу, что кровь будет литься рекой.

Тьма застилала мне глаза, пронзала мое тело, рвалась в душу, но в отличие от простых смертных, я не отторгал ее. Тьма была мне родной сестрой, нежной рукой матери. Словно уставший путник, я нырнул в объятия тьмы, позволил моим слугам-паразитам пронзить мое тело. Они помогут мне сделать то, на что не способен ни человек, ни орк, ни эльф.

Демоны были рады, я чувствовал это. Рады служить мне, рады вернуться в мир. И не просто для обхода моих территорий, а вернуться ордой, призванной своим старейшим повелителем.

Ведь каждый демон — тень чьей-то души, а я — тот путеводный огонь, генерал, что ведет их в бой.

Я закончу все это безумие одним ударом. А потом я не просто найду того Владыку Харла, что все это начал, но приду за каждым, кто заставил меня окончательно пробудиться от моего ленивого сна в горной долине, приду за теми, кто заставил меня вспомнить прошлое и снова почувствовать эту Тьму. Я нанесу визит Ирен, заставлю упасть на колени Мордока, загоню в свои кельи обнаглевших святош. Они все бесконечно лезли ко мне, не понимая, что как тупые дикари, они суются в берлогу к очень старому, но все еще злому и сильному медведю. Сейчас, заставив меня в очередной раз бездарно пролить столько крови, они все добились своего. Я обратил на их потуги внимание. Мне надоело трястись над каждой каплей крови скупым старцем.

В раболепном шепоте многочисленных демонов я слышал звонкий смех Нильф. Богиня была довольна, за столько сотен лет она заскучала, теперь я это понимал. Печалился ли я о том, что эта жизнь, эти мирные деяния и исследования, которыми я занимался в долине, остались в прошлом?

Сейчас это не имело значения. У меня нет посмертия, надо жить сегодняшним днем.

Окутанный демонами, словно броней, я разбежался, с силой оттолкнулся от края пролома и, с глухим рыком подняв горящий от магической силы меч, черной тенью обрушился вниз.

Я сделал шаг в сторону и позволил голове демона рухнуть в разлом, который остался на месте Печати Харла после моего удара. Длинное обезглавленное тело все еще извивалось, но разрыв в ткани реальности стал затягиваться, и уже через мгновение на месте зияющей черной дыры осталось лишь пустое пространство пещеры. Расплавленные прутья клетки падали на песок шипящими каплями, тряска прекратилась, стены пещеры замерли.

Демоны, что оплетали все мое тело, перетекая живым ковром, ликовали. Я чувствовал, как их ярость и гнев, жажда крови и боли, тащит меня вперед, за новыми жертвами. Сейчас, когда магическая буря улеглась и конструкт Уз Крови был уничтожен, я четко ощущал место нахождения Владыки Харла. Несколько сотен шагов по одному из тоннелей, они движутся к южному выходу.