Комнаты, которые для нас приготовили люди Эрегора, оказались достаточно уютными, хоть и небольшими. Зная мою неприхотливость, темный эльф не стал устраивать драму из-за нашего визита и освобождать самые большие помещения для важных гостей, а просто расположил меня и Лиан в паре пустующих помещений. За несколько часов работники торгового дома притащили новые кровати и матрацы, поставили письменные столы, развесили в комнатах светильники, установили жаровни на случай, если ночи выдадутся прохладными. Специально для меня Эрегор распорядился приготовить ванну, а на рынок был отправлен человек — купить пару кувшинов дарканского.

В Торговом доме Н’аэлора, который занимал здание довольно старого особняка, в общей сложности работало три десятка людей и эльфов. Темные в основном занимались охраной, а вот простой работой — наемные люди. По лицам многих из них было видно, что это обычные клерки и помощники купцов — эта профессия оставляет определенный отпечаток, избавиться от которого невозможно до самого погребального костра. Я совершенно не видел в торговом доме женщин, даже на кухне работали мужчины-повара, а уборкой занимались несколько рабов. В этом Эрегор тоже не изменял себе — дисциплина должна быть на высоте, как среди эльфов, так и среди людей, а присутствие женщин только накаляет обстановку.

Во главе же всей этой структуры стоял сам опальный советник королевы Ирен. Мне было непривычно наблюдать своего бывшего ученика в роли успешного дельца, но еще несколько лет назад я не мог вообразить, что он попытается проникнуть в мою башню и похитить моего гостя, так что вид Эрегора за письменным столом, среди завала купчих и прочих документов, был уже не столь фантастичным.

Когда Лиан окончательно избавилась от действия Уз Крови, девушку, что называется, проняло. Я видел по ее блестящему взгляду, что она раз за разом прокручивает стычку в переулке и то, с какой легкостью ей далось убийство двух человек. Нет, я не воспитывал девочку в духе всеобщей любви и не проповедовал ненасильственный путь, но я прививал ей уважение к жизни и силе крови, которую она олицетворяет. Если Нильф наблюдает за эльфийкой, то она будет ожидать от нее благоразумного поведения, а то, что случилось с нами накануне шло вразрез со всем, чему я учил темную последние три года.

Хвататься за меч и убивать стоит только тогда, когда твоей жизни угрожает опасность. Те пять бандитов были типичными городскими увальнями, которые обирают приезжих, но редко доводят дело до трупов: они выглядели угрожающе, но по своей природе не были душегубами. Опытный убийца никогда бы не сунулся на мужчину с мечом и темную эльфийку, путешествующую вместе с ним. Опытный убийца приметил бы и саблю Лиан, и то, как мягко и экономно двигается девушка. Опытный убийца мигом понял бы, что связываться с нами просто опасно, а единственный способ расправиться со мной или темной без огромного риска — ударить шилом в печень или вовсе попытаться отравить. Прямое же столкновение создавало слишком много неопределенностей.

— Ты как? — спросил я девушку, зайдя в комнату и аккуратно прикрыв за собой дверь.

— От тебя ничего не скрыть, — с горечью ответила эльфийка.

Лиан сидела и смотрела на свои ладони. И только богам известно, что она там видела.

— Узы Крови опасное колдовство. Оно проникает в самое сердце, и ты даже не понимаешь как дошел до таких дел, — сказал я, усаживаясь на край кровати рядом с темной.

— Но ты же понял, что что-то не так, — возразила она.

— Только когда я увидел припадок заместителя командира городской стражи. Там, в переулке, я тоже был одурманен Узами.

— Почему магия такая?

— Какая?

Лиан поджала губы, пытаясь сформулировать ускользающую мысль.

— Такая… нечестная, — наконец-то выдавила девушка. — Это же нечестно, что одни могут собирать силу богов, призывать демонов, вызывать помутнение рассудка. Ты вовсе почти бессмертен, а другие — сгорают, словно свечи. Я понимаю, что магия идет от богов, но… почему мы им поклоняемся?

— Потому что это боги, — пожал я плечами. — Святоши Трех Орденов вовсе говорят, что мир родился в первородном пламени их бога Света, как и все живые, люди, эльфы, гномы и даже орки, не говоря о зверях.

— Ну это же глупости, — усмехнулась Лиан. — Мир был соткан из великой Тьмы, что породила богов и духов, которые уже наделили нас жизнью и волей.

— А святоши говорят, что наша версия — чушь. Я вообще не уверен, что боги создали этот мир, — ответил я.

— Правда? А кто тогда?

— Не знаю, — пожал я плечами. — Но я точно знаю, что боги существуют, а темный маг или клирик способен зачерпнуть из моря их силы. Совсем немного, но способен. А гномы способны говорить с духами гор. Ваш народ, как и эльфы Армина, пока вы не стали поклоняться темным богам, общались с духами лесов и полей. Некоторые до сих пор на это способны. Дарканцы вообще верят во что-то свое. Говорят, за западным морем есть и другие земли, в которых верят в своих богов. Их так же много, как и народов, и каждый по-своему прав. А по поводу того, что магия — это нечестно… Да, магия несправедлива, но такова жизнь. Ты же не считаешь себя обманщицей из-за того, что родилась эльфийкой? А ведь почти все люди, чей век несравненно короче, завидуют тебе, готовы на все, чтобы прожить хотя бы двести лет, не говоря о твоей почти вечной жизни…

Лиан ничего не ответила, сидела и молча обдумывала мои слова.

— А как умирают эльфы?